Шумный двор, стр. 22

Анкеты, извлеченные из подземного тайника, лежали на столе перед членами СПШ. Саша взял из пухлой кипы первую анкету.

«Предлагаю посадить сад. Я очень люблю яблоки, Таня Снегова».

Что ж, сад не сад, а десятка два молодых яблонек да слив посадить не мешает. Осенью надо будет раздобыть саженцы.

А тихая и аккуратная Надя Ухова очень красивым почерком исписала почти весь листок. «Надо организовать на пионерской площадке библиотеку. Для этого собрать у ребят книжки. И пусть не жадничают, а дают самые интересные. Если будут потрепанные, я обещаю привести книжки в порядок. Мы в школе учили переплетное дело. И еще согласна выполнять обязанности библиотекаря».

Это были дельные предложения. А были и совсем глупые, только посмеяться над ними. «Велотрек. Самое лучшее, что можно придумать. Неплохо бы еще оборудовать летний каток с искусственным льдом. Да все равно не сделаете. Потому и не подписываюсь».

Ребята и без подписи узнали автора — Буратино. Ну и фантазер!

А вот другая анкета: «Мечтаю о том, чтобы натянули во дворе экран и каждый вечер показывали кино. Лора».

— А, Лорка из сороковой квартиры, — сказал Василек. — Вот киношница! Каждый день клянчит у матери деньги на кино и на карточки артистов. Уже два альбома собрала.

Пенка обрадовалась.

— Так можно устроить специальный вечер. Пусть расскажет что-нибудь интересное об артистах. Альбомы посмотрим…

А Саша читал все новые и новые анкеты. Чего только не предлагали ребята! Организовать кружок фотолюбителей и театр теней. Посадить много цветов. Научиться шить. Сделать макет судна на подводных крыльях. Оборудовать городошную площадку. Провести вечер загадок и карнавал. Пригласить Петросяна или Ботвинника на сеанс одновременной игры.

— Это, Пенка, тебе задание, — сказал Лешка. — Напишешь письмо чемпиону мира и пригласишь к нам. Сколько хочешь подписей можем собрать.

Пенка засмущалась, махнула пухлой ладошкой.

— Да ну тебя! Я лучше научу девочек шить пилотки.

— Еще не все. — Саша держал следующую анкету. — «Было бы очень хорошо иметь во дворе свою метеостанцию». Странно, — удивился Саша. — Дельный совет, а подписи нет.

— Ну-ка, покажи, — сказал Василек. — Точно! Костя Саенко писал. У него отец синоптик. На Севере служит… А станцию и правда хорошо бы иметь… Вот здесь бы ее поставили. — Василек нарисовал на плане двора кружочек. — Это Костя здорово придумал. Сводки погоды составлять. Он и по магнитофону может их объявить. Ух, хорошо! Я сейчас сбегаю за ним.

Еще не успели просмотреть и трех анкет, как Василек возвратился с Костей. Тот вошел несмело, точно боясь, что здесь могут оказаться Плутон и Меркурий. Но скоро освоился и даже увлекся, рассказывая, какая должна быть метеостанция.

— Голосуем! — поднял руку Володька. — Кто за то, чтобы строить станцию и назначить Костю главным министром погоды?

— Сто процентов! — оглядев собравшихся, сказал Лешка и подмигнул Косте. — Но помни: будут часто идти дожди — переизберем.

— Костя, — спросил Саша, — а почему ты анкету не подписал?

К удивлению ребят, Костя покраснел, даже слова не мог сказать. Чудак! Чего скромничать?

— Послушайте, — засмеялся Саша. — Вот еще предложение. «Первое, нужна яма для прыжков. Валерий Брумель тоже во дворе начинал прыгать. Второе, стол для пинг-понга. Но предупреждаю: имею второй разряд. Разбиваю каждого в пух и прах! Точка. Будущий мастер спорта Григорий Коркин».

«Как у них весело, — подумал Костя. — Не то что у Марса. Стоишь навытяжку и дрожишь».

Оставалось не больше десяти анкет, когда стало вдруг не до смеха. На одной из анкет печатными буквами было написано: «Пижоны! Кому нужен ваш детский сад! И все равно ни черта у вас не выйдет. Плакали бы ваши секретные бумажки, да Спичка, гад, помешал».

— Видите! — воскликнул Лешка. — Это он. Кого я чуть не застукал. Нарочно печатными буквами написал, чтобы не узнали. Как хотите — это Геркина работа. Достал еще где-то анкету и написал.

