Серёжка Покусаев, его жизнь и страдания, стр. 16
Пришлось попытать счастья Коле.
Поправил Коля рубашку, которая почему-то всегда вылезала из штанов, вытер нос и пошёл в свою квартиру.
— Мам, а мам, — сказал он, — дай рубль.
Мать как раз в это время платье Свете шила. Она перестала вертеть ручку машинки, зажала нитку в зубах и спросила:
— Зачем тебе такие деньги? Снова порох будешь покупать? Дом взорвать хочешь?
Коля сразу смекнул: если Андрею на подводную лодку не дали, значит, и ему не дадут.
— Мне просто так надо, — сказал он. — Только ты про порох не думай. Мне для дела надо.
— Пока не скажешь, не дам, — ответила мать и снова стала вертеть машинку.
Постоял, постоял Коля, хотел заплакать для вида, но потом передумал и вышел вон.
Мать его слезам уже давно не верила и знала, когда Коля плачет по-настоящему, а когда плачет просто так.
Пришёл Коля к Андрею, а тот на траве под деревом лежит и какую-то палочку пустяковую в руках вертит.
Посмотрел Коля на приятеля, ничего не сказал ему про свой разговор с матерью и лёг рядом. Что ж тут говорить, разве и так не видно!
Долго лежали приятели, болтали ногами и думали про подводную лодку, про взрослых, которые воображают, будто у мальчишек на уме только порох и только глупости, и вообще про всю свою неудачную жизнь.
Но целый день не пролежишь. Сели приятели, посмотрели друг на друга и от нечего делать начали вслух мечтать.
— Хорошо бы сейчас пять рублей найти, — сказал Андрей.
Коля посмотрел на Андрея, улыбнулся, как будто бы эти пять рублей были уже у них в кармане, и начал зачем-то один за другим загибать пальцы на руках.
— Ты зачем пальцы загибаешь? — спросил Андрей.
Коля не ответил. Прищурив глаза и шлепая губами, как колдун, он продолжал что-то усердно считать.
Считал, считал, а потом разочарованно опустил руки и сказал:
— Не, пяти рублей не хватит. Надо десять.
— Зачем? — удивился Андрей.
— Чудак, — ответил Коля. — Ну вот смотри…
И тут Коля снова начал загибать пальцы и считать вслух: шестьдесят копеек — на подводную лодку, сорок копеек — на цирк, тридцать — на мороженое…
Андрей слушал и думал, что Коля прав и надо в самом деле не меньше десяти рублей.
Коля даже не всё подсчитал. Кроме всего прочего, надо ещё было купить масляных красок, плоскогубцы и обязательно отдать сорок копеек Лёньке Курину. Вчера Лёнька приходил и кричал на весь двор, что они с Колей жилы и мошенники.
А если возвратить сорок копеек Лёньке и сходить в кино не один, а два раза, то тут, пожалуй, и десяти рублей не хватит.
Андрей подумал про все деньги, которые надо было потратить, и тяжело вздохнул.
— Знаешь что? — сказал он Коле. — Раз такое дело, тогда совсем ничего не надо.
Но Коля не согласился:
— Раз десяти рублей не хватит, тогда можно больше найти. Разве, например, нельзя найти целый мешок с деньгами?
— Ого, чего захотел, целый мешок! Жирно будет!
— И ничего не жирно! Как раз хорошо. И коньки купим, и велосипед «Орлёнок».
— Два велосипеда, — поправил Андрей. — Нас же двое!
Когда Коля и Андрей окончательно решили, что денег надо не меньше полного мешка, возник другой вопрос — как его найти. Ведь мешки с деньгами на дороге не валяются.
— А может, и валяются, — подумал вслух Коля. — Случаются же всякие случаи…
Приятели поговорили, подумали, и, поскольку сами ничего путного придумать не могли, решили пойти за советом к своему соседу Петру Савельевичу.
— Он всё знает, — убеждённо сказал Коля. — Поможет нам мешок найти. А в крайнем случае язык у нас не отвалится.
Пётр Савельевич был старинным приятелем Андрея и Коли. Он работал на заводе слесарем и приносил им оттуда разные железки и настоящие гайки с дыркой. И он их всегда внимательно слушал и никогда не смеялся над ними, если они бухнут какую-нибудь чепуху.
И вот Андрей и Коля уже сидят за столом Петра Савельевича с большими красными яблоками в руках.
Пётр Савельевич озабоченно ходит из одного угла комнаты в другой и хмурит свои густые седоватые брови.
Андрей и Коля чувствуют, что тут что-то не так, но что не так и почему у Петра Савельевича такое недовольное лицо, понять пока не могут.
