Подобно войне за веру, стр. 56

– Вы, молодежь, все одинаковы. Если объект видно, пошли скорей на охоту. – Мальчишечья улыбка пропала. – Послушайте, я не величайший судоводитель, но судовождение еще не все, что делает кого-нибудь пилотом. Или маршалом. Как велик этот тройд, если у него обычное ревячье задание?

– Вероятно… м-да… не более двух кайев в поперечнике.

– Почему же мы его засекли?

– Потому что он использует сверхмощный фьюзактор с реактивными двигателями. Они регистрируются детекторами ЭМИ.

– При расстоянии от десятой до пятой светового года, какова вероятная погрешность? Не погрешность перехода, а погрешность прыжка?

– Световой день-другой, может, больше. – Тристин начал догадываться, куда клонит Джеймс.

– Как далеко нам понадобится зайти в область искаженного времени после нашего перехода?

– Порядочно… и это потребует уйму горючего, плюс напряжение систем… а погрешность может составлять неделю, а то и две, туда или сюда.

– Именно. А пока мы болтаемся по космосу, что может случиться здесь?

Тристин вздохнул.

– И, – неумолимо продолжал Джеймс, – каковы шансы крейсера против корабля-тройда?

– Примерно один к четырем.

– Поэтому мы и ждем, пока они не подойдут к нам.

Джеймс не был тупицей, просто неловок в управлении кораблем.

– Внешний, Железная Булава-два, произвели нейтрализацию безобразника. Нейтрализацию безобразника.

– Железная Булава, это Контроль. Подтверждаем нейтрализацию… Они заставили вас попыхтеть. От Ямы почти ничего не осталось.

– Что значит немного льда там или тут? – пошутил Джеймс.

– Ледышки помешают скорее вам, чем нам, двойка. Разрешается идти на эпсилон три.

– Булава-два, начинаем подход к эпсилону три. – Джеймс кивнул и обернулся к Тристину. – Возьмите-ка ненадолго управление.

Тристин вновь проверил аккумуляторы. Энергоикота нижнего яруса была все еще тихой, но усилилась.

– Сэр, аккумуляторы икают сильней. Ненамного, но сильней.

– Занесите в журнал. Поручите Кейко довести это до станционного инженера по снабжению через систему ремонта и профилактики, а также отметьте в отчете об операции.

– Снабженец просто скажет, что это нормально, но мы-то знаем, что это не так.

– Знаем, – Джеймс улыбнулся. – Потребуется время, чтобы добиться результата.

Тристин кивнул.

– Терпение вроде традиции. Трудно сказать, что важней, – провозгласил Джеймс.

– Да, – Тристин с усилием слушал его, одновременно рассчитывая курс, чтобы отвести «Уиллиса» на отдых в гнездо эпсилонтри наружного пояса станции внешнего контроля. Парвати была так далеко, что на экранах маячило: «МАСШТАБ ИСКАЖЕН».

– Вы когда-нибудь слышали стихи Моритаки?

– Нет, вряд ли. – Тристин не то что не читал Моритаки, но даже его имени не слышал, разве что Джеймс упомянул его перед самой заварушкой.

– Очень старый автор. Писал на древнем синто за восемь веков до Погибели. Прекрасно писал.

– А что он писал? – Тристин еще раз подал сигнал двигателям, снизив скорость сближения до нескольких метров в минуту.

– Меня заставляли учить кое-какие его стихи в детстве.

Тристин ждал. Рано или поздно Джеймс дойдет до сути, но, как всегда, окольным путем.

Капитан негромко и отчетливо продекламировал:

– Я видел бабочек, которые так порхали, – и Тристин опять выправил судно.

– А это вам как?

Джеймс помедлил, прежде чем добавить:

– Это был Басё.

– Вы его знаете? – спросил Тристин. Джеймс рассмеялся.

– Он умер пятнадцать сотен лет назад. Традиция. Это важно.

– А что такое – пурпурный вьюнок? – Тристин хотел, чтобы Джеймс продолжал разговор. Казалось, дела идут лучше, когда майор в центре внимания.

