Медовая ловушка, стр. 8
ГЛАВА ВТОРАЯ
Кристи не ошиблась в своей подруге.
В последнее воскресенье июля с пышным букетом красных роз Петра Вагнер стояла перед виллой председателя городского суда Юргена Конто, студенческого друга её отца.
Рядом с Петрой в новеньких костюмах с сумками в руках стояли два молодых человека. Они широко улыбались и старались выглядеть непринужденно. Одним из них был Гюнтер, старый знакомый Петры. Это он привел её в подполье. Второго звали Фрицем, он приехал из Баварии. Фриц научился хорошим манерам, работая в бюро путешествий. Его уже использовали в двух операциях: он звонил по телефону семье похищенного и необыкновенно вежливо требовал выкуп.
У Фрица было одно любимое дело. Он заказывал в похоронном бюро гробы и просил доставить их домой представителям крупного бизнеса, которых считал врагами трудового народа.
Петру знали в доме судьи, и дверь перед ней и её спутниками гостеприимно распахнулась, тем более что она заранее по телефону предупредила о своем приходе.
Даже после громкого процесса и года тюрьмы она оставалась для семейства судьи Конто прежней маленькой Петрой, которая когда-то играла с детьми самого Конто.
После её ареста судья не только не отвернулся от своего старого друга, но и неофициально принял в судьбе Петры большое участие. Ее досрочное освобождение не обошлось без его советов.
Петре и пришло в голову похитить судью Конто. Ее предложение положило конец долгим спорам. Группа понимала, что пора что-то предпринять, но у них не было ни людей, ни денег, ни оружия, чтобы захватить кого-то из охраняемых лидеров страны. Время шло, группа ничего не делала, их уже стали попрекать бездельем. И тогда, чтобы всех поддержать, Петра предложила похитить судью Конто.
Дитер Рольник, а он стал лидером группы, с восторгом принял её предложение. Они сидели на полу, застеленном потрепанными матрасами, в квартире, которую им снял один из сочувствующих, и курили. За недели вынужденного безделья все обленились и опустились, мужчины перестали бриться, женщины — причесываться. В группе было семеро мужчин и три женщины.
В подпольных группах женщин всегда меньше, чем мужчин. Дефицит женского внимания дурно влиял на подпольщиков, они становились злыми и агрессивными, дико завидовали тем, кому достались немногие женщины.
Дитер Рольник устроил в своей группе свободную любовь. В простых выражениях он объяснил трем женщинам, что им придется отвечать взаимностью каждому, кто этого захочет. Женщины согласились ради общего дела. Им, правда, приходилось спать меньше других, зато ночью в квартире, где обитала группа, царили покой и согласие.
Авторитет Рольника был непререкаем. Высокий, мускулистый и нервный, он казался им воплощением настоящего борца. Когда утром он шумно умывался в ванной, не прикрыв двери, все видели, что у него спина и руки покрыты татуировкой.
Вся группа состояла из недоучившихся студентов, которые выросли в приличных семьях. А Рольник, прежде чем присоединиться к террористам, совершил несколько уголовных преступлений. Первые акции террористов его просто восхитили. То, что они делали, было лучше того, чем он занимался. Дитер нашел людей из «Революционных ячеек» и предложил свои услуги.
Для начала ему поручили обеспечивать группу безопасным транспортом. Он нашел уголовников во Франции, которые за деньги изготовляли фальшивые номерные знаки и документы на автомобили. В Германии Рольник подыскивал машины тех же марок и моделей, угонял их, ставил на них французские номера и отдавал подпольщикам. Немецкая полиция не обращала внимания на автомашины с французскими номерами.
Рольника оценили после того, как в Целле он спустился на надувной лодке по реке и подложил взрывчатку в стену тюремного управления. Он взорвал заряд с помощью 400-метрового зажигательного шнура. Взрывчатка проделала в железобетонной стене дыру в полметра. Толку от этого было мало, но друзья поздравляли Рольника с успехом.
В Ольденберге он подложил в городское управление устройство, собранное из шести килограммов сухой начинки для огнетушителей «Глория», детского будильника и батареек.
