Полосатый рейс, стр. 32

— Ну вот, ты и знаменита, — прокомментировал Константин, захлопывая журнал и кладя его на стол рядом с букетом маргариток.

— Ну уж и знаменита. — Устроившись на диване, Маргарита пришивала оторвавшуюся бретельку платья. — Этот пресловутый черный камзол давно менять пора. На что-нибудь более светлое. Белый, например, с золотыми галунами. А то в черном меня в клетке еле видно. А насчет того, что знаменита… Так это Пурш у нас знаменит, а мы всего лишь используем его таланты. Верно, Пурча?

Тигр, лежавший на ковре посреди цирковой гримерной, посмотрел через плечо на Маргариту и шевельнул хвостом.

— Устала? — спросил Константин.

— Еще бы! С этим фестивалем и ты про меня совсем забываешь, и я про тебя. И все равно уже думаю, что бы там еще сделать, какие трюки подбросить. А знаешь, что мне сегодня сказал Байкалов? Что шесть тигров — Слишком мало, надо, мол, для эффекта еще несколько добавить. Я и сама о том же думаю. Давай, когда отдохнем, подадим заявление еще на двух тигрят?

— По-моему, не нужно. Шести тигров нам вполне достаточно. И вообще, дело ведь не в количестве зверей, а в мастерстве дрессировщика. Вспомни Тогаре.

— Но у него же были львы и тигры.

— Это только внешний эффект. Зато как он работал! Представь: посылает тигрицу через себя и все время в последний момент не дает ей разрешения прыгать, обманывает ее. Она от этого злится и рычит, а зрители думают, что она рычит оттого, что не хочет прыгать, а он не может с ней справиться! Представляешь, какая тишина наступает? Или, например, такое. Под конец номера самый крупный уссуриец вдруг выходит из повиновения. Рычит, бьет хвостом и готов уже броситься.

А Тогаре даже не думает защищаться! Наоборот, бросает палку и хлыст на манеж и спокойно так стоит, скрестив руки на груди. Тигр вот-вот прыгнет, публика в коме… А Тогаре стоит себе. Тигр уже приближается вплотную и… спокойно замирает возле ног дрессировщика. Каково, а?

— Ну, эти трюки не для нас. У нас с Пуршем дружба, и зрителей морочить мы не собираемся. Зачем нам доводить их до комы? Верно, Пурча? Верно, полосатенький? — Маргарита встала с дивана, обняла Пурша за шею и уселась на него верхом. Тот громко замурлыкал и вместе с ней повалился на бок.

— Рита, осторожней! — Константин бросился жене на помощь. — Правильно про тебя пишут: девчонка! Девчонка ты еще! Ах ты, бандит полосатый! А ну, сдавайся! Не хватать за руку! Не хватать! Все, попался, гроза джунглей. Сдаешься?!

Пурш лежал на спине, Константин держал его за одну переднюю лапу, Маргарита — за другую. Что тут оставалось — только сдаться.

— …И здесь пуговица оторвалась. — Надев зашитое пальто, Маргарита глянула в зеркало, поправила прическу. — Надо нам сегодня торт купить. Юбилей все-таки. Костя, сегодня в главке был?

— Был. Пока едут другие группы.

— Вот видишь. Стали знаменитыми, а за границей побывать не можем. Ого, смотри!

Пурш подошел к столу, понюхал принесенный Константином журнал и, встав одной лапой на стол, тронул его другой, явно намереваясь сбросить.

— Пурш, нельзя! Ты не в кино! Брысь от стола. Тебе что, стихи не понравились? — Рита оттеснила Пурша, проведя при этом рукой по его плечу и ощупав зажившие шрамы. — Весь прошлый месяц с Ахиллом ссорился! То жили душа в душу, а то вдруг — на тебе! Костя, ты это серьезно насчет брачного периода?

— А как же! Найда никак себе кавалера не выберет. Видел я такое у Александрова. Каждый день клочья летят, а остальные под этот соус плохо работают! Так и у нас теперь.

— А тигрята рождались?

— Бывало, но редко.

— Ну, тогда подождем с заявлением. Может, и не понадобится. — Рита скрепила волосы заколкой с голубым бантом, глянула еще раз в зеркало. — Костя, мне идет?

— Замечательно. Только давай поскорее. Нас там, наверно, уже ждут.

