Война гармонии, стр. 115

– Не стоит тебе попусту растрачивать силу, – со смешком отозвался хрупкий Белый маг, продолжая смывать с лица кровь. – Знаешь, эта твоя привычка взрывать магические зеркала как-то уже начинает надоедать.

Выпрямившись, он встретился с Высшим Магом глазами и уже вполне серьезно добавил:

– Я не понял того, что произошло. Странное впечатление соединения хаоса с гармонией.

– Так я и подумал. А сигнал пришел с Отшельничьего.

– Значит, ты знаешь больше, чем я, – промолвил Элдирен, не отрывая полотенце от пореза.

– Это пока только предположение. И мне бы очень хотелось, чтобы ты выяснил, кто может стоять за подобной мерзостью. Я сильно подозреваю, что тут не обошлось без того самого инженера, которого ты... «убил».

– Боюсь, что это убийство будет преследовать меня долгое время.

Белтар нахмурился.

– Ты так и не желаешь в этом признаться, верно?

– В чем?

– Элдирен, для столь слабого мага ты на удивление дерзок.

– Столь слабому магу, о могущественнейший из Высших, ничего другого не остается, – отозвался Элдирен, убрав от лица полотенце. – Право же жаль, что у нас тут нет настоящих целителей.

– Ты... – так и не договорив, Белтар подошел к столу, рассмотрел рассыпавшиеся подобием осколки зеркала и обернулся к Элдирену. – Воспользуйся кубком... или чем хочешь, но только выясни, что стоит за этим... странным событием.

– Твое желание для меня закон.

135

Гуннар и целительница Джайрис смотрели на распростертого на постели Джастина. Лампа в стенной консоли замерцала на ветерке, проникавшем сквозь полуоткрытое окно. Этого сквознячка было явно недостаточно для того, чтобы развеять вернувшуюся после грозы и града жару.

– Ну... что там у меня? – пробормотал Джастин, слишком слабый даже для того, чтобы утереть лоб.

– Два ребра сломано, ссадин и ушибов без счета. Можно сказать, что ты остался в живых по счастливой случайности. Если судить по отметинам на спине, тебя основательно шваркнуло о стену. Что тут вообще произошло?

Джастин пожал было плечами, но тут же был наказан острой болью в ребрах.

– Сам толком не знаю. Я испытывал линзы, и это каким-то образом вызвало бурю. Помню, как меня отшвырнуло к стенке. Потом я очухался... и пополз к Элизабет и остальным.

– Странная история, – темноволосая целительница поджала губы. – Надо бы потолковать об этом с Турмином.

– Как раз Турмин и подсказал ему идею насчет линз, – заметил Гуннар с кислой улыбкой. – Правда, он считал, что это вопрос сугубо теоретический, но вот кровоподтеки да переломы оказались очень даже практическими.

– Когда заживут твои болячки, ты сможешь ходить. Но не поднимай тяжестей и не вздумай махать молотом до тех пор, пока ребра не срастутся. У меня есть подозрение, что чувства гармонии, позволяющего определить момент, когда это произойдет, у тебя более чем достаточно.

– Спасибо, – сказал Джастин.

– Не скажу, что это доставило мне удовольствие, Гуннар, но было довольно интересно столкнуться с таким случаем...

– Одержимости гармонией, – вежливо подсказал Джастин.

Джайрис подняла бровь:

– Замечу, что это твой диагноз, а не мой. Так или иначе, случай безусловно интересный. Впрочем, я достаточно повидала в жизни, чтобы стараться по возможности избегать интересных случаев. Опыт показывает, что от них одни неприятности.

Она повернулась к Гуннару и добавила:

– Я осмотрела твою мать: впечатление такое, будто у нее было сломано ребро. Но к моменту моего приезда оно было уже исцелено.

Взгляд ее снова упал на Джастина.

– Что ты на меня смотришь? – осведомился тот со слабой улыбкой.

– Сдается мне, тут без тебя не обошлось, – отозвалась целительница, забрасывая на спину свою торбу. – Постарайся больше не ввязываться в неприятности.

Гуннар взял Джайрис под локоть, провожая к выходу.

– К тебе, Гуннар, это тоже относится, – проворчала она, покидая комнату.

Проводив ее к лошади, Гуннар вернулся к брату и со вздохом спросил:

– Мне-то можешь сказать, какого демона ты тут отчудил?

