Нос королевы, стр. 2

Мужчина поднялся и пожал её своей большой рукой.

— Моё имя Генри, но все зовут меня Джинджер [3].

Они с интересом смотрели друг на друга.

Один видел перед собой маленькую девочку, босоногую, в старых джинсах, откромсанных по колено, и выцветшей футболке, которая призывала его: «Береги китов». Её ноги нельзя было назвать чистыми, и от неё слегка пахло курами.

А девочка, без сомнения, увидела симпатичное животное.

Давно уже Хармони пришла к выводу, что, за немногим исключением, животные приятнее, чем люди. Поэтому людей, которых знала или встречала, она в своём воображении легко (в результате долгой практики) представляла как млекопитающих, птиц, рыб и даже насекомых (её учительница была, например, Жуком-богомолом).

Хармони хорошо рисовала и воплощала свои фантазии в портретах, на которых голова того или иного человека венчала туловище избранного ею животного. В своей спальне она прятала большой альбом, на первой странице которого красовалась Зобастая Голубка, держащая на своей пышной гордой шейке хорошенькую головку её матери с довольно беспечным выражением лица. На следующем листе был изображён отец Хармони, Морской Лев: лысая голова, большое гладкое, с усами лицо, выпуклые глаза.

Напротив — Мелоди с голубыми, чуть раскосыми глазами, любующаяся своим отражением в высоком зеркале: волосок к волоску, блестящая шерсть Сиамской Кошечки, длинный хвост элегантно обвивает чистенькие лапки.

Теперь, глядя на дядю Джинджера, Хармони сразу же признала в нём медведя: грузный, мохнатый (в костюме из твида), длиннорукий, с большими ладонями. И не просто медведя. Хотя борода и усы ещё хорошо сохраняли цвет, из-за которого он получил своё прозвище, в густой шевелюре уже была заметна ранняя седина. Серебристый Гризли!

Они заговорили разом.

— Вы с папой мало похожи, — сказала Хармони.

— Вы с сестрой мало похожи, — сказал Серебристый Гризли, и они рассмеялись, сразу почувствовав симпатию друг к другу.

— Хочешь посмотреть сад? — спросила Хармони. — Я покажу тебе моё логово.

— Логово тигра?

— О, ты догадался, кого я изображала? Конечно, ты ведь долго жил в Индии. Хотя, я думаю, их там уже немного осталось.

— Немного, — кивнул Серебристый Гризли.

— Ты видел когда-нибудь тигра? В джунглях видел?

— Да, доводилось. Кстати, а ты здорово подражаешь. Откуда ты знаешь, как рычит разъярённый тигр?

— Из фильмов по телику. Ещё я слышала их в зоопарке. Не злых, а голодных. И, думаю, тоскующих по родине.

— Ты не любишь зоопарков?

— Ну, как сказать… Я знаю, что они нужны. Но я также знаю, что животные не могут быть счастливы в неволе.

Они пришли к курятнику. Серебристый Гризли еле протиснулся в дверь, согнувшись пополам. Ему вежливо был предложен ящик из-под чая, на который он и сел, пригнув голову под низким потолком и свесив длинные руки. Он посмотрел на Хармони, балансирующую на насесте.

— Ты очень любишь животных? — спросил Серебристый Гризли.

— Да. Я люблю животных больше, чем… — Хармони запнулась.

— Больше чего?

— Больше всего остального.

— А кто у тебя есть?

— Ты имеешь в виду животных?

— Да.

Последовала пауза. Затем Хармони со вздохом ответила:

— Никого.

Дядя Джинджер резко поднял голову и стукнулся о крышу курятника.

— Ни собаки? — удивился он. — Ни кошки? Ни кроликов, морских свинок, мышей, попугайчиков? Никого?!

Хармони покачала головой. Она водила большим пальцем голой ступни по полу, рисуя буквы в пыли старых опилок. Дядя Джинджер, сидевший напротив, прочёл слово в перевёрнутом виде:

— Вот что говорят мама и папа о животных, — сказала Хармони уныло. — Чтобы у меня появилось животное, хоть какое-нибудь животное, должно произойти чудо. Ты веришь в чудеса, дядя Джинджер?

