Сказки для маленьких. Часть 2 - от "О" до "Я", стр. 390

Это была супружеская пара. Ему было восемьдесят шесть, ей – немного поменьше, но они любили друг друга так искренне и нежно, как если бы им было по восемнадцать. Днями и ночами они могли сидеть на диване бок о бок и смотреть друг другу в глаза, улыбаться, целоваться в щёчку и не только. Но самое главное, им совсем никакого дела не было до времени, а значит и до подаренных им часов. Им и так было хорошо.

Поначалу часы исполняли свой долг, как и прежде. Потом хозяева стали забывать вовремя подтянуть гирьки, и часы стали отставать. Их винтики и шестерни перестали звенеть, стали дребезжать звуком грустных детских качелей. И сами часы поэтому совсем приуныли. Даже кукушка в часах перестала петь и всё смотрела в окно из-под прикрытых в дрёме глаз. Именно кукушка и придумала бежать.

Как-то хозяева вдруг заметили, что часов в доме больше нет – стена совершенно пуста. Ну, на нет и суда нет. Пожали плечами и снова на свой диван – в глаза друг другу смотреть. А часы к тому времени уже нашли себе другого хозяина. Теперь им стал молодой студент, который жил в соседнем доме и, по словам соседей, держал свою квартирку в чистоте, регулярно стирал пыль с мебели и вообще был опрятным и ответственным. Всё это, конечно, не могло не понравиться часам, да и самому студенту часы пришлись по нраву.

Всё в новом доме часы устраивало, только вот по молодости своей они не смогли предвидеть одну неминуемую вещь, которая, конечно же, незамедлительно произошла. Студент влюбился.

Студент влюбился, а потому часто выходил на вечерние прогулки, которые порой длились всю ночь, часто вздыхал, часто поглядывал на стрелки часов и постоянно говорил в сердцах:

- Да что же вы идёте так медленно, когда её нет рядом! Как же всё-таки медленно тянется время!

И часам стало жалко своего студента. И стали часы идти чуточку быстрее. Сначала совсем чуточку. Студент всё так же ходил на свидания с любимой, но, порой, как-то странно поглядывал то на своего тикающего друга, то в окно, приговаривая: «А дни как будто всё длиннее становятся…». Затем часы – только чтобы порадовать хозяина – пошли ещё быстрее. Студент всё чаще хмурился, приходя с прогулок. А однажды он ворвался домой, словно северный ветер, швырнул в часы шляпу и закричал:

- Два часа её прождал, а она так и не пришла! Так значит, да? Никогда больше к ней не приду!

Тут-то часы и поняли, что натворили, и им так стыдно стало за свой обман, что в ту же ночь кукушка вылезла из своего гнезда, изо всех сил замахала крыльями, и часы вновь покинули уютную стену, вылетев в открытое по случаю душной погоды окно. Как настоящая птица, кукушка несла свой домик над ночным городом, пока, наконец, не потеряла силы и не приземлилась возле одиноко шагающей фигуры. Так часы нашли ещё одного хозяина.

На этот раз им оказался маленький сморщенный человечек в сером. Жил он на самом краю города в такой же крохотной, как и он сам, избушке в полном одиночестве среди вечной тишины и отдающей могильным холодом пыли. Жил так тихо и мирно, словно его и не было вовсе. Однако на часы смотрел часто. Смотрел да повторял:

- Ах, как быстро время летит! Вот и ещё один день пролетел, как миг… Так и вся жизнь кончится – не заметишь…

И так грустно он вздыхал, что часы снова не удержались и снова стали показывать неверное время. Только на этот раз они отставали, как только могли. Иногда часы даже просто тикали, удерживая свои стрелки на одном месте, только маленькому человечку от этого веселее не становилось. Он всё так же грустно смотрел на циферблат и вздыхал о быстротечности времени. И, поверьте, часам от этого тоже радостнее не было. Только представьте, каково это жить, каждую минуту чувствуя себя причиной чьей-то грусти. Часы так не смогли и снова сбежали.