– Цветок. Очень красивый. Он открывается на заре и закрывается, когда солнце светит вовсю. Ни один из них не пережил Погибели. Не стал он другом и нам с вами. – И Джеймс уныло воззрился на экраны. Тристин проглотил комок, поражаясь внезапным переменам настроения шефа.

– Железная Булава-два, смыкание в зелени.

Тристин кивнул и передал ответ: «Вас понял, Контроль. Держусь зелени».

– Хотите взять управление, сэр? – предложил Десолл.

– Вы прекрасно ведете. Выполните стыковку.

– Да, сэр, – и Тристин переместился на сиденье.

– Булава-два, вход в док разрешен, сохраняйте низкую тягу.

– Контроль, это двойка, начинаем заключительный этап. – Тристин облизал губы и снова дал приказ двигателям. «Уиллис» подползал к стене из металла и композита. Медленно-медленно, пока судно со слабым «дзинь!» не скользнуло на место. Тристин намагнитил держатели. – Мы состыковались. Поставить механические держатели и приготовиться к смене энергоисточника. – Он приступил к послеполетному перечню. Сведения беззвучно проносились по сети, доступные только капитану и его помощнику.

«Аккумуляторы…» – «…разряжены» – «Фьюзактор…» – «…готовность» – «Компенсаторы…» – «…открыты».

Тристин кивнул.

– Старший техник, смена энергоисточника.

– Смена, сэр.

Когда полное тяготение внешнего контроля вдавило Тристина в кресло, он понял, насколько устал.

– Уф-ф!

– Еще не все, лейтенант. Нам предстоит отчет об операции.

– Да, сэр. – Тристин выволок себя из кресла.

– После этого вы поговорите с ремонтниками об аккумуляторах. Не со снабженцами, этим займется Кейко, но с помощником командира Френкеля, лейтенантом как то бишь его?

– Исуки. Но он ничего не станет делать.

– Знаю. Но непременно поговорите с ним. И с его техниками. Чтобы все знали, что вы там были и вручили ему распечатку примечания из отчета.

– Я еще не…

– Так изготовьте! Я подожду.

Тристин послал команду по сети и вытер лицо. Затем достал берет из-за пояса и прошел в мастерскую, где его ждал принтер. Он спиной чувствовал, что Джеймс улыбается.

Глава 37

«Севастополь», «Уиллис» и «Мисима» образовали грубую дугу, судя по изображению на репрезентативном экране. В центре ее находилась голубая трепещущая сфера: тройд ревяк. Перед крейсерами Коалиции шло около дюжины скорых корветов, им противостояло почти столько же разведчиков Ревенанта, которые вели и охраняли тройд.

– Я же говорил вам, этот тройд никуда от нас не уйдет, – заявил Джеймс. – Вы все еще не прочь выйти против него в одиночку?

Тристан изучал следы ЭМИ на экране, подметив, что скорость тройда, исходя из того, как быстро он сближается с «Уиллисом», примерно полсветовой. Десолл никогда не видел, чтобы что-то столь крупное двигалось так быстро. А на таком малом расстоянии он видел разве что самые обычные астероиды, мини-планетки без двигателей. Ревячьи разведчики и корветы сближались, их разделяли лишь сантиметры на оптическом экране перед Тристаном, но эти сантиметры в реальности – почти десять световых минут.

– Это еще что за чудо-юдо? – спросил Альбертини, вручая чашку чая капитану и не сводя глаз с подрагивающего на визуальном экране голубого шара.

– Это первый тройд, с которым вы сближаетесь? – Джеймс принял у него кружку с зеленым напитком.

– Да, сэр. – Альбертини протянул вторую чашку Тристину, все еще не отрывая глаз от экрана. Тристин взял чашку и поспешно глотнул из нее, прежде чем поставить в держатель у правой руки.

– …гнусные ревяки… как долго они там лежат, как замороженные рыбы? – прошептал техник.

– Они не лежат. Они выполняют веление Пророка, – и Джеймс поставил чашку.

– Двадцать лет плюс малость месяцев, дней, часов и минут, – ответил Тристин.

– Возвращайтесь-ка к себе и привяжитесь, – предложил Джеймс.