Карты, деньги, две стрелы, стр. 68
— Ну что вы! Дети Вечного Змея не могут забрать чужую жизнь. Сами же знаете. И сделать это чужими руками тоже, увы, не могут… Но свои обязательства мы выполняем всегда! Я гляжу, вы позаимствовали чужую карету? Спасибо. В ней же вас обратно и отправят. Коль уж вы так шустры, господин офицер, то пускай барон сам решает, что ему с вами делать. Отойдите в сторонку, мэтр.
Я скорее почувствовал, чем увидел, как со всех концов площади к нам скользнули стремительные серые тени. Я успел выхватить клеймор, понимая, что воспользоваться им все равно не дадут. Успел заметить, как лжеединорог нагнул голову и рванулся вперед, сшибая с ног зазевавшегося «мэтра». Успел хлестнуть лошадь и крикнуть: «Матильда! Гони к Третьей заставе, быстро!», успел отскочить в сторону от сорвавшейся с места кареты…
А больше я не успел ничего.
Уши полоснул резкий свист, и небо рухнуло мне на голову, погребя под своими обломками площадь, храм, мертвый город и все наши надежды.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Матильда
Голос Змея, медоточивый, сладкий, легко проникал сквозь стенки кареты. Так вот из-за кого у Айдена проблемы! Честное слово, была бы возможность, лично бы вылезла и… И что? Повисла у капрала на шее с воплем: «Боюсь, боюсь, боюсь!»? Похоже, только такой вариант и остается.
Подождите, о чем они там говорят? Барону? Капрала — барону? И что теперь? Что делать?
— Матильда! Гони к Третьей заставе, быстро!
Кони понесли и без моих усилий — я едва успела поймать поводья.
Карета мчалась по Мертвому Эгесу, подпрыгивая на оплывших камнях булыжной мостовой. Пару раз меня подкинуло так, что я ударилась головой о крышу, натянутые поводья впивались в кожу рук, но мне было не до того. Айден… Айден… Скорей бы успеть к заставе, а там я уже смогу кого-нибудь привести ему на помощь.
Сама не справлюсь, но там, на Третьей заставе, будет ведь кто-то…
За спиной слышались шум и крики. Обернувшись, я разглядела, что в стенке кареты торчат, уставившись на меня холодными остриями наконечников, пробившие твердое дерево стрелы.
Я высунулась из окна кареты, пытаясь сообразить, мчимся ли мы куда нужно или давно потеряли дорогу, но над головой свистнула стрела и я поспешно спряталась обратно.
Внезапно шум начал стихать, а вскоре и вовсе стали слышны лишь хрип бешено мчащихся лошадей да стук копыт. Я вновь выглянула наружу и поспешно натянула поводья, чувствуя, как те впиваются в кожу. Кони встали на дыбы перед самыми воротами, меня в очередной раз тряхнуло.
Конское ржание оглушительно разнеслось по улицам Мертвого Эгеса…
На миг все затихло, а через мгновение со стены послышался голос:
— Кого там Вечный Змей несет?
Я скатилась по ступенькам кареты и, не думая уже ни о чем, кинулась к входу в город:
— Откройте ворота!
На потемневшей от времени древесине ворот плясали зеленые искры. Граница действительно закрыта.
— Ага, сейчас, — лениво отозвались сверху. — Ходят тут всякие… Запечатано по личному приказу генерала Ференци!
— Откройте ворота! — В голосе сами собой проклюнулись слезы.
— Пошел вон, щенок!
— Именем кнеса! — И ведь не поверят! Ну не поверят же! Даже если я сейчас представлюсь и все свое генеалогическое древо до семнадцатого колена перескажу!
— Да пошел ты…
Меня взяла злость. Крикни кто мне такое еще совсем недавно — я бы точно разревелась, а сейчас…
— Открывай ворота, мать твою за ногу и об угол два раза!!!
— Ах ты ж…
Договорить стражник не успел.
— Что здесь творится? — разнесся над пустующей улицей грозный рык.
Я так и подскочила на месте… Этого не может быть! Отец в столице! Айден ведь рассказывал…
Ну или как минимум в Арпаде!
На секунду повисла тишина. Даже тот, кто со мной переругивался, замолчал. Как я ни вглядывалась, на стене никого не увидела.
А, к Трыну все это!
