Королевская страсть, стр. 73

Наконец измена Элизабет стала вполне очевидна, и Филип оказался вдвойне одураченным. Филип отослал Элизабет в провинцию. Его положению при дворе был нанесен жестокий удар, для Филипа наступили тяжелые времена. Вскоре из Бретби пришло известие, что Элизабет родила ребенка, и двор посмеивался, обсуждая вопрос об отцовстве этого младенца.

Когда Филип в свое время обманул любовь Барбары, она страстно желала увидеть его таким же обманутым и униженным. Но как все же удивительна жизнь! Все меняется, и сейчас она искренне сочувствовала Филипу.

Ее сочувствие слегка поубавилось, когда она узнала, что Элизабет умерла. Ходили слухи, что Филип отравил ее. Весь двор в эти времена был опутан любовными связями, романтическими интригами; любовники меняли друг друга чуть ли не ежедневно. Рутина придворной жизни быстро приедалась, если не было возможности оживить ее легкими любовными приключениями. Все придворные увлеченно наблюдали, а многие и участвовали в подобных авантюрах. В ходу были кражи любовных писем, измены, дуэли, однако неписаные правила игры не предусматривали такого ужасного оружия, как яд. Двор потрясенно затих.

Барбара с легкой иронией сказала Карлу:

— Представь, когда-то я мечтала стать женой лорда Честерфилда. Право, мне больше нравится быть твоей любовницей. — Она игриво взглянула на него из-под ресниц. — Пожалуй, это гораздо безопаснее…

Глава 22

С легкой руки Филипа Барбара начала приглядываться к Френсис Стюарт. Эта крошка и вправду была очаровательной. Но, черт побери, девчонка на редкость глупа! По вечерам, когда все общество собиралось посплетничать в Каменной галерее, Френсис, весело щебеча, увлекала кавалеров играть в прятки.

— Она превращает Уайтхолл в детскую! — пожаловалась Барбара своей старинной подруге Анне Гамильтон, которая — теперь уже леди Карнеги — недавно вернулась из провинции ко двору.

Анна была сейчас слишком увлечена своим романом с герцогом Йоркским, и Френсис ее абсолютно не интересовала. Стоило леди Честерфилд покинуть сцену, как красивые задумчивые глаза герцога обратились на Анну. Она немедленно влюбилась в него; ее любовь усиливалась тем обстоятельством, что герцог был братом короля, то есть вторым человеком в Англии.

Барбара пропускала мимо ушей болтовню подруги, наблюдая, как король уводит Френсис в дальний конец галереи и они скрываются за обитой гобеленом дверью. Между Барбарой и Анной уже не было прежней близости. Внешне Анна сильно изменилась. Ее темные блестящие волосы, покрашенные в модный серебристый тон, стали тусклыми и безжизненными, и из-за этого погрубели изящные черты ее лица. К тому же, воплощая свою детскую мечту, она слишком увлекалась макияжем и щеки ее были нарумянены сверх всякой меры. Анне, как и Барбаре, сейчас было двадцать пять лет, но, сравнивая Анну с юной пятнадцатилетней Френсис, Барбаре казалось, что Анна едва ли не старуха.

Френсис, как соринка в глазу, всегда была в поле зрения Барбары. На очередном маскараде Барбара заметила, как Карл пылко нашептывает что-то на ухо девушке. На другом балу он нежно обнимал ее, и лицо его выглядело откровенно умоляющим. Барбара обратила внимание, что король стал чаще бывать в покоях королевы, где почти постоянно находилась и Френсис.

Страх закрался в душу Барбары. Благосклонное внимание короля к Френсис стало настолько заметным, что весь двор уже обсуждал его страстную влюбленность в очаровательную кузину. Придворные щеголи тут же последовали королевскому примеру и постоянно вились вокруг нее, выказывая огромный интерес к ее любимому занятию — возведению бесконечных карточных домиков. Детский смех Френсис постоянно звенел в залах Уайтхолла, и Карл с обожанием и восхищением поглядывал в ее сторону.

Непостижимо! Карл всегда любил легкое остроумное общение. Что же притягательного он находил в детском лепете Френсис? Но сомнений не оставалось, и сердце Барбары сжималось от страха — Карл влюблен как мальчишка. И то, что Френсис, смеясь, избегала его ласк, лишь разжигало его страсть.