А потом были маленькие дети, которым хотелось только заглянуть часам внутрь. А потом был высокообразованный коллекционер редких вещей, который видел в часах бездушную вещь. А потом была дама в красной шляпке, которой нужно было закрыть пятно на обоях и которая совсем не понимала, как нужно определять время по стрелкам. А потом снова были дети, студенты, чёрные фигуры в свете уличных фонарей…

Так бы и продолжались эти скитания до бесконечности, если бы часы однажды не попали в руки пьяницы, ужасного неряхи, у которого и дома-то настоящего не было. Но худа без добра нет – пьяница продал часы часовщику, а часовщик… О, часовщик этот был настоящим королём часовых дел. В его доме были миллионы часов: и настенные, как наши, и наручные, и небольшие будильники, и огромные напольные часы – всякие в общем. Но самое главное, они все были подведены точно под часы с городской ратуши, которые никогда не ошибаются. Это ли не счастье, жить среди таких же, как и ты сам и для того, кому ты нужен? Наверное, это и правда настоящее счастье.

Так наши часы это счастье наконец и обрели. А про прошлые мытарства часы вспоминали только с улыбкой. Ещё бы, столько людей в мире, и только один часовщик знает, что такое время на самом деле! Правда, смешно?

Александр Еренко

Сказка про щенка и старую тапочку

Каждый нормальный щенок точно знает, что самая замечательная вещь в мире — старая тапочка его хозяина. Потому что с ней можно играть. Можно ее трепать, подбрасывать. можно рычать на нее, делать вид, что пугаешь. А тапочка будет тихонько отползать и делать

вид, что боится. Правда! Щенок не сразу понял, какая прекрасная вещь старая тапочка.

Вот как было дело.

Щенок что-то скучал, что-то грустно ему было. Он поскулил, поскулил немножко и решил, что нужно хорошенько поиграть, иначе совсем грустно станет. Покрутился юлой, поймал свой хвост — только веселей не стало.

Щенок выскочил во двор, помчался к большой собаке, которая в будке.

— Собака, а собака! Давай поиграем. Одному неинтересно. Собака высунулась из будки, устало зевнула и сказала не совсем честно:

— Нет. 'Не могу. Сторожить надо.

— Что сторожить?

— Ну, вообще...

— Так ведь не ночь сейчас.

— Не ночь,— согласилась большая собака,— но сторожить все равно надо. Поиграй с кошкой. И спряталась в будку.

— С кошкой...— грустно сказал щенок.— Попробую.— Пошел искать кошку.

Вот она, кошка. Лежит на солнышке, глаза прищурила — хорошо ей, совсем не до щенка. А он отыскал ее.

— Кошка, кошка! Поиграй со мной, пожалуйста!

— Ну что ты,— кошка рассерженно прижала ушки,— что ты? Такое солнышко теплое,— она совсем закрыла глаза,— нужно спокойно дремать, мечтать, а ты говоришь — поиграем.

— Да я не дремать-мечтать, я играть хочу!— настаивал щенок.

— Отстань, пожалуйста.— Кошка свернулась в клубок, укрыла нос кончиком хвоста.— У тебя есть хозяин. Пусть он с тобой играет.

— Хозяин,— вздохнул щенок. Он знал, что хозяин наверняка сидит в кресле, поджав ноги, сбросив тапочки, читает что-то, от чего нельзя оторваться. Так оно и было.

Щенок сел возле кресла и молча уставился на хозяина. Хозяин оторвался от книги, взглянул на щенка.

— А. бандит, явился,— ласково сказал он.— Ну, посиди со мной.

И снова уткнулся в книгу.

Щенок понял, что хоть он и явился, играть с ним хозяин не собирается. Ничего не поделаешь. Щенок немного покрутился и улегся рядом. Положил мордочку на лапы, хотел заскулить, но услышал мягкий теплый шепот:

— Щенок, а хочешь, я с тобой поиграю?

Щенок даже не сразу понял, что это голос одной из хозяйских тапочек.

— Это кто говорит? Это ты, тапочка?— нерешительно спросил щенок.

— Ну конечно, я.

Тапочка была старая, поношенная, даже слегка дырявая.

— Странно,— удивился щенок.— А ты разве живая?

— Смешной ты,— тихо рассмеялась тапочка,— конечно, живая. Смотри внимательно.

Щенок внимательно посмотрел и увидел, что у тапочки есть два веселых глаза, пуговка-нос и даже, кажется, хвост. Никак нельзя не понять, что тапочка совершенно живая.

— Вот хорошо!— обрадовался щенок.— Вот хорошо, что ты живая! Как же я раньше не заметил?