Маленькие сказки (перевод Хавкиной), стр. 10

— Теперь смотрите, — одновременно крикнули зебра и жираф. — Вы хотите знать, как это бывает? Раз-два-три! Где же ваш завтрак?

Леопард смотрел, и эфиоп смотрел, но они видели только полосатые и пятнистые тени в лесу, но никаких признаков зебры или жирафа. Те успели убежать и скрыться в тенистом лесу.

Это изображение леопарда и эфиопа после того, как они последовали совету мудрого павиана и леопард приобрел пятна, а эфиоп переменил кожу. Эфиоп был настоящий негр, и его звали Самбо. Леопарда звали Спотс, и так зовут до сих пор. Оба приятеля охотятся в тенистом лесу и ищут господ Раз-два-три-где-ваш-завтрак. Если вы хорошенько присмотритесь, то невдалеке увидите этих самых господ. Эфиоп спрятался за толстым, деревом, потому что оно цветом подходит к его коже, а леопард лежит под кучей камней, так как они цветом подходят к его пятнам. Господа Раз-два-три-где-ваш-завтрак стоят и кушают на обед листья с высокого дерева. Это настоящая картинка-загадка, как те, о которых спрашивают: «Где же мельник?»

— Ха-ха! — воскликнул эфиоп. — Да это штука, достойная подражания. Намотай себе на ус, леопард, а то ты здесь в темноте выделяешься, как кусок мыла в корзине угля.

— Хо-хо! — гаркнул леопард. — А я тебе скажу, что ты здесь, в темноте, выделяешься, как горчичник на спине угольщика.

— Ну, нечего ругаться, этим сыт не будешь, — заявил эфиоп. — Ясно, что мы не подходим к здешней обстановке. Я думаю последовать совету павиана. Он сказал мне, чтобы я позаботился о перемене. Так как у меня ничего нет, кроме кожи, то я ее и переменю.

— Переменишь? — спросил леопард в сильнейшем недоумении.

— Ну да. Мне нужно, чтобы она была иссиня-черная. Тогда удобно будет прятаться в пещерах и за деревьями.

Сказано — сделано. Леопард недоумевал еще больше, так как ему в первый раз приходилось видеть, чтобы человек менял кожу.

— А я-то как же буду? — жалобно спросил он, когда эфиоп вдел последний палец в свою новенькую блестящую черную кожу.

— Последуй тоже совету павиана. Сделайся пятнистым наподобие жирафа.

— Зачем?

— Ты подумай только, до чего это выгодно. А может быть, ты предпочитаешь полосы, как у зебры? И зебра и жираф очень довольны своими новыми узорами.

— Гм! — сказал леопард. — Я вовсе не хочу быть похожим на зебру.

— Решайся скорее, — настаивал эфиоп. — Мне не хотелось бы идти на охоту без тебя, но волей-неволей придется, если ты будешь выглядеть, как подсолнечник у темного забора.

— Ну так я выбираю пятна, — сказал леопард.

— Только не делай их слишком большими. Я не хочу быть похожим на жирафа.

— Хорошо, я сделаю пятна кончиками пальцев, — ответил эфиоп. — У меня еще осталось достаточно сажи на коже. Становись!

Эфиоп сжал свою пятерню (на новенькой коже у него и вправду еще оставалось достаточно сажи) и стал там и сям прикасаться к телу леопарда. Везде, где он дотрагивался пальцами, оставались пять маленьких черненьких отпечатков, один около другого. Вы можете видеть их и теперь, милые мои, на шкуре любого леопарда. Иногда пальцы соскальзывали, и от этого следы немного расплывались. Однако, присматриваясь к какому-нибудь леопарду, вы всегда увидите пять следов от пяти жирных черных пальцев.

— Теперь ты красавец! — воскликнул эфиоп.

— Если ты ляжешь на голую землю, то тебя можно будет принять за кучу камней. Если же ты примостишься на скале, то тебя можно будет принять за пористую глыбу. Если ты влезешь на раскидистую ветку, то можно будет подумать, что это солнце пробивается сквозь листву. Цени и радуйся!

— Если это так хорошо, — сказал леопард, — то отчего же ты сам не сделался пятнистым?

— Для негра черный цвет лучше, — ответил эфиоп. — Пойдем посмотрим, нельзя ли нам догнать этих господ Раз-два-три-где-ваш-завтрак?

С тех пор они зажили припеваючи, милые мои. Вот и все.

