Синий краб (сборник), стр. 107
И заулыбался.
Непонятно — какой «такой»? Обыкновенный.
Автобус, качаясь, выполз из обступивших дорогу деревьев на заснеженный луг. На лугу — стога в блестящих снежных шапках. Похожи на головы витязей-великанов в русских шлемах. Как в сказке «Руслан и Людмила». За кромкой берез на том краю луга — старая колокольня от церкви, разбитой во время войны. И желтые пушистые облака, уже весенние.
Все знакомо. Своя земля.
Псковская древняя земля, север России. Многое видели эти места. Витязи Александра Невского шли здесь в поход на тевтонских захватчиков. Бродил по этим рощам Александр Сергеевич Пушкин, написавший про Руслана и Людмилу. Жила здесь вожатая Клава Назарова, Герой Советского Союза.
Живет здесь сейчас и мальчик Володя, которому повезло в жизни: многое успел сделать рано. Стал школьником, вступил в пионеры. Совершил первый в жизни смелый поступок. И пусть, Володя, этот первый смелый шаг не будет у тебя единственным. Шагай по своей земле широко и прямо. И будь всегда достоин земли, на которой растешь.
БРАТ,
КОТОРОМУ СЕМЬ
Повесть в рассказах
Зеленая Грива
Город на три года старше Альки. Городу всего десять лет. Раньше на его месте была маленькая деревня с кособокими избами. Она называлась Крутой Лог, потому что стояла недалеко от большого оврага. Сейчас вместо деревянных изб кругом стоят многоэтажные дома из кирпича или больших бетонных панелей. В общем, от деревни и следа почти не осталось. А лог остался. Он совсем недалеко от Алькиного дома. Надо только перебежать двор и пролезть между деревянными планками решетчатого забора. Худенький Алька легко пролазит.
От забора через кусты рябины и боярышника бежит тропинка. Она и ведет к оврагу.
Но овраг начинается не сразу. Сначала идет совсем пологий зеленый склон. Он покрыт невысокой травой с продолговатыми листиками. Есть у этой травы и цветы, только они чуть заметные. Совсем крошечные белые звездочки.
А еще здесь растут одуванчики.
Солнечные цветы одуванчиков — Алькины друзья. Ляжешь на траву, а они гладят тебя по лицу, ласковые, мягкие. И запах у них такой, что сразу вспоминается росистое утро, хотя на самом деле уже наступил жаркий день. А когда одуванчики отцветают и на них появляются пушистые шарики семян, можно отправлять в путешествие парашютистов. Сорвешь, дунешь — и стайка семян, как крошечные человечки на парашютах, улетает под тихим ветром. А куда — никто не знает…
Правда, один раз из-за парашютистов была у Альки неприятность. Девчонка Женька из четырнадцатой квартиры сорвала травинку и сказала:
— Спрячь, Алька, где хочешь. Все равно найду, вот увидишь. Только не бросай на землю.
— Ладно, — согласился Алька. — А ты не подглядывай.
Женька зажмурилась и отвернулась. Тогда Алька запутал травинку в волосах. Он как раз давно не стригся, а волосы у Альки светлые и густые. Пригладил Алька голову и сказал:
— Готово.
Женька пошарила у него в кармане на рубашке, велела кулак разжать, потом проверила, не спрятал ли Алька травинку в тапки, и наконец решила:
— Ты ее в рот затолкал. Показывай.
Алька ухмыльнулся и рот разинул изо. всех сил. А Женька — раз! — и туда ему всю компанию одуванчиковых парашютистов вместе со стебельком…
Алька догнал Женьку только у забора, когда она застряла между рейками. Женька зажмурилась и так заорала от страха, что Алька не стал ее трогать. Только взял в кулак ее тонкую косу и один раз треснул Женьку лбом о рейку. За это Альке попало от своей старшей сестры Марины. Но одуванчики-то здесь ни при чем, во всем была виновата Женька…
Если пройти немного вниз по склону, окажешься на краю крутого лога. Его берега заросли полынью, бурьяном и коноплей. А на самых обрывистых местах желтеют пятна голой глины.
По дну лога течет речка Петушиха. Почему у нее такое название, Алька не знает. И никто не знает. Никаких петухов на ее берегах не водится. Иногда только плавают в речке чьи-то белые утки.
