Приют, стр. 9

— Мне нужно на свежий воздух, — добавил он, вставая с кровати. Простыня была влажной от пота.

— Это должно помочь, — произнес Феликс с грустной улыбкой. — Свежий воздух всегда прочищает мне мысли. Надеюсь, тебе тоже.

Дэн взял свою толстовку и выбежал за дверь, спрашивая себя, убегает ли он от своего соседа, от комнаты или от того и другого. Он попытался успокоить дыхание.

«Это был лишь сон, только и всего».

Он вытер пот на носу. Фотографии явно произвели на него большее впечатление, чем он предполагал. Сон не ладился вторую ночь подряд. В коридоре царила тишина, свет был приглушен. Там было пусто, но Дэн вздрогнул. Почему в этом здании ему постоянно кажется, что за ним наблюдают?

Чем ниже он спускался, тем лучше ему становилось. Но когда он дошел до вестибюля, оказалось, что дверь открыта настежь. Кто-то вышел перед ним и сейчас сидел на ступеньках.

— Странно видеть тебя здесь, — заговорил он.

Эбби взвизгнула от неожиданности. Дэн еле успел увернуться от камешка, который она, смеясь, бросила в его сторону.

— Дэн! Тьфу ты! Ты напугал меня до полусмерти!

Из-за ночного кошмара и резкого пробуждения его голос был хриплым.

— Прости, — сказал он, садясь рядом с ней. — Не хотел напугать тебя.

Эбби сидела, согнув колени, в одной руке держа телефон, а другой обхватив себя за голени. На ее пижаме были нарисованы пушистые улыбающиеся облака.

— Так поздно, а ты не спишь, — сказала она. Ее голос тоже звучал сипло.

— Не мог уснуть. А ты?

Эбби посмотрела на него, словно взвешивая, что бы ответить. Наконец она произнесла:

— Мне пришло сообщение от сестры. Точнее, несколько сообщений. Дела дома… в общем, могли бы быть лучше. — Она выдержала паузу. Конечно, Дэн не был специалистом в общении, но он понимал, что сейчас не время задавать вопросы. Поэтому он ждал, когда Эбби продолжит. — Мои родители почти не видятся. Отец делает рекламные музыкальные ролики для компаний и ненавидит это, но ему платят хорошие деньги. Мама считает, что ему нужно снова писать настоящую музыку. Свою музыку. Но за это не платят.

— Что тут скажешь…

— Они то ссорились, то мирились, и я постоянно боялась, что они… Как бы то ни было, Джесси считает, что на этот раз все серьезно. Ей кажется, что они действительно сделают это. — Эбби вздохнула.

— Что? Разведутся? — «Помягче, Дэн, помягче!»

— Ага. — Она снова вздохнула, и на этот раз он понял, что у нее в горле стоит ком. Дэн понятия не имел, что делать, если она начнет плакать, и надеялся изо всех сил, что до этого не дойдет, ведь он не сможет с этим справиться. — Это убьет мою сестру. Иногда мне кажется, что меня это тоже убьет.

— Это и правда ужасно. Мне жаль.

Он говорил совсем не то. К чему эти заезженные фразы? Конечно, сейчас не время вести себя заискивающе, или обольщать, или что-то в этом роде, и, однако же, здесь требовалось нечто более глубокое!

— Мне бы хотелось, чтобы они продержались еще несколько лет, пока мы с Джесси не поступим в колледж.

Дэн выдержал сочувственную паузу, по крайней мере, он надеялся, что так это выглядит со стороны.

— А у тебя что? — спросила Эбби, повернув голову.

— У меня? Что у меня?

— Почему ты не можешь заснуть?

— А. — Дэн ощутил, как над ним вновь начинает брать верх уже знакомый инстинкт, велящий ему не распространяться. К тому же он не хотел еще больше портить ей настроение, детально пересказывая свой сон. Однако Эбби поделилась с ним личной информацией, ее глаза были такими грустными и огромными… Справедливый обмен казался единственным верным решением. — Мне приснился кошмар.

— Как будто ты падаешь или тонешь?

— Типа того.

«Нет, не совсем».

Но в конце концов он все же решил, что не сможет рассказать ей весь сон. Ни этот сон, ни тот, который ему часто снится. Она подумает, что он слишком странный, а ее мнение для него много значило. Поэтому он сказал лишь:

— Тот, в котором чувствуешь себя таким… таким…

— Беспомощным?

— Да.