Если даже мне не показалось, хуже уже все равно не будет. Мне надо Айдена вытащить, а если я буду стоять здесь и ждать У моря погоды, Змеи попросту забудут о том, что им нельзя убивать. Память — она такая вещь, ненадежная.
— Откройте ворота! — Нет, я сейчас точно сорву голос.
Кажется, с той стороны Эгеса послышалось какое-то бормотание: порубежники поспешно отчитывались в том, что здесь, собственно, творится.
— Откройте ворота!
Шебуршание по ту сторону границы стало еще отчетливей, похоже, кого-то уронили (причем в полном доспехе, по крайней мере, грохот раздался соответствующий), а в следующий миг на стене заполыхали факелы, забегали люди. Сеточка зеленых искр, покрывающая калитку, через которую мы с Айденом выходили, медленно раздвинулась. Всю границу не открыли, но небольшой проход сквозь нее сделали. Единственный, маленький, но мне и его хватит.
Я рванулась вперед, калитка распахнулась… И я замерла, понимая, что мне не показалось.
Напротив меня стоял Калнас Конрад, великий кнес де Шасвар. Папа. А за его спиной столпились порубежники.
Ноги сами понесли меня вперед. Обняв отца, я спрятала лицо у него на груди:
— Папа, я…
— Магьярне Калнас Матильда, потрудитесь объяснить ваше поведение.
На меня как ушат холодной воды вылили.
Я выпрямилась, отстранилась от кнеса, отступила на шаг.
Меня почти месяц не было дома, я примчалась ночью, со стороны Мертвого Эгеса, в мужской одежде, с остриженными волосами, а от меня ледяным тоном требуют объяснений, вместо того чтобы просто спросить, все ли со мной в порядке?!
Я уже открыла рот…
И вспомнила про Айдена.
— Сейчас не время для объяснений, ваша светлость. Прежде я хотела бы попросить, чтобы кто-нибудь из солдат отправился в Мертвый Эгес к храму Вечного Змея.
Губы сами выговаривали пустые, ничего не значащие формулировки, когда у самой в голове крутилось: «Да помогите же Айдену!» Хотелось выкрикнуть это в полный голос, но вбитое в голову воспитание мешало сказать лишнее слово.
А порубежники, похоже, решили показать всю свою доблесть: со стены слышались крики, бряцало оружие, кто-то резко вспомнил, что полагается следить, чтобы из выжженного города не прибежала никакая пакость. Мимо кнеса просочились наружу несколько порубежников, вооруженных до зубов.
Факелы, крики, рассредоточение, проверка ближайших улиц. Все дружно изображают кипучую деятельность.
Только к разрушенному храму никто не идет! Если и осмотрели, то только два ближайших квартала! А Айден намного дальше! И он не справится один!
— Вы правы. Сейчас не время и не место. А потому я буду вам очень благодарен, госпожа Магьярне, — на лице ни кровинки, ни эмоции, — если вы прекратите молоть чушь, — в голосе прорезались грозовые нотки, — и отправитесь домой. А после этого мы с вами и поговорим.
А к Трыну, к Трыну, к Трыну все это!!!
К Трыну все эти любезности, к Трыну рассусоливания! Там Айдена сейчас убьют!
— Я не могу никуда ехать! Надо срочно послать кого-нибудь к разрушенному храму Змея, там…
— Господин офицер!
Рядом мгновенно нарисовался кто-то из порубежников, уж не знаю, тот ли, кого окликнул отец:
— Да, ваша светлость?
— Госпожа кнесна собирается домой и боится заблудиться. Проводите ее и оставайтесь с ней до получения дальнейших распоряжений. И главное, проследите, чтобы она больше не покидала дом. Дабы действительно не заблудиться.
Что?! Какой дом?!
— Отец, вы не понимаете! Там…
— Проводите кнесну, господин офицер!
И прежде чем я успела сказать еще хоть слово, меня за руку завели в Эгес.
Как-то очень быстро обнаружились небольшие дрожки — и откуда их только взяли?
Меня подсадили в возок и, не слушая никаких возражений, повезли по ночным улицам города. Уже оглянувшись, я увидела, как один за другим порубежники заходят внутрь, закрываются ворота и маг в сером вицмундире легкими прикосновениями замыкает границу.
Ох Вечный Змей! Я же не успела сказать, что границу нельзя закрывать! Она должна быть открыта!