– Я работал с гармонией.

– Хвала Тьме, что хоть не с хаосом! Объясни толком, зачем ты этим занимаешься? И кто станет следующей ни в чем не повинной жертвой твоих опытов?

– Никто, – ответил Джастин, осторожно прокашлявшись. – С опытами покончено, во всяком случае с рискованными. Я провел все необходимые испытания, и теперь мне осталось закончить оболочку шара да покрыть броней корпус сухопутного корабля. Займусь этим дней через пять.

– Со сломанными ребрами?

– Ребра заживут.

– Это ведь ты исцелил матушку, верно? Из-за чего сам совершенно лишился сил.

– А что мне оставалось?

Гуннар взглянул на лампу, потом перевел взгляд на сгущавшуюся за окном темноту и сказал:

– Как только Рилтар узнает о случившемся, он тут же попытается отправить тебя в заточение. Ты дал ему прекрасный козырь – показал, что являешься не просто безумцем, но безумцем, опасным для окружающих.

Джастин снова повел было плечами, но вовремя вспомнил, что это ему сулит.

– Я безумец? Только из-за того, что пытаюсь избавить нас от опасности, которую никто, кроме меня, не желает замечать?

– Отшельничий и Фэрхэвен сосуществуют веками. Серьезная угроза для нас со стороны Белых в ближайшее время маловероятна, а вот ты своими опытами, пожалуй, можешь натворить бед. Объясни все-таки, чего именно ты добивался?

– Большей концентрации и гармонизации света.

– Это тебе удалось. Но откуда взялась буря – для меня загадка.

– А вот для меня нет. Концентрация и гармонизация светового потока делает световой луч как бы тепловым... ну, ты ведь помнишь, что происходит возле горна?

– Дерьмо! Стало быть, воздух вокруг и вправду охладился. Вода выпала в осадок, и мы получили ливень с градом. Выходит, ты со своей инженерией добрался и до погоды. Будешь и ее портить! – Гуннар в сердцах ударил кулаком о стену.

– Не здесь. С опытами здесь покончено.

Джастин попытался зевнуть, но даже подавленный зевок причинил боль.

Послышался стук в дверь.

– Как Джастин, с ним все в порядке? – спросила вошедшая Элизабет.

– А что ему сделается? – фыркнул Гуннар. – Даже если его инженерные игрушки перебьют всех нас, уж с ним-то все будет хорошо.

– Гуннар, он действовал точно и аккуратно. Я видела – не глазами, конечно, а чувствами, – как гармонический луч ударил из огнеглазки в железный лист, а вокруг стал собираться холодный воздух. Что-то похожее происходит при зарождении бури. Я почуяла опасность, упала и увлекла за собой папу, а вот мама не успела отреагировать вовремя. Просто чудо, что она ничего не сломала.

– Она и сломала, – угрюмо отозвался Гуннар – Просто Джастин сразу же ее исцелил. Оттого и сам еле жив.

– Значит, все, кроме Джастина, в порядке, а он скоро поправится. Чего же ты тогда так огорчаешься?

– Потому что...

– Потому что из него выйдет прекрасный маг на все руки? Не хуже тебя?

– Элизабет, по отношению к Гуннару это несправедливо, – вмешался Джастин.

– Ладно, может я еще и не выросла, во всяком случае, никто не желает меня слушать, но Джастин все равно прав. Наши на Отшельничьем затвердили одно: раз Белые ничего не сделали нам до сих пор, то не сделают и впредь. А когда Белые накопят достаточно сил? Сколько народу тогда погибнет? Или, если это случится не при жизни нынешнего поколения то ему на все наплевать?

– Такого рода опасность и впрямь не слишком близка, – указал Гуннар.

– А во времена Креслина ее и вовсе не было. Стоило ли ему изменять климат и создавать прибежище гармонии? В его пору крови лилось меньше. Белые не сносили с лица земли целые города!

Элизабет уставилась на Гуннара с вызовом. Джастин, лежа на койке, ухмыльнулся.

– Так что имей в виду, Гуннар, – если ты не отправишься с ним в Кандар, твое место займу я, – заявила девушка. – Я тоже могу управлять ветрами. А ты, раз так, отсиживайся дома, утешаясь тем, что твоей вины ни в чем нет!