Магия Отшельничьего острова, стр. 68
– Это можно назвать своего рода паломничеством, необходимым, чтобы найти путь в жизни. И кое-чему научиться.
– И как, научился?
Она поплотнее запахнула халат, напомнив мне, что в мастерской довольно холодно и в Фенарде все еще зима.
– Порой, – признался я, – мне кажется, что я так и не смогу научиться некоторым вещам. А раньше мне казалось, что это так просто
Дейрдре кивком предложила мне продолжать.
– Я оставил работу с деревом, будучи учеником, и сомневался, что когда-нибудь снова займусь этим делом. Оно казалось мне... ну... скучным. С какой стати меня должно волновать, нет ли где перекоса и прилажены ли штыри к пазами
– А теперь тебе это, вроде бы, нравится! Бывает, я стою, смотрю на тебя за работой, а ты меня даже не замечаешь. Дед был такой же.
Почувствовав, как учащенно забилось мое сердце, я облизал внезапно пересохшие губы и пробормотал:
– Тебе лучше уйти.
– Спасибо, – сказала она еще раз, вставая, и по ее лицу промелькнула едва заметная, тронутая печалью усмешка.
Девушка ушла. Что было бы плохого, возьми я предложенное ею. Но все, что я слышал от отца и Тэлрина, все, что читал, убеждало в верности моего поступка. Насладиться Дейрдре – значило обмануть ее и, что важнее, обмануть себя. Однако сердце мое продолжало биться слишком быстро и тело ныло. Во сне мне являлись и золотоволосая девушка, и черноволосая женщина, и даже рыжая. Проснулся я в поту, совершенно разбитым, но зато с ясным сознанием того, что следует сделать.
XLII
– Скажи Джирео, чтобы отступил на сотню родов, – бросает через плечо командир отряда – стройная молодая женщина. Ее туго перевязанные шнурами длинные волосы убраны под капюшон кавалерийского плаща. Тело ее само приноравливается к углу наклона, когда конь начинает спуск по длинному склону, ведущему к Треугольнику Демона – месту схождения рубежей Фритауна, Хидлена и Кифриена.
– Сотню родов?
– Вдвое дальше, чем он находится сейчас.
– Но если они предпримут атаку с тыла, мы не сможем...
– Сможем. Он большой мальчик.
– Но...
Ее рука касается рукояти клинка:
– Исполняй! – негромкий, но властный голос женщины разносится по окутанной предрассветным туманом дороге.
Мужчина качает головой, но поворачивает коня и едет вверх по склону.
Через некоторое время боец по имени Джирео останавливает своего мерина рядом с темноволосой женщиной, уже скинувшей и убравшей в седельную суму свой плащ.
Рослый воин прожигает ее взглядом.
Ее глаза пронзают висящую впереди завесу тумана.
Он открывает рот.
– Тихо!
Ее окрик ударяет его, как копье.
Джирео скрежещет зубами.
– Регулярная галлоская кавалерия, – бормочет командир. – Проклятые упыри, – она снова всматривается в туман. – Чародей... Далековато от Галлоса.
Женщина выхватывает клинок и убыстряет шаг коня.
– Вели остальным сомкнуть ряды. Только тихо.
Джирео придерживает коня. Взгляд – на других бойцов, взгляд – на командира... Скоро они спускаются на равнину, и мягкая глина дороги заглушает стук копыт кифриенских кавалеристов.
Впереди, то окутываясь ползущим с Малых Рассветных Отрогов туманом, то снова появляясь, мерцает светящаяся точка.
Джирео ищет взглядом командира, но та уже исчезла в тумане. Он хмурится, но не извлекает меча из ножен.
Кифриенский отряд спускается с холма.
Топот копыт возвещает о приближении одного всадника. – Сомкнуть ряды! – приказ ударяет иэ тумана, как стальной хлыст, и даже Джирео мгновенно повинуется.
Предводительница отряда проносится мимо двух первых шеренг.
– Вперед!
Кифриенские воины, словно нехотя, переходят на рысь,
Дюжина галлосцев едва успевает вскочить в седла, когда из тумана на них налетает кифриенский отряд.
Предводительница опережает своих бойцов. Клинок ее сверкает как молния, хотя света, казалось бы, маловато, чтобы отражаться от холодной стали.
