Сказки для маленьких. Часть 1 - от "А" до "Н", стр. 591
- Говори, - прошипела Злыдня.
- Я хочу, чтобы ты дала страшную клятву Ручи, о том, что ты навсегда покинешь Волшебный Подмосковный лес и никогда сюда не вернешься. И еще, что ты никогда больше не причинишь вреда никому живому и не будешь больше строить пакости.
- Ты что, с ума сошел? – взвилась Злыдня. – Клятву Ручи? Да, никогда! Меня же разорвет тут же на кусочки!
- А как ты хотела? – насмешливо сказал Филипп Потапыч. – Как иначе я заставлю тебя сдержать слово? На это способна только клятва Ручи.
- Я не могу не делать пакости, - заорала колдунья,- я же злая! Меня все-равно иначе разорвет от злобы. Я не дам тебе эту клятву. Никогда.
- Придется, - произнес Филипп Потапыч, - придется. Иначе сидеть тебе здесь долго-долго.
Тем временем, домовой с Муркой начали операцию по спасению Маши. Мурка уселась на плетень и принялась грациозно умываться, томно поглядывая на дверь дома колдуньи. Скоро там в дверной щели стал светится любопытный глаз. Через пару минут дверь отворилась, и наружу вышел огромный черный кот. Росту он был прямо таки огромного, длинная шерсть лоснилась от сытости, а через всю морду шел огромный шрам, придававший коту поистине разбойничий вид.
- Кто ты, киска, и что делаешь в моих краях,- вальяжно произнес кот.
В это время домовой тихо проскользнул внутрь дома.
Мурка скромно потупила глазки и мяукнула:
- Я скромная городская кошка. Мне всегда хотелось посмотреть лично на того героя, о котором сложены все кошачьи легенды, на того, которого превозносят все кошки мира и которого трепещут все остальные коты. Я имею в виду знаменитого Мефистофеля. Я думаю, это вы? – и она смущенно покрутила хвостом.
Меф тут же распустил хвост, гордо поднял голову и подошел к кошке поближе.
- Да, - самодовольно заявил он. – Это я. И я с удовольствием познакомлюсь с тобой поближе, прелестное создание. Расскажи мне о себе.
И мурка принялась болтать с ним о том, о сем, но больше всего говорила о том, какой он, Мефистофель, храбрый, умный, непобедимый. Кот сидел и млел от таких слов и ничего вокруг не видел и не слышал. А домовой, тем временем, схватил сонную Машу и тихо выскользнул из дома. Калитка во дворе была закрыта только на щеколду. Домовой отодвинул ее и побежал, неся Машу на руках, в лес. Подальше.
Мурка закончила петь дифирамбы Мефу и скромно с ним попрощалась.
- Может останешься? – с надеждой спросил кот. – Нет, мне пора, но я с удовольствием пришла бы еще, сказала Мурка. – Если позволишь.
- Конечно, приходи, - обрадовался кот. – Прямо завтра и приходи. Придешь?
- Я попробую. – И Мурка, махнув хвостом, скрылась.
Мефистофель сидел во дворе с очумелым видом, смотрел на луну и шептал:
- Какая кошка, какая красавица. Женюсь, точно женюсь. Деток заведем. – Он мечтательно щурился и мурлыкал.
В это время, Мурка догнала домового с Машей. Они прятались под старой елью.
- Залезайте ко мне на спину, - сказала она, - побыстрее, пока кот не очухался.
- Ну, ты молодец, - восхищенно прошептал домовой, - так профессионально ему голову заморочила.
- Это было нетрудно, - отмахнулась кошка, - все коты одинаковы. Полетели.
И они полетели.
В это время Филипп Потапыч и медвежата сидели около ямы и ждали, когда Злыдня решит принести клятву Ручи.
- Летят, летят, - закричала Матя, показывая лапой в небо. И точно, через пару минут кошка с домовым и Машей приземлились рядом с друзьями. Маша по-прежнему спала. Колдовской сон был крепким. Все решили, что будить ее не стоит, чтобы не испугалась. Пусть лучше думает, что все это сон.
Злыдня, услышав новые голоса напряглась.
- Что происходит? – заорала она. – Эй, вы!
Все столпились у ямы и хором ответили:
- Мы спасли Машу. Давай клятву, а не то уйдем, и сиди там одна.
- Ладно, - скрипя зубами, согласилась Злыдня. – Даю вам клятву Ручи, что никогда не буду преследовать вас за то, что вы со мной сделали. Довольны?
