Синий краб (сборник), стр. 76

— 0 каких?

— 0 каких! С хвостами, с гривами. С зубами, конечно. Тебя черт по лесу носит, а люди переживают. Мишка скоро заикаться станет.

Сега лихо сплюнул на кирпич и снова зачиркал клинком. Потом сказал:

— Здесь львов нет. Они живут в Африке.

— Долго им, что ли, из Африки сюда добраться? — хмуро заметил Владик. — У них лапы сильные. Не то что твои цыплячьи ноги.

— Два драных осла, — хладнокровно сказал Сега. Мишка стал подниматься из травы.

— Сейчас я ему…

— Не надо, — Владик положил на Мишкино плечо ладонь. — Ты, Мишка, слушай. Мне дядя Леня рассказывал. Львы приходят на дорогу у плоского камня, где поворот. Они сидят и нюхают воздух. У них знаешь, какой нюх! Говорят, съели одного монтера и двух старух, которые ходили за грибами…

Сега прервал свое полезное занятие, оттолкнул ногой кирпич.

Встал. Посмотрел на вершины сосен и пошел в дом.

— Клюнуло, — облегченно сказал Владик. — Я говорил…

Львы приходят на дорогу. Большие желтые львы приходят и невозмутимо садятся у обочины, подмяв колоски высокой травы. Удивленно качают верхушками сосны, сыплют вниз коричневые иголки. Эти иголки легкие, потому что сухие. Ветер запутывает их в львиных гривах песочного цвета…

Сега лег на большой плоский камень, покрытый серыми чешуйками мха. Камень лежал выше дороги, на склоне лесного холма. Деревья загораживали солнце, и камень был холодный. Сега сразу же озяб, по спине пробежали мурашки. Но, может быть, это не от холода, а от волнения.

Сега придвинул к себе лук и стрелы с наконечниками из жести. Он выменял их у Вовки Валеева на свой кинжал. Сега не собирался стрелять.

0н просто чувствовал себя спокойнее с оружием, но стрелять не собирался. Он верил львам.

Он видел однажды льва. В зоопарке, когда был с отцом в Москве.

Положив голову на тяжелые лапы, лев грустно смотрел сквозь железные прутья. Он был громадный, но совсем не свирепый, а просто печальный. У правой лапы его спала черная собачонка.

И, вспоминая этого льва, Сега не боялся встречи с его сородичами.

Он и сам точно не знал, почему не боится. Но он чувствовал, что львы не могут обидеть его. Они слишком большие, а он слишком маленький. Они сильные, а сильный должен быть добрым. Львы придут на дорогу, приоткроют розовые пасти и зарычат. Но в голосе их не будет ярости, а будет только сдержанная сила. И эхо загудит среди сосен.

С большими львами придут глупые веселые львята. Они отыщут в траве сухие сосновые шишки. Эти шишки похожи на маленьких сердитых ежат. Львята станут катать их по дороге и обижаться, что шишки колют им лапы… Смешные они…

Но в этот день львы не пришли. А Сеге впервые попало дома как следует за его лесную прогулку. Сега сидел в углу и размазывал слезы. Но делал это он уже машинально, а думал о другом — о завтрашней встрече с львами.

Зачем ему львы? Сега не знал. Но его тянуло к ним так же, как до этого тянуло просто в лес. Львы были могучими, лес необъятным…

На следующий день Сега ушел к лесной дороге ранним утром. Широкие лучи резали зеленый воздух. Трава была в росе, и тапочки у Сеги промокли. Камень тоже был сырым, но Сега лег на него и уже не дрожал.

Он ждал львов до обеда, а потом проголодался и пошел домой. Дома его заперли до вечера.

На третий день, прождав часа два, Сега заметил, как у дороги закачалась трава. Что-то рыжее и лохматое мчалось прямо на него. Сега крикнул и успел выпустить две стрелы. Обе они впились в коричневый сосновый ствол. Сега увидел, как дрожат у них белые перья, и зажмурился.

— Зачем ты хочешь убить мою собаку?

Сеге показалось, что это заговорила самая большая сосна. Такой густой и громкий был голос. Сега открыл глаза.

Рыжая собака стояла в десяти шагах. Она посмотрела на Сегу и залаяла, не двигаясь с места.

Снова раздался голос. Сега повернулся на спину. Он лежал на камне, а над ним стоял человек в серой рубашке, в черных штанах с широким поясом и высоких сапогах. Он был похож на охотника, только не хватало ружья.

