Поворот судьбы, стр. 46
— Что?
— Гейб, ты ведь у нас еврей. Это притча. Говорят, что на земле живут тридцать семь праведников. Так я тебе скажу, что Хана и Гейб из их числа.
Я пошел домой и начал упаковывать вещи: джинсы, брюки на случай дождя, дождевик, футболки, шелковую рубашку с драконом, в которой я всегда потел, шесть пар теплых носков, шорты, плавки, если вдруг придется принимать душ с безумными «коммунарами». Картридж для бритвенного станка (розовый — он был единственный в шкафчике у Кары) и мыло, которым можно вымыть и голову. Две зубные щетки, потому что это был мой пунктик, альбом «Битлз» и еще несколько саундтреков. Я выбежал из комнаты, размышляя, будем ли мы с Карой ругаться из-за проигрывателя компакт-дисков. Я позвонил Люку.
— Привет, — сказал я.
— Ты пижон, — ответил он мне.
— Я уезжаю на восток. К Джейн.
— Смотреть, как она бегает?
— Смотреть, как она играет в гольф.
— Ты зачем это делаешь? У тебя ведь права! Весенние каникулы, а ты… Мы могли бы отправиться с тобой хоть на край света.
— Так бы я и отправился с тобой на край света! Четыре месяца ты общался только со своими волосатыми дружками, а теперь вдруг вспомнил обо мне? Я, между прочим, закончил задание по музыке сам.
— Правда?
— Я его даже сдал.
— Ой, герой. Я у тебя в долгу.
— Я тебе сувенир привезу, не плачь. Я не был у тети с тех пор, как мне исполнилось двенадцать.
— Ты там заболел, что ли? — лениво проговорил он.
Я подумал, что по телефону это было бы трудно определить. — Нет.
— Что-то ты темнишь.
Я держал в руке пистолет отца. Телефон и зарядное устройство я оставил у Кары в комнате. Пистолет я собирался положить на дно рюкзака. Поискав в Интернете информацию о том, что он собой представляет, я выяснил, что это старый «кольт», 38-го калибра. В нем не было пуль, но даже если бы они у меня имелись, все равно я не умел их заряжать. Я понятия не имел, проверяют ли сумки при посадке в автобус, но если нам надо будет проходить досмотр багажа перед вылетом, мне придется выбросить пистолет в ближайшую урну для мусора. Я не имел ни малейшего представления, зачем он потребовался моему отцу. Единственное, что я помнил, — в переписке упоминалась дама, которая умела стрелять. Может, он пытался научиться стрелять… для общего развития. Или делал это в целях самозащиты. Возможно, он планировал убить нас во сне. Может, мы начали казаться ему ненужным балластом или глупыми овцами.
Я не знал, зачем беру револьвер с собой. Самое большее, на что я мог рассчитывать, это швырнуть его в кого-нибудь. Он лежал у меня на ладони ощутимым грузом.
— Со мной все в порядке, — сказал я Люку. — Аста ла виста, бейби.
— Пижон, — откликнулся Люк.
— Ну да.
— Моя мама говорит, что Джулиана серьезно заболела. Ужас.
— Спасибо за сочувствие.
— Джулиана хорошая.
— Да.
— Даже мой отец говорит, что чертов Лео должен вернуться. — Он не знает. Он у нас записался в отшельники.
— Черт бы его побрал. Это ему зачтется. — Ну, хотя бы Кейси помогает.
— Могу подстричь траву, пока тебя нет. Я все-таки тебе должен, за то, что ты сдал тот проект по английскому.
— Апрель на дворе. Снег только сошел. Стричь нечего.
— Ну, тогда я могу убрать во дворе. Или отвести Аори на занятия кружка. Я могу попросить маму, чтобы она отвезла нас. Ты же у нас единственный старшеклассник, у которого есть разрешение пользоваться машиной.
— Хорошо, — дрожащим голосом ответил я, не понимая, то ли это оттого, что я заболел, то ли потому, что врал.