Петушиха — речка неглубокая, почти везде Альке по колено. Тихо качаются в ее струях острые листья осоки. Синие стрекозы неподвижно висят над водой, смотрят, наверное, как пляшут в ней золотые змейки солнца.
А речка знай бежит себе среди мокрой травы, бежит туда, где берега оврага становятся совсем низкими и расходятся широко-широко, будто приглашают Петушиху поскорее слиться с большой рекой.
По большой реке днем и ночью идут пароходы и гудят так, что даже в городе слышны их голоса.
Алька любит бегать с ребятами по оврагу, карабкаться по откосам, прятаться в полынных зарослях. Можно подумать, что кругом дикие горы и африканские джунгли. Иногда Алька так напридумывает, что самому станет жутковато: а вдруг выглянет из бурьяна косматая львиная голова да как рыкнет!..
Любит Алька охотиться за стрекозами, смотреть, как ведут свою неторопливую жизнь красные жуки с черными узорами на плечах, и бродить в теплой воде Петушихи…
Но больше всего Алька любит свою березу. Она растет на зеленом склоне, почти над самым логом.
Береза эта особенная. Сначала ствол ее поднимается прямо вверх, но в метре от почвы изгибается и вытягивается над землей, а потом уже снова делается прямым и устремляется высоко в небо.
Алька любит сидеть верхом на изгибе ствола. Будто это лошадь, белая, в черных яблоках. Есть у Альки сабля. Он ее сам вытесал кухонным ножом из обломка доски. Доска была кривая, и сабля получилась изогнутая, как настоящая. Гикнет Алька, пригнется к лошади — и марш в атаку!
А иногда Альке кажется, что он богатырь из сказки. И лошадь у него волшебная, великанская. Высоко под облаками шумит ее зеленая грива. Неспешным шагом выходит конь на простор.
Слева — трубы завода, где работает Алькин отец. Большой завод, новый, вырос вместе с городом. Справа — новые дома, а за ними встает синее марево далекой реки. А впереди, за логом, — только луга, да березовые рощицы, да синий лес далеко-далеко. Сейчас богатырским скачком перемахнет Алькина лошадь на тот берег и понесет его, шумя зеленой гривой, по незнакомым землям.
Если на горизонте лежат желтые кучевые облака, Алька думает, что это высокие горы далеких стран. Если небо чистое, он думает, что конь вынес его на край земли, на берег океана. Это потому, что склон обращен на север, и солнце никогда не слепит Альке глаза: оно или сзади, или сбоку. А небо с северной стороны всегда самое синее…
Иногда, набегавшись среди конопляных джунглей и порубив целые полки бурьяновых кустов, Алька садится на свою лошадь и устало прижимается щекой к прохладному белому стволу. И слышит тихий ровный шум. «Ты о чем шумишь, Зеленая Грива?» — «Обо всем». — «Тебе всю землю видно с высоты?» — «Нет, не всю. Земля круглая, всю ее не увидишь». — «А половину?» — «Половину я вижу». — «И горы, и море?» — «И море, и острова, и реки, и снежные горы, и горячие вулканы… А еще вижу темные леса с заколдованными теремами и волшебные озера, где плавают серебряные звезды…»
И опять несет Альку Зеленая Грива по сказочным странам.
Алька иногда сидит долго, пока оранжевый закат среди черных заводских труб не подернется сизым пеплом и пока не встанет над ним тонкий неяркий месяц, а на дне лога не лягут белые полосы тумана. А тогда… тогда из-за кустов появляется Марина и прогоняет сказку:
— Александр! Скоро ты явишься домой?
Марина старше Альки вдвое. Спорить с ней бесполезно — хорошего не добьешься. Вот если бы у Альки был старший брат, такого разговора не случилось бы, наверно. Брат всегда бы помогал Альке, перед всеми бы заступался. Но брата нет.
И только Зеленая Грива знает про Алькины обиды.
Было все хорошо, но вдруг нависла над Зеленой Гривой беда.
Алька сидел на своем коне и, согнувшись, старался концом сабли дотянуться до пушистого одуванчика, чтобы пустить парашютистов. И в это время подошел высокий парень в клетчатой рубахе и низких запылившихся сапогах. У парня была тонкая шея, бритая круглая голова и маленькие глаза без бровей. На плече парень нес длинную тяжелую рейку с белыми и черными отметинами, с красными цифрами.