— Ну-ка, зачем? — повторил человек.

— Я думал, что это лев, — шепотом сказал Сега. — Я испугался. Я не хотел стрелять.

Конечно, он не хотел стрелять. Хорошо, что это оказался не лев.

Человек засмеялся. Он смеялся долго, и Сега успел подняться. Теперь он сидел, свесив с камня ноги, а охотник все смеялся.

— Здесь нет львов, — сказал он. — Здесь нет зверей крупнее белки. Но и белок стрелять нельзя.

— Я не буду, — выговорил Сега. — Но здесь должны быть львы. Они приходят сюда из Африки.

— Африка далеко, — возразил хозяин рыжей собаки.

— Ну и что? У них лапы сильные, не то что… — Он посмотрел на сапоги. — Не то что у людей.

— Все равно, — сказал человек. — Африка очень далеко. Здесь нет львов, поверь мне. Я ведь здешний лесник.

Сега думал, что все лесники носят бороды, а этот был даже без усов. Молодой.

— Правда? — недоверчиво пробормотал Сега.

— Да, — сказал лесник. Он уже не смеялся.

Сеге стало очень грустно. Подошла рыжая собака и лизнула ему ладонь. Это была, наверное, очень хорошая собака. Но она не была львом…

— Прощай, охотник, — сказал лесник и пошел вверх по холму. Собака пошла за ним…

Сега уходил из опустевшего леса. В березняке его встретили Мишка и Владик. Мишка ухватил Сегу за майку и треснул кулаком между лопаток. Это было не очень больно, и Сега стерпел. Мишку и его друга он презирал.

«Вруны, — хотел сказать он. — Трепачи!» Он мог сказать и что-нибудь другое. Мало ли обидных слов со звонкой и раскатистой буквой «р».

Но Сега не произнес ни одного слова.

Ему не хотелось говорить.

— Если хоть еще когда-нибудь сбежишь, — с надрывом начал Мишка. — Если хоть еще ты…

Глядя под ноги, чтобы не запнуться о корни, Сега равнодушно сказал:

— Не сбегу я…

Зачем? Все равно они не придут. Желтые косматые львы не придут на дорогу у большого плоского камня, и ветер не будет запутывать в гривах

у них коричневые иголки. И веселые глупые львята не будут качать в траве колючие шишки…

А может быть, они придут?

Может быть, они все-таки придут, если пойти встречать их не к по вороту дороги, а туда, где стальные мачты-великаны держат на раскинутых руках повисшие от тяжести провода?.. За дальнюю просеку…

ТАКАЯ БЫЛА ПЛАНЕТА

Дом был совсем новый. Стены в коридоре еще пахли краской. А перила у лестницы были гладкие-гладкие. И блестящие. Они будто изо всех сил просили, чтобы кто-нибудь по ним прокатился.

Из квартиры на четвертом этаже вышел мальчик. Дверь за ним захлопнулась. Мальчик оглянулся на дверь, потом посмотрел вниз. На лестнице и на площадках было пусто. Мальчик лег на перила животом и оттолкнулся пяткой от ступеньки. Но перила его обманули. Они только казались гладкими, а скользить по ним было нельзя. Они прилипли к животу, и живот чуть не свернулся набок, а рубашка смялась и выбилась из-под широкой поясной резинки. Кроме того, он крепко стукнулся о железные прутья перил ногой.

Но это лишь на секунду огорчило мальчика. Он поболтал ногой, чтобы разогнать боль, рывком сунул под резинку рубашку и запрыгал вниз: пять ступенек на левой ноге, пять — на правой. А потом — бегом через три ступеньки.

Но не думайте, что он был совсем беззаботен. Беспокойство все-таки шевельнулось в нем, когда он допрыгал до нижней площадки. И прежде чем выйти из подъезда, мальчик быстро и настороженно оглядел двор.

Опасности он не заметил. Солнечный двор был почти пуст. Лишь худой рыжеусый дворник, еще незнакомый, беспорядочно хлестал из шланга по асфальту, по одинокой, недавно сделанной клумбе и даже по глиняной куче, которую не успели вывезти после окончания стройки.

Пятиэтажный дом был построен в виде буквы «П». Ножки этой буквы соединял узорчатый бетонный забор своротами. Мальчик зашагал к воротам. Струя из шланга со стремительным шипением пронеслась по асфальту поперек его пути. Мальчик почувствовал на ногах холодные уколы брызг. Он замедлил шаги, но струя, пропуская его, взметнулась до окон второго этажа.