— Но ведь ты рассказывал, — с сомнением произнес Василек, — что в это время видел его дома, в пижаме.

— Верно, видел. Но, может, пока я лез на дерево, он — в подъезд и домой. А в пижаме мог и во дворе быть.

Ребята не знали, что и думать. Стали сличать Геркину анкету с этой. И похоже и непохоже. Разве определишь — печатные буквы.

— Дело ясное, что дело темное, — философски заключил Володька. — Пусть решает судебная экспертиза.

— Поехали дальше. — Саша придвинул к себе непрочитанные анкеты. Их уже совсем немного. Вот пять осталось… Три… Две… А вот и последняя. Но той, которую Саша все время ожидал — с круглым, аккуратным почерком, — так и не оказалось. «Почему же она не написала? — подумал он. — Неужели бабушка не передала?..»

Сдался

Все было отлично. Здорово! И солнце среди белых облачков, и гладкий просторный двор, и флаг на мачте, и то, что в строю делают зарядку не десять человек, как в первый день, а тридцать. А разве это не здорово, что еще не кончился июнь и впереди много-много дней каникул!

Гриша Коркин в красной чемпионской майке и синих шароварах стоял лицом к ребятам и командовал:

— Подскоки на месте. Начали!.. Выше, выше!

Выше всех подпрыгивал Василек. «Вот ребята сейчас удивятся! — радостно думал он. — Наверно, и не поверят, что я сам все начертил».

После зарядки Василек обегал домой и вернулся с длинной трубкой бумаги. Когда он, гордый и сияющий, развернул упругий лист ватмана, ребята и в самом деле чуть не ахнули. Они увидели свой будущий двор. Коричневые спортивные площадки с баскетбольными щитами и волейбольной сеткой. Желтые, будто посыпанные песком, дорожки. Зеленые клумбы и зеленые же яблони, сливы. И везде стояли размеры. Баскетбольная площадка — пожалуйста: длина 28 метров, ширина — 14.

Вот это план! Поработал Василек! То-то вчера звали его купаться на реку — отказался, не пошел.

Теперь дело за досками и столбами. А сейчас можно размечать и трамбовать площадки, дорожки, готовить ямы для столбов.

В это время к подъезду, где размещалось домоуправление, направлялся Ретюнский. Длинный Володька первый увидел его.

— Ребята! Покажем проект Грому. Пусть резолюцию подмахнет!

Идея стоящая. Резолюция, конечно, не нужна, а посмотреть пусть посмотрит. Все-таки управдом.

Ребят Ретюнский встретил не очень ласково. Посмотрел из-под насупленных бровей долгим взглядом, вздохнул.

— Насчет комнаты пришли?

Он сразу подумал о комнате, потому что вчера звонили уже из райкома партии — интересовались, как идет строительство дворовой площадки, какая нужна помощь. Спросили и о комнате для пионерской работы. Ретюнскому ничего не оставалось, как заверить, что он сделает «в этом направлении» все от него зависящее.

Поэтому, увидев входивших ребят, он тотчас и подумал о комнате.

Однако Василек отрицательно покачал головой.

— У нас другое дело.

Управдом встревожился: неужели еще что-то пришли требовать? Ох, в гроб вгонят… Василек, смущенно улыбаясь, протянул чертеж.

— Мы начертили план. Может, вам что-нибудь не понравится.

Ретюнский надел очки, развернул чертеж и так, стоя, с минуту рассматривал его. Потом спросил, что там слева, справа, что за треугольник. «Ах, метеостанция? Любопытно…»

— А что ж, — наконец заключил он. — Неплохо… Вполне. Одобряю! — И, достав ручку, управляющий домами размашисто начертал в верхнем углу свою фамилию.

Ребята ушли, а Ретюнский, опустившись на стул, задумался. Он вздыхал, тер пальцами виски. Затем несколько минут ходил из угла в угол по кабинету. Наконец крякнул с досады и решительно шагнул к двери. Открыв ее, увидел тех же ребят. Они стояли возле бухгалтера. Илья Семенович рассматривал чертеж и только покачивал седенькой головой.

— Ну и ну! — приговаривал он. — Посмотрите, настоящий спортивный комплекс! Непостижимо…

— Вот что, друзья мои, — печально и в то же время торжественно произнес Ретюнский. — Отдаю вам эту комнату. Пользуйтесь. — И, обведя широким жестом помещение, добавил: — Думаю, неплохо устроитесь… Денька через три-четыре можете вселяться. Пока покрасим, побелим… А как же, забота о детях — наша обязанность. Ну, довольны?