Приключения старого кенгуру

Кенгуру не всегда выглядел так, как теперь. Это был совсем другой зверек, с четырьмя ногами, серый, пушистый и очень спесивый. Проплясав на пригорке в самой середине Австралии, он отправился к маленькому богу Нка.

Пришел он к Нка около шести часов утра и сказал:

— Сделай меня непохожим на других зверей, чтобы я изменился уже сегодня к пяти часам дня.

Нка вскочил с песчаной отмели, на которой сидел, и крикнул:

— Убирайся вон!

Кенгуру был серый, пушистый и очень спесивый. Проплясав на каменном утесе в самой середине Австралии, он отправился к более могущественному богу Нкингу.

Пришел он к Нкингу в восемь часов утра и сказал:

— Сделай меня непохожим на других зверей и устрой, чтобы сегодня же к пяти часам дня я прославился.

Нкинг выскочил из своей берлоги под терновником и крикнул:

— Убирайся вон!

Кенгуру был серый, пушистый и очень спесивый. Проплясав по песчаной равнине в самой середине Австралии, он отправился к самому могущественному богу Нконгу.

Пришел он к Нконгу в десять часов и сказал:

— Сделай меня непохожим на других зверей, чтобы я прославился и весь свет заговорил обо мне к пяти часам дня.

Нконг выскочил из маленького соляного озера, в котором купался, и крикнул:

— Ладно!

Нконг позвал Динго, желтого пса Динго, вечно голодного и грязного, и, указывая на кенгуру, сказал:

— Динго! Проснись, Динго! Видишь ли ты этого плясуна? Он хочет прославиться, чтобы о нем заговорил весь свет. Если он так гоняется за славой, так погоняй же его!

Динго, желтый пес Динго, вскочил и спросил:

— Кого? Этого кролика?

Динго, желтый пес Динго, вечно голодный, скрипя зубами, побежал за кенгуру, который улепетывал от него во всю прыть.

Здесь, милые мои, кончается первая часть сказки!

Кенгуру бежал через пустыню, бежал по горам и долам, по полям и лесам, по колючкам и кочкам, бежал, пока у него не заболели передние ноги.

Что поделать!

За ним бежал Динго, желтый пес Динго, вечно голодный, скрежетавший зубами. Он не догонял кенгуру и не отставал от него, а все бежал и бежал.

Что поделать!

Кенгуру, старый кенгуру, все бежал и бежал. Бежал он под деревьями, бежал среди кустарников, бежал по высокой траве и низкой траве, бежал через тропики Рака и Козерога, пока у него не заболели задние ноги.

Что поделать!

Динго, желтый пес Динго, по-прежнему гнался за ним и от возраставшего голода еще сильнее скрежетал зубами. Он не догонял кенгуру, но и не отставал от него, пока они оба не подбежали к реке Вольгонг.

На реке не было ни моста, ни парома, и кенгуру не знал, как ему перебраться на другой берег. Он присел на задние лапы и стал прыгать.

Что поделать!

Прыгал он по камням, прыгал он по песку, прыгал он по всем пустыням Средней Австралии, прыгал, как прыгают кенгуру.

Сначала он прыгнул на один аршин [15], потом — на три аршина, потом — на пять аршин. Ноги его окрепли и удлинились. Ему некогда было отдохнуть или закусить, хотя он в этом очень нуждался.

Динго, желтый пес Динго, рассвирепев от голода, гнался за ним как бешеный и не мог надивиться, отчего старый кенгуру вдруг запрыгал.

А он прыгал, как кузнечик, как горошина в кастрюле, как резиновый мячик в детской.

Что поделать!

Он поджал передние лапы и прыгал на одних задних. Чтобы не потерять равновесия, он вытянул хвост и все прыгал и прыгал по равнине.

Что поделать!

Динго, усталый пес Динго, все более голодный и разъяренный, бежал, недоумевая, когда же кенгуру остановится.

В это время Нконг вышел из своего соляного озера и сказал:

Это изображение старого кенгуру в то время, когда у него было четыре коротеньких ноги. Я нарисовал его серым, и пушистым. Как видите, он очень гордится тем, что у него на голове венок цветов. Он пляшет на пригорке в самой середине Австралии в шесть часов утра. Вы можете узнать время, потому что солнце только всходит. Фигура с большими ушами и открытым ртом — это божок Нка. Он очень удивлен, потому что никогда не видел, чтобы кенгуру плясал. Божок Нка говорит: «Убирайся вон», но кенгуру так увлечен пляской, что не слышит его слов.