Я положил трубку и написал записку: «Люк, если я не вернусь, сообщи Тиан и отошли ей те сережки, которые я купил ей ко дню рождения. Он будет в июле. Можешь взять себе мои гавайские рубашки. Пижон». Все это звучало, словно в плохом кино, но я не хотел показывать Люку, что ценю его как своего единственного друга, даже если обращаюсь к нему в последний раз. Я подумал и дописал: «Ты был мне хорошим приятелем. Меня нет, Гейб». Я оставил записку на следующем листке календаря, решив, что, когда закончится апрель и старая страница будет перевернута, ее точно заметят. Только спустя два дня я понял, какой я глупый. Если я действительно умру, то никто не удосужится переворачивать страницы календаря в моей комнате.
Так случилось, что я сам не дотронулся до календаря, пока не наступил июнь.
Глава восемнадцатая
Изречения 24
Излишек багажа
От Джей А. Джиллис
«Шебойган Ньюс-Кларион»
«Дорогая Джей,
За последние несколько месяцев из наших отношений исчезла искорка. Я начинаю думать, что мой муж устал от меня. Он делает мне замечания, постоянно сравнивает то, как я готовлю, с тем, как готовила его мама. А по пятницам предпочитает исчезать из дому и проводить время в обществе друзей. Я думаю, что пришло время подумать о ребенке. Это даст нам общую почву под ногами. У нас появятся общие заботы и общие радости. Мы сможем почувствовать себя более взрослыми. Нам обоим по девятнадцать лет.
«Дорогая Одинокая,
Конечно, у вас появится общая почва с рождением ребенка. Я бы сказала — размером с большой материк. Парень, который не хочет оставаться дома по вечерам, фактически говорит вам: «ЭЙ! ДОРОГАЯ! Я НЕ ЖЕЛАЮ СЕБЯ ГРУЗИТЬ!» А вы хотите, чтобы он ощутил ответственность сразу за двоих. Возможно, вы втайне собираетесь, стать одинокой матерью, которая живет на пособие. Я бы советовала вам подумать о том, чтобы найти себе хобби, на время, забыв о беременности. Станьте участником марафона. Позируйте в стиле «ню». Грустно, но факт: внимание уделяют, как правило, тем, кому плевать, уделяют ли ему внимание, потому что он уделяет внимание массе других вещей. Главным остается вопрос: а вы хотите его внимания?
«Дорогая Джей,
Мне только четырнадцать лет, а ему, моему самому любимому человеку на земле, — девятнадцать. Если вы думаете, что разница в возрасте сказывается на наших отношениях, то я вам твердо отвечу: нет. Мне кажется, что он мой ровесник. Мы — как двое детей, играющих на солнце. Нам нравятся одни и те же вещи, начиная от закатов и заканчивая сортом оливок! Проблема заключается лишь в том, что он хочет секса — как, впрочем, и я, — но я этого очень боюсь. Если мои родители узнают, они сровняют меня с землей. Я больше никогда не увижу его. Помогите мне, Джей. У нас идеальные отношения, и мой любимый говорит, что есть только один способ сделать нашу любовь совершенной.
«Дорогая Мечтательница,
Если вас беспокоит, достаточно ли вы взрослая для секса, то я вам скажу прямо: вы еще недостаточно взрослая, даже чтобы об этом спрашивать. Я не знаю о вас ничего, но уверена только в одном: если ваш парень действительно отстает в своем развитии, что для той стороны вашего романа, о которой мы говорим, было бы благословением, тогда он просто не может разделять интересы школьницы средних классов. Единственное, что способно превратить вашу иллюзию в несчастье, — это секс. И ваш любимый человек должен стать первым, кто скажет вам об этом. Не могу не согласиться, что спустя десять лет эта разница в возрасте не будет иметь никакого значения, но не сейчас.
— Когда следует оплатить счета? — спросила меня Кейси спустя несколько недель.
Мне только что сделали очередной укол интерферона, но времена, когда меня немилосердно трясло и тошнило сразу после уколов, почти прошли. Я научилась сама делать себе уколы, тренируясь на апельсинах. Мне казалось, что получается довольно хорошо. Если уж мне суждено было пойти на это, то придется довести дело до конца. После уколов я чувствовала слабость, напоминая сама себе надувную куклу, из которой выпустили воздух. Мне хотелось поговорить о том, что дела потихоньку идут на лад, но Кейси в этот день была какая-то необычайно хмурая. Она перескакивала с темы на тему, пока готовила чай со льдом, и старательно избегала встречаться со мной глазами. Обычно Кейси открыто смотрела на собеседника, но тогда я была слишком утомлена, чтобы заподозрить неладное.