Звучат громкие крики, брань и лязг стали. Но кричат лишь кифриенцы. Галлосцы бьются молча.
Через некоторое время все стихает. Кифриенский отряд останавливается возле все еще мерцающего в тумане брошенного костра. Они потеряли двух человек и одного коня. Вокруг лагеря разбросаны тела дюжины воинов в пурпурно-серых мундирах Галлоса.
– Джирео, собери оружие и навьючь на одного из галлосских коней, – приказывает женщина-командир, остановившись возле костра.
– Сама собирай.
Женщина вздыхает, но меч ее уже извлечен из ножен.
– Ты предпочитаешь умереть в седле или на земле?
Джирео пожимает плечами.
– В честной схватке на земле тебе не выстоять! – бросает он и соскакивает с гнедого мерина.
Она улыбается и тоже спешивается.
Он кидается вперед прежде, чем ее ноги касаются земли.
Она нырком уходит от его выпада. Клинки скрещиваются. Трижды звенит сталь.
Меч выпадает из его руки, колени подгибаются, из горла фонтаном хлещет кровь
– ...Сука...
Тело Джирео еще содрогается, а она уже снова сидит в седле.
– Хистер! Собери галлосское оружие.
Худощавый бородатый мужчина переводит взгляд с распростертого на земле здоровяка на сидящую в седле стройную женщину и торопливо спешивается.
Двое других переглядываются.
«...видал, как она ловко мечом машет?»
«...семерых галлосцев положила...»
«...Прикончит, и моргнуть не успеешь...»
Некоторое время солдаты перешептываются, потом командир прокашливается, и все стихает.
– Едем!
XLIII
Поскольку то, что я собирался сделать, требовало знания Фенарда, мне нужен был человек местный и притом лично заинтересованный в благополучном исходе дела. Подходил по этим статьям только Бреттель.
– Леррис, вот уж кого не чаял видеть! Неужто ты уже закончил то кресло?
Бреттель встретил меня приветливой улыбкой.
– Можно подумать, что ты заказал мне его два года назад. Хорошая работа требует времени, – откликнулся я с ответной улыбкой.
– Подожди меня в гостиной, – сказал он, окинув меня внимательным взглядом. – Я отдам Арте кое-какие распоряжения и приду. Захочешь пить, Далта принесет тебе соку.
Он, переваливаясь на коротких ножках, поспешил к лесопилке, а я, утерев лоб, спешился и привязал Гэрлока к столбу.
Подойдя к дверям длинного одноэтажного дома, я постучал в дверь бронзовым молотком. Открыла мне молодая женщина, с голубыми, как очищенное дождем небо, глазами, кожей, более нежной, чем шелк, и фигурой храмовой статуи, но ростом едва достигавшая моего плеча. Завидев ее, я не мог сдержать улыбки.
– Чем могу быть полезна? – спросила она. – Хозяин лесопилки находится в главном здании...
– Я Леррис, подмастерье Дестрина. Бреттель просил меня подождать в гостиной. А ты Далта?
– Я Далта.
Она улыбнулась.
– Он намекал на возможность попить соку.
– Я отведу тебя в гостиную.
Что она и сделала, после чего подала мне сок, да не в кружке, а в самом настоящем стеклянном бокале.
– Ты плохо выглядишь, Леррис, словно побывал в аду, – заметил Бреттель, входя в гостиную. Он тоже держал в руках стеклянный бокал, но от него шел пар. Комнату заполнил аромат пряного сидра
– Примерно так я себя и чувствую.
– Хочешь попросить меня о чем-то необычном?
Я кивнул.
– Только не говори мне, будто хочешь жениться на Дейрдре.
– Нет. Это было бы неправильно для нас обоих. Но речь пойдет о ней.
Бреттель сделал глоток сидра – очень маленький для столь кряжистого, широкоплечего мужчины – и посмотрел на меня выжидающе.
– Ты знаешь, что Дестрина точит недуг? – начал я.
– Да, это сразу видно.
– А я не смогу поддерживать его дела в порядке слишком долго.
– Не могу сказать, что удивлен, – буркнул Бреттель, однако помрачнел.
– Послушай, я не собираюсь покидать его скоро. Я пришел попросить об одолжении, но не для себя.
Он сделал еще глоток, и на его лицо вернулось обычное выражение.