- Нет, - заявили все, - еще ты должна поклясться, что никогда не причинишь вред никому живому и не будешь больше делать пакости.
- Даю, - сквозь зубы прошипела колдунья, - даю клятву Ручи, что никогда не причиню вред никому живому.
Ворона Кувра взлетела с дерева и каркнула:
- Пора искать новую хозяйку,- и, сделав круг над ямой, она поднялась ввысь и улетела.
Филипп Потапыч принес, загодя запасенную веревку и опустил ее в яму.
- Вылезай, - крикнул он. – Мы разрешаем.
Потрепанная и грязная Злыдня молча вылезла из ямы и направилась прочь.
- Постой, - крикнула Матя, - ты не сказала нам, где наши с Матиусом родители.
Злыдня обернулась и ехидно сказала:
-Надо было спрашивать, когда я сидела в яме, а сейчас я вам ничего не скажу. – И, зловеще захохотав, она скрылась из вида.
- Ничего, Матюша, ничего, - обнял плачущую Матильду Филипп Потапыч, - мы обязательно найдем ваших родителей. Главное, что они живы. Не вешай нос.
Все собрались в кружок на поляне. Матиус, Матильда и Филипп Потапыч попрощались с Муркой и домовым – им пора было возвращаться домой, в Москву. Пумпашкин взобрался на кошку верхом, как это делал уже неоднократно, обхватил Машу и они улетели, взяв с друзей обещание, скоро встретиться вновь.
Филипп Потапыч обнял медвежат и предложил им переночевать у него. Матиус и Матильда посмотрели на светлеющее небо. Скоро должно было взойти солнце.
- Спасибо, - сказала Матильда. – Мы лучше пойдем домой. Мы так долго там не были. Нам надо отдохнуть и собираться в дорогу. Мы пойдем искать наших родителей.
И медвежата, взявшись за руки, побрели по лесной тропинке. Навстречу восходящему солнцу и новым приключениям.
Утром Маша проснулась в своей кроватке и, потянувшись, огляделась вокруг. Она помнила, что во сне ей снилась какая-то страшная Злыдня, домовой, медвежата…Маша подхватилась с кровати и побежала к маме.
- Мама, я тебе такой интересный сон расскажу, - закричала она, залезая к ней под одеяло. – Ты не поверишь, где я была.
Мурка аккуратно задвинула под диван зеленый листок, свалившийся с Машиной головы. На всякий случай, чтобы не было ненужных вопросов.
Ирина Горюнова
Махонькие звездочки
Стоял у нас в Полевском батальон строительных солдатиков.
Вот как-то сидят солдатики вечером у костерка, похлебку варят, бражкой рот полощут, травкой попыхивают, вечеряют, словом. Вдруг выходит к ихнему огоньку прапорщик. Сам зеленый, глаза голубые, а на погонах золотые звездочки поблескивают ма-а-ахонькие! Как глянул он на солдатиков, у них мороз по коже, засуетились, подворотнички поправляют, кителя-гимнастерки под ремень запихивают.
А прапорщик повернулся через лево плечо и пошел посередь поля прямиком к старому столбу.
Идет он так-то, а видят солдатики, что шаг у него нечеловеческий. Ежели простому гражданскому человеку рядом с ним бежать, то на один его шаг надо четыре твоих сделать! Отшагал чудо-прапорщик сто шагов, остановился, обернулся опять через лево плечо, ногу приставил и молвит: “Ну что, приметили? Вот до сих пор и копайте. Да смотрите, чтоб в полный профиль траншея была!”
Скомандовал так-то, да и пропал! Стали солдатики копать, где он велел, и вскоре построился на том месте цельный военный городок. А не будь того прапорщика, кто знат, может и по сю пору солдатики-то у костерка бы сидели да бражку кушали!
Красная Бурда
Маячок
На пустынном морском берегу жил маячок. Он дружил с чайками и волнами. Маячок был неподвижен, и больше всего на свете любил слушать рассказы о путешествиях и далеких берегах, которые нашептывали волны. А о том, как видится земля с высоты птичьего полета, рассказывали чайки своими странными голосами. Вечером маячок зажигал огни, с восходом солнца гасил их. «Кому все это нужно? – вздыхал маячок, - пустая работа». И ему хотелось быть самолетом. Что бы подняться высоко-высоко в небо, выше чаек, и облететь весь мир…