Эти взрывные устройства собирал студент-философ по имени Йозеф. Однажды он допустил небольшую ошибку, оказавшуюся для него роковой. Его руки дрогнули в тот момент, когда он подсоединял зажигательное устройство к взрывчатке. Взрывом ему оторвало обе ноги. Осколки отняли у него зрение.
На первом же допросе, который проходил в палате интенсивной терапии хирургической клиники, Йозеф согласился дать показания. Он рассказал, как делал самодельные взрывные устройства из будильника «Изовокс» и батарейки «Варта». Каким образом будильник, батарейка и доступные всем химические взрывчатые вещества, взятые вместе, дают нужный эффект, было описано в подробных инструкциях, которые ему вручил некий Дитер Рольник.
Найти Дитера Рольника полиции не удалось. Он исчез из города, изменил внешность и разжился новыми документами.
Пока врачи боролись за жизнь искалеченного собственной бомбой студента-философа, сотрудники ведомства по охране конституции с помощью металлодетекторов прочесывали городские лесопарки Гейдельберга, ориентируясь по планам Йозефа. Они искали склад, заложенный Рольником. Им повезло в районе башни Бисмарка. Из глубокого тайника специалисты ведомства по охране конституции килограммами доставали ручные гранаты, запалы к ним, взрывчатку, несколько тысяч патронов для пистолетов и автоматов.
Дитер Рольник при всех расцеловал Петру. В постели она ему не нравилась — казалась слишком пресной, к тому же он предпочитал более стройных девушек, но спал со всеми тремя по очереди, чтобы поддерживать хорошие отношения в группе. Предложение похитить судью пришлось ему по вкусу.
Он раздобыл два армейских автомата со сбитыми заводскими номерами и пригнал из другого города новую машину с бельгийскими номерами. Он отобрал двоих из своей группы, дал им денег, велел постричься и купить приличные костюмы.
— У Юргена Конто в воскресенье день рождения, — вспомнила Петра. — Я могу зайти его поздравить. Раньше я так всегда делала.
Утром в воскресенье Дитер отвез её на мотоцикле в кафе на другом конце города. Он заказал ей кофе, кусок торта и сбитые сливки, которые она очень любила. Когда официантка в кружевном передничке приняла заказ, Дитер небрежно спросил, где телефон.
Петру провели в закуток с телефоном-автоматом.
— Дядя Юрген? — преувеличенно радостным голосом произнесла она в трубку, когда её соединили с судьей. — Это Петра Вагнер. Примите поздравления с вашим днем рождения. Я хотела бы заглянуть к вам на минутку.
Повесив трубку, Петра несколько секунд продолжала стоять у телефона. Она тупо смотрела на табличку с номером, по которому можно было бесплатно соединиться с полицией. Дитер Рольник заглянул к ней и твердо взял за руку.
Он заказал рюмку шнапса и заставил её выпить залпом.
В четыре часа дня, сжимая в правой руке букет роз, купленный предусмотрительным Рольником, Петра Вагнер стояла у ворот дома судьи Конто. Она нажала кнопку переговорного устройства и назвалась. Судья с помощью дистанционного управления открыл калитку и сам вышел встретить дочку своего старинного друга.
От дома к калитке вела выложенная красным кирпичом дорожка, с обеих сторон обсаженная цветами. Высокий и статный судья прихрамывал и шел медленно, опираясь на палку с фигурной ручкой.
Когда-то у судьи была пышная шевелюра, к старости он изрядно облысел, но по-прежнему выглядел в высшей степени импозантно. Очков судья не носил и ещё издалека, увидев Петру, приветственно помахал ей рукой.
Он думал о том, что дети часто огорчают родителей, и искренне сочувствовал своему студенческому другу Вагнеру. Петра была таким очаровательным ребенком. Почему она позволила дурной компании увлечь себя?
Петра, закрывая калитку, тоже неуверенно помахала судье букетом роз.
Петра Вагнер не была уж столь кровожадна, просто она не могла уклониться от исполнения этого задания. Все пережитки буржуазной морали должны быть забыты, говорила она себе, любые колебания товарищи сочтут предательством общего дела.