— Мне знакомо это чувство. Я чувствую то же самое по отношению к родителям. Ничего не могу поделать, и это бесит! — Она перевела дыхание и продолжила: — Знаешь, как ни странно это звучит, но мне стало немного лучше. Я не часто говорю о таких вещах.

— А с Джорданом? Мне казалось, вы близкие друзья.

— Нет. То есть, да. Конечно. Но это он чаще всего доверяется мне. У него самого не лучшая ситуация… Не хочу слишком грузить его своими проблемами. Не стоит еще больше забивать ему голову.

Они сидели в приятной тишине. Трава возле деревьев была высокой, и бледные завитки тумана стелились по этим зарослям, а потом рассыпались веером на лужайке. Утренняя заря постепенно вытесняла темноту.

— Ты хороший слушатель, Дэн. От тебя исходит какая-то мудрость, что ли.

— Спасибо. — Дэн улыбнулся. — Подожди-ка, это ведь не те штучки о Будде опять? Потому что тогда это уже не комплимент.

Эбби засмеялась, и на секунду Дэн действительно почувствовал, что помог ей.

— Джордану нужно было лучше подбирать слова, но мне кажется, что он вел к чему-то.

Продолжая улыбаться, она придвинулась к нему поближе. В ее волосах уже не было перьев, и черные локоны сбегали по ее плечу. Ему на секунду показалось, что она собирается поцеловать его, и в этот миг он понял, что пригласит ее на свидание.

— Послушай, — произнесла она. — Хочешь узнать, что я делаю, чтобы заснуть?

— Рассказывай.

— Во-первых, я закрываю глаза. Конечно, это и так понятно, но я закрываю глаза, расслабляюсь и представляю себя деревом…

Дэн громко засмеялся, а Эбби попыталась стукнуть его по плечу, но он увернулся.

— Деревом?

— Заткнись! Это помогает!

— Угу. Конечно…

— Ладно, умник. В таком случае я не буду делиться с тобой своим секретом.

Эбби скрестила руки на груди и хмыкнула.

— Нет. Пожалуйста, продолжай. Давай же, я хочу подробнее узнать о… о… том, как быть деревом. — Его слова растворились в смехе, как он ни пытался сдержаться.

— Теперь я тебе не скажу.

— Эбби, пожалуйста…

— Эх! Хорошо. Но только потому, что ты мне нравишься.

Дэн пропустил мимо ушей ее следующее предложение, ведь она сказала, что он ей нравится!

— …ты представляешь свои корни, как они проникают в почву, глубже и глубже, сосредотачиваешь внимание на каждом из них по очереди, опускаешься ниже и ниже, там прохладно и безопасно, и вокруг…

Просто слушая, как она описывает все это, Дэн уже успокаивался. Затем она мягко прикоснулась большими пальцами к его вискам.

— Каждый корень проникает в землю, становится сильнее…

Он потянулся. Было так приятно; он даже почувствовал, что может уснуть.

— Ага. Видишь? Говорила же, что это срабатывает.

— Неплохо, Веточка.

— Наверно, нам пора возвращаться, — сказала она, медленно поднимаясь и потягиваясь. — И не называй меня Веточкой.

— Желудь?

— Не смешно!

— Как скажешь, Веточка. — Он зевнул, прикрыв рот рукой.

— Я серьезно. — Она пристально посмотрела на него. — Если будешь называть меня Веточкой, я стану называть тебя Буддой.

— Хорошо-хорошо. Мир.

Дэн пошел за ней и закрыл за ними дверь, которая автоматически защелкнулась. Они поднялись на этаж Эбби.

— Ну, спокойной ночи! — сказал Дэн, переминаясь с ноги на ногу.

— Спокойной ночи. И помни… — Эбби закрыла глаза и, раскинув руки, изобразила дерево. — Стать деревом.

— Я попробую, — произнес Дэн. Эбби направилась в свою комнату, а он смотрел ей вслед.

Вернувшись к себе, Дэн действительно решил попробовать. Но когда он закрыл глаза, дерево превратилось в виноградную лозу, а лоза превратилась в наручники, а потом опять начался все тот же кошмарный сон.

Глава № 8

На следующее утро Дэн перебросился всего парой слов со своими друзьями. Их общий урок по расписанию был ближе к обеду, а из-за бессонной ночи он переставлял будильник более пяти раз, чтобы подремать еще. За завтраком он жадно и слишком быстро ел хлопья и запивал их апельсиновым соком, наблюдая, как Эбби прикладывает к своим векам холодные ложки. Она настаивала, что это поможет ей проснуться и избавиться от отеков, вызванных недосыпанием.