История Крестовых походов, стр. 21

Так крестоносцы потеряли одну из самых значительных твердынь на Востоке, что должно было самым гибельным образом сказаться на судьбе всех прежних завоеваний. Мстительный Нуреддин не ограничился взятием Эдессы и приказал полностью разрушить город, превратив его в груду камней. Всего во время нападений Зенги и его сына погибло до тридцати тысяч христиан и около шестнадцати тысяч было уведено в рабство.

Рыцари Иерусалима и Антиохии, своевременно не помогшие своим братьям, проливали слезы запоздалого раскаяния; мрачный ужас охватил все население латинских государств. Молния, разразившаяся в эти дни над Святым Гробом, и комета с ярким хвостом, появившаяся над Иерусалимом, возбудили самые мрачные предчувствия в сердцах христиан...

КНИГА VI

ВТОРОЙ КРЕСТОВЫЙ ПОХОД

(1147-1149 гг.)

1145 г.

Вопли, огласившие христианские колонии Востока, отозвались на Западе. Хотя со дня освобождения Гроба Господня прошло сорок пять лет, дух народа не изменился: со всех сторон сбегались вооруженные люди. Их рвение стимулировалось выступлением святого Бернара, аббата монастыря Клерво, одного из красноречивейших проповедников своего времени. А этому выступлению содействовали события, происшедшие во Франции.

Король Франции Людовик VII начал царствование при весьма благоприятных обстоятельствах. Почти все крупные вассалы, воевавшие против королевской власти, сложили оружие. Благодаря женитьбе на Алиеноре, дочери герцога Аквитанского, Людовик присоединил это обширное герцогство к коронным землям. Но тут произошла его схватка с графом Тибо Шампанским, прибегшим к поддержке папы. В гневе король предал огню и мечу владения строптивого вассала, не щадя ни в чем не повинных его подданных. Взяв город Витри, он приказал сжечь церковь, в которой пытались укрыться тысяча триста прихожан. Этот бесчеловечный поступок вызвал всеобщее возмущение, а святой Бернар отправил укоряющее письмо монарху. Одумавшись и придя в ужас от содеянного, Людовик впал в отчаяние: он боялся суда небесного. Нужно было каяться. В то время самым действенным видом покаяния считалось паломничество в Святую землю. А тут еще пришли известия о падении Эдессы. И король Франции задумал новый Крестовый поход.

1146 г.

На Рождество собрал он в Бурже баронов и духовенство и поделился своими замыслами. Епископ Лангрский в патетических словах восхвалил рвение короля, а Бернар посоветовал ему получить благословение Рима. Папа Евгений III встретил идею благосклонно: помимо всего прочего, это был способ отвлечь врагов, которые его одолевали. Разослав в разные места призывные письма, обещавшие будущим крестоносцам примерно те же права и награды, которые Урбан II сулил накануне Первого крестового похода, папа поручил Бернару Клервосскому вести соответствующую пропаганду во Франции и в Германии.

Получив высочайшее одобрение, Людовик собрал своих единомышленников в Везиле, маленьком городке в Бургундии. Съехалось множество баронов, рыцарей, прелатов и людей всякого звания. В Вербное Воскресенье перед ними выступил Бернар. Сначала прочтя письмо первосвященника, он произнес затем пламенную речь. Упомянув о бедствиях Эдессы, он заклинал присутствующих умилостивить гнев небесный не слезами и молитвами, а средствами священной войны, спасительной борьбой с мусульманами. Возгласы: «Бог того хочет! Богу так угодно!» покрывали этот призыв, как и когда-то в Клермоне. Возбужденный энтузиазмом толпы, оратор предрек успех похода и угрожал божественным гневом тем, кто не обагрит свой меч кровью неверных во имя Иисуса Христа. Среди всеобщего волнения Людовик пал к ногам Бернара и попросил у него крест, после чего повторил призыв, убеждая всех верующих сопровождать его на Восток. Алиенора Аквитанская вслед за своим супругом получила знак креста из рук аббата Клервосского, за нею последовали графы Тулузский, Шампанский, Фландрский, Неверский, Аршамбо де Бурбон, Энгеран де Куси, Гуго де Лузиньян, множество баронов, рыцарей и духовных лиц. Поскольку всем не хватило крестов, Бернар порвал свою рясу, чтобы наделать новых, и многие прелаты последовали его примеру.