По ночам он по-прежнему приходил к Барбаре и стал даже более пылким любовником. Терзаемая жестокой ревностью, Барбара понимала, что именно Френсис воспламеняет в нем огонь страсти, который она должна гасить по ночам.

У нее возникало острое желание отказать Карлу, но она мудро сдерживалась. Скоро он устанет от этой юной скромницы. И к тому же, — Барбара иронически усмехнулась, — слишком поздно изображать оскорбленную невинность. Она может рассчитывать только на собственные силы, которые прямо противоположны холодной неприступности Френсис. Скоро ему надоест эта вялая бледная недотрога!

Но Карл не отступал. Напротив, он стал похож на одержимого. Именно из-за этой недоступности Френсис казалась ему дьявольски соблазнительной и женственной.

Если бы Френсис искала власти, то легко могла бы стать главной героиней Уайтхолла, оттеснив Барбару. Мало кто понимал, что Френсис абсолютно не разбирается в политической жизни, и порой придворные, уверенные в ее влиянии на короля, обращались к ней с различными просьбами. Френсис заливисто смеялась, затем поднимала на Карла большие голубые глаза, искрящиеся смехом, и говорила:

— Лорд Дерби очень долго объяснял мне что-то, но, клянусь, я ничего не поняла. Однако он ужасно чего-то хотел.

Карл хохотал, восторгаясь всем, что делала и говорила его маленькая кузина. Похвалив браслет, подаренный Френсис лордом Дерби, он предложил ей руку, и они вышли прогуляться в сад. Король искал уединенного местечка, где можно было бы сорвать поцелуй с ее нежных девичьих губ. Ему казалось, что в последнее время Френсис стала менее пугливой и напряженной, принимая его ласки, хотя по-прежнему ускользала прочь при первой же возможности, сводя его с ума своим дразныщим смехом.

Придворные ожидали, что леди Каслмейн враждебно отнесется к Френсис. И Барбара всем сердцем ненавидела девушку; ее природная вспыльчивость требовала выхода, и ей отчаянно хотелось публично выразить Френсис свое презрение, чтобы задрожал этот детский розовый рот и закапали слезы из голубых глаз. Но интуитивно она чувствовала, что на этот раз должна сдержать свои эмоции.

Страстное увлечение Карла скоро пройдет, и он будет крайне признателен Барбаре за то, что она достойно вела себя во время его любовной лихорадки. Сжимая зубы и сгорая от ненависти, Барбара тем не менее заставила сплетников прикусить язычки. Она обняла Френсис за тонкую талию и завела с ней непринужденный разговор, выказывая самое дружеское расположение. Френсис была в восторге. Знаменитая леди Каслмейн одарила ее своей благосклонностью, и девушка, в свою очередь, взирала на Барбару с искренней симпатией, абсолютно не подозревая, какими тайными мотивами была вызвана эта дружба.

Однажды Карлу предстояло долгое ночное совещание с Кларендоном, и Барбара решила воспользоваться случаем и пригласила Френсис остаться у нее на ночь. Когда они улеглись на широкую кровать Барбары, Френсис начала весело болтать о прошедшем маскараде. Она смеялась над забавными подслушанными разговорами и подробнейшим образом пересказывала Барбаре каждый полученный ею комплимент. Барбара, словно опытный лоцман, искусно направляла разговор в нужное русло. Ее давно интересовал один вопрос, и наконец, решив, что подходящий момент настал, она спросила, сгорая от любопытства:

— Почему ты держишь короля на расстоянии вытянутой руки? Может быть, это подражание Анне Болейн, стремление довести его до безумия в надежде, что тогда он сделает тебя королевой?

Девушка удивленно взглянула на Барбару своими огромными голубыми глазами и испуганно зажала рот рукой.

— Какие ужасные мысли! Мне и в голову не могло прийти такое!

Она окинула тревожным взглядом полутемную спальню, точно боялась, что кто-то может подслушать ее, и, понизив голос, сказала:

— Король тут ни при чем. Я вообще терпеть не могу, когда мужчины прикасаются ко мне.

Барбара облегченно вздохнула: вот, значит, в чем секрет ее неприступности!