— Да-да, сейчас! Этим интервью конца не видно! Я уже все фотографии раздарила. И все-таки обидно. Собакам медали и дипломы выдают, а тигры что, не люди? Верно, Пурча?

— «А-ао-у-у-у-р-р-р-р!» — тихо согласился полосатый премьер.

Пополнение семейства

Подавать заявление действительно не потребовалось. Через два месяца после фестиваля в группе Назаровой и Константиновского произошло необыкновенное и радостное событие: у всех четырех тигриц родились детеныши! Правда, кормить и выхаживать тигрят молодые мамаши отказались, но это дрессировщиков не смутило. У самок крупных кошачьих материнские инстинкты в неволе не особенно проявляются. Всего тигрят было семь, и дрессировщики тут же, при цирке, спешно организовали для них своеобразные тигриные ясли. В отдельную комнату они поместили трех взрослых собак со щенками и подложили им тигрят. Сперва детенышей час продержали отдельно, чтобы тигрята как следует пропахли щенячьим запахом, и только потом впустили собачьих мамаш. Те при виде тигрят сначала зарычали и вздыбили шерсть, но дрессировщики придержали их. Через минуту-другую собаки поняли, что неизвестные существа не трогают их детей; наоборот, щенки жались к этим большим неуклюжим зверькам, словно искали у них защиты. Собаки подошли ближе, обнюхали тигрят и, наконец убедившись, что это обыкновенные котята, только большие, приняли их в семью. Приемные матери заботливо кормили и вылизывали малышей, и своих и чужих.

Но не всегда домашние животные так легко принимают детенышей диких зверей. Часто дрессировщикам приходится пускаться на всякие ухищрения, чтобы найти приемных матерей.

Года через два во время выступлений в Ростове-на-Дону у тигрицы Рады снова родились три тигренка. Дрессировщики решили передать их Ростовскому зоопарку. Новорожденных поместили в одну из артистических комнат цирка, а в матери им дали обыкновенную домашнюю кошку.

Тигрята лежали в большом ящике с сеном. Еще слепые, они жалобно пищали, тыкались мордочками друг в друга и в лежавшего тут же на сене котенка. По сравнению с ним они выглядели просто великанами, но были так же беспомощны, как и он. В комнату впустили кошку, та бросилась к ящику, обнюхала детенышей, убедилась, что ее чадо цело и невредимо, и легла на бок, нежно замурлыкав. Тигрята моментально прильнули к новой маме и зачмокали. В кошачьей семье воцарились мир и покой.

Увы, ненадолго. Тигрята росли быстро, и вскоре кошка уже не справлялась с ними. Чтобы прокормить прожорливых детей, молока требовалось все больше и больше. Сначала кошку сменила собака, а потом… коза. Спустя еще какое-то время дрессировщики стали прикармливать подросших воспитанников специальной смесью из коровьего молока, яиц, масла и витаминов.

Много было у дрессировщиков хлопот с молодняком. Только за два года, прошедших после VI Всемирного фестиваля молодежи, тигрицы принесли пятнадцать детенышей. Выходить их всех в условиях кочевой жизни цирка под силу только тем, кто по-настоящему любит зверей и свою профессию. Зато зоопарки Москвы, Ростова-на-Дону, Новосибирска и других городов получили здоровых тигрят. Зооцентру не надо было больше снаряжать экспедиции в тайгу и отлавливать там диких тигров. Проблема пополнения тигриного поголовья была решена более рациональным путем.

Для себя Маргарита оставила четырех тигрят: самого крупного — Урала и трех девочек — Лойду, Кальву и Векторшу. У Лойды был рахит — потому, наверное, дрессировщица и не отдала ее, решив вылечить. Это, пожалуй, была единственная крупная ее ошибка. От рахита Лойда так и не избавилась, зато оказалась невероятно агрессивной. Правда, довольно способной. Пришлось Назаровой терпеть ее характер. Отдавать было жаль — все-таки сама вырастила. Урал тоже был очень хорошим артистом, со временем он стал самым мощным и красивым тигром в группе. Он был очень трогательно привязан к Маргарите.

По подсчетам специалистов, к сороковым годам в дальневосточной тайге оставалось едва ли больше двадцати— двадцати пяти тигров. В зоопарках и цирках Советского Союза их оказалось значительно больше, чем на воле. Только после войны, когда охоту на тигров запретили, количество их стало увеличиваться.