— Верю.

— В Индии много чудес, да? Ходят по канату и заклинают змей, лежат на кроватях с гвоздями, и всё такое?

— Да.

— А ты сам умеешь что-нибудь?

— Немного, — уклончиво ответил дядя Джинджер.

— Ух! — встрепенулась Хармони. — Вот бы увидеть, пока ты здесь! Кстати, сколько ты у нас пробудешь?

— Пару недель.

Они посмотрели друг на друга, и дядя Джинджер сказал, улыбаясь в бороду:

— Нет, я не собираюсь сразу идти к твоим родителям и заявлять: «Хармони нужен щенок, или кролик, или ещё кто». Это ваше семейное дело. Но я постараюсь помочь.

— О, хоть бы получилось!

Они выбрались из курятника, и дядя Джинджер со вздохом облегчения распрямился. Он посмотрел вверх, на голубое небо, потом вниз, в карие глаза, которые следили за ним.

— У тебя много желаний, Хармони? — спросил он.

— Да, — ответила Хармони, слегка потягивая Рэкса Рафа Монти за потрёпанные уши.

Из дома послышались голоса.

— Джинджер! — рявкнул Морской Лев. — Чай готов!

— Хармони! — проворковала Голубка. — Иди и приведи себя в порядок.

Сиамская Кошка всё ещё дулась и голоса не подавала.

— Мечты сбываются, так ведь? — с надеждой в голосе тихо спросила Хармони. — Ну хоть иногда?

Серебристый Гризли положил большую лапу ей на плечо и, кивнув, так же тихо ответил:

— Иногда сбываются…

ГЛАВА 2

Охота за сокровищем

Первые две недели летних каникул промелькнули незаметно. Как-то утром Хармони проснулась с ощущением, что в этот день должно произойти что-то неприятное. Ну да! Дядя Джинджер уезжает — сначала в Девоншир повидаться с друзьями, а потом опять в Индию.

Было чудесное солнечное утро. Обычно Хармони поспешила бы выскочить из дома, пока Морской Лев и Зобастая Голубка ещё похрапывали на разные лады и Сиамская Кошка нежилась в своей постельке. Но сегодня Хармони не торопилась вставать. Она вспоминала обо всём, что произошло за эти две недели. Как много было развлечений! Дядя Джинджер водил их в различные места, иногда всю семью, но чаще только девочек. Однажды он и она пошли в Музей естествознания вдвоём, потому что Сиси-дурочка заявила, что у неё болит голова. Хармони всю дорогу ждала, что разговор опять зайдёт о чудесах. «Я постараюсь помочь», — ведь так сказал ей Гризли. Но больше он об этом не упоминал, и ничего такого не произошло. А теперь уезжает.

— И вот ещё что, — сказала Хармони Рэксу Рафу Монти, который лежал рядышком. — Он купил подарки всем, кроме меня. Цветы и шоколад маме, сигары папе, платье Сиси-дурочке… В чём дело? Завидую? Ты говоришь, я завидую? Да что ты, Рэкс Раф Монти, конечно нет!

Но Хармони завидовала.

Потом она вдруг подумала не о том, что не получила подарка, а о том, что пока ещё не получила его!

Она решила воздать должное Рэксу Рафу Монти.

— Конечно, конечно, ты, как всегда, абсолютно прав. Он приберёг мой подарок напоследок и вручит его перед самым отъездом. Потому что это что-то совсем особенное! Ну конечно!

Хармони вдруг почувствовала себя по-дурацки счастливой. Она лежала в кровати, строя гримасы своему одноглазому зрителю. Сначала состроила Завистливую гримасу (оттянув уголки рта книзу, стиснув зубы, раздув ноздри, сведя брови). Потом она постепенно меняла её через До Меня Дошло! гримасу (поднятые брови, глаза и рот медленно открываются) на Глуповато-Счастливую, расплывшись в улыбке.