Но вот Пётр Савельевич закончил маршировать и остановился возле Андрея и Коли.
— Значит, целый мешок денег хотите найти? — спросил он.
У Андрея и Коли сразу испортилось настроение. Они даже перестали грызть сочные, сладкие, как мёд, яблоки и смущённо смотрели в сторону.
А Пётр Савельевич стоит возле Андрея и Коли и ждёт ответа.
Андрей старше Коли на четыре месяца, и, значит, отвечать надо ему.
Но отвечать Андрею не хотелось, и он согласен был сейчас на всё, даже на то, чтобы временно стал старше на четыре месяца не он, а Коля.
— Значит, мешок вам нужен? — повторил Пётр Савельевич.
Андрей посмотрел на Колю, который весь съёжился и сделал вид, будто он ничего не слышит, на Петра Савельевича и неуверенно ответил:
— Мы, Пётр Савельевич, хотим найти мешок, если он просто так валяется… а если он не валяется, тогда не надо…
— Ах, вот как? Валяется! Увидели мешок и налетели как пантеры — рви, тащи! А если этот мешок кто-нибудь потерял? Вот я фонарик Колин нашёл, так ведь я отдал, не прикарманил. Отдал я тебе фонарик, Коля?
— Отдали, — согласился Коля. — Только это был мой фонарик, а мы хотим найти ничей мешок.
— Ничьих мешков с деньгами не бывает, — сказал Пётр Савельевич. — Раз он валяется, значит, его кто-нибудь потерял. И скорее всего мешок потерял кассир, а в мешке этом зарплата для всех рабочих. Понятно? Придёт кассир на завод, а его там и спросят: «Где мешок с деньгами, товарищ-гражданин?» Только этого кассира и видели.
— Как — только и видели? — не понял Коля.
— А вот так — посадят в тюрьму, и всё.
Лицо Коли сразу вытянулось. На лбу неизвестно от чего показались капельки пота.
— Но он же не виноват, — упавшим голосом сказал он.
— В том-то и дело, что не виноват… А посадят. Это я тебе точно говорю.
По всему было видно, что Пётр Савельевич говорил правду. Пётр Савельевич никогда никому не лгал.
Андрей и Коля от огорчения даже руки опустили.
Расстроился ещё больше и Пётр Савельевич.
Он снова озабоченно начал мерить комнату тяжёлыми шагами.
Видно, и ему до слез было жаль несчастного кассира.
Тут бы уже Андрею и Коле на попятную пойти, сказать, что пошутили, понарошке про мешок сказали. Но разве Петра Савельевича проведешь? Он так разошёлся, что уже размахивал не одной рукой, а сразу двумя.
— Деньги своими руками надо добывать, — говорил он. — А раз вы нашли и раз вы прикарманили, значит, вы никакие и не пионеры, а самые настоящие жулики. Понимаете, кто вы такие?
Андрей и Коля сидели и со страхом ждали, что же будет дальше — турнет их Пётр Савельевич из комнаты, надаёт по затылку или просто-напросто отправит в милицию.
Как ни крути и как ни верти, а одними разговорами тут не закончится.
Андрей и Коля видели, что Пётр Савельевич был готов сейчас на самые решительные и неожиданные поступки.
Так оно и получилось.
_ — За чужой счёт хотите жить? Капиталистами думаете заделаться? — сурово спросил Пётр Савельевич. — Ну ладно, хорошо!
Пётр Савельевич подошёл к комоду, вынул из ящика кучу денег и бросил их на стол.
— Вот моя зарплата, — сказал он, — а мне ничего не надо. Забирайте!
Пётр Савельевич отвернулся и пошёл на кухню, чтобы не видеть, как Андрей и Коля будут запихивать деньги в карманы.
Андрей и Коля переглянулись и встали.
Стараясь не смотреть на кучу брошенных на стол бумажек, они на цыпочках вышли в коридор.
Долго стояли у дверей Петра Савельевича Андрей и Коля и всё спорили, кто первый придумал про мешок с деньгами. Спорили, да так ни до чего и не доспорили. Видно, стыдно было им признаться, что хотели они найти и припрятать чужой мешок с деньгами.
ПРОЩАЙ, БОРЬКА!
Оленёнок родился ранней весной. Вначале стояли тёплые дни. Вокруг сосен выметалась желтоватая трава. Потом с реки с кратким загадочным названием Ия подул холодный ветер. Сверху повалил мокрый снег. С матерью оленёнка случилась беда. Злая пуля настигла её на поляне. Олениха бежала от смерти сквозь буреломы, но уйти не смогла. Смерть уже сидела у неё в груди корявым куском свинца.