Не ограничившись Везилем, аббат Клервосский продолжал проповедовать в разных районах Франции. Его просили, чтобы он возглавил поход. Но, помня пример Петра Пустынника, Бернар уклонился от этой чести и, так как призывы были настойчивы, даже обратился к защите папы. В целом его проповедь во Франции имела такой успех, что, по его словам, «обезлюдели села и города».

В Германии все происходило иначе. Там в это же время в прирейнской области проповедовал некий монах по имени Рудольф. Он уговаривал своих слушателей начать с истребления евреев, поскольку, по его мнению, они были союзниками сарацин и опаснейшими врагами христианской религии. Узнав об этом, Бернар поспешил в Германию, где, хотя и не без труда, пресек подобные поползновения, доказав разъяренному простонародью, что по-христиански нужно миловать слабых и объявлять войну сильным и что следует не убивать евреев, но просить небо об их обращении.

Тем временем император Конрад III, покончив с внутренними смутами в Германии, созвал генеральный сейм в Шпейере. Бернар, прибыв на сейм, проповедовал войну с неверными и мир между государями. Император, мотивируя свою позицию сложностью положения в стране, долго не поддавался этим призывам, но настойчивость аббата Клервосского и его умение воздействовать на эмоции в конце концов принесли плоды, и Конрад, а затем и многие из его баронов приняли крест. Следом за ними пошли феодалы Баварии, Чехии, Штирии и Каринтии, в числе прочих брат императора, Отгон Фрезингенский, ставший историографом похода. Как обычно, проповедь Бернара сопровождалась чудесами, и толпы слушателей, уверовав в святость аббата, рвали его одежду, чтобы получить клочок как знак участия в будущем походе.

1147 г.

Успех Бернара в Германии еще больше воодушевил французских добровольцев. После возвращения проповедника на собрании в Этампе Людовик VII и его окружение занялись планом похода. Посланцы Рожера, короля Апулии и Сицилии, предложили крестоносцам корабли и продовольствие; казалось, позволяя избежать столкновений с Византией, морской путь представлял меньше Опасностей и затруднений. Но будущие крестоносцы все же выбрали по сложившейся традиции путь сухопутный.

Оставив на время своего отсутствия правителем государства Сугерия аббата Сен-Дени, уже показавшего себя выдающимся администратором, Людовик приступил вплотную к организации похода. Примеру Алиеноры Аквитанской последовали многие знатные дамы, а где дамы, – там и поэзия. К войску присоединилась масса трубадуров и менестрелей, которые должны были скрасить скуку столь долгого вояжа. Впрочем, нельзя не заметить, что, в отличие от Первого похода, теперь с самого начала было больше организованности и порядка: участие двух могущественных государей не могло не сказаться на самом характере экспедиции. На этот раз бароны и рыцари не брали с собой ни собак, ни охотничьих соколов, зато запаслись не только оружием, но и орудиями, необходимыми для наведения мостов и прокладывания дорог. Французские крестоносцы должны были соединиться в Меце, немецкие – в Регенсбурге.

Примеру Франции и Германии последовали Англия, Фландрия и Италия. С Альпийских предгорий, из Ломбардии и Пьемонта двинулись армии под водительством маркиза Монферратского и графа Морьенского, дяди французского короля. Английские крестоносцы отправились на судах из гаваней Ла-Манша, направляясь к Испании. Фламандцы шли во главе со своим графом Тьерри, который уже побывал там, в Святой земле и прославился.

Самым больным вопросом было изыскание средств на столь дорогое предприятие. Конечно, оказалось много добровольных пожертвований со стороны тех, кто лично не смог принять участия в походе; но эти благочестивые дары не могли сделать погоду. Людовик VII брал займы и выколачивал увеличенные налоги. Святой Бернар подсказал королю еще одну меру. Избавив евреев от смерти, аббат Клервосский считал, что можно воспользоваться их богатствами, «отнять сокровища, накопленные ростовщичеством и святотатством»; и король широко воспользовался этим советом. Наконец, само духовенство, обогатившееся за первую священную войну, должно было поделиться своими богатствами ради второй; во многих аббатствах драгоценная церковная утварь была продана для покупки оружия и других расходов войны во имя Иисуса Христа. Властители светские последовали примеру владык духовных. Некоторые бароны заложили поместья, но большинство ограничились нажимом на своих вассалов и крестьян. Современные писатели отмечают, что безмерные налоги, выдираемые из народа, и грабежи церквей стали даже охлаждать первоначальный восторг к Крестовому походу...