Потерянный рай, стр. 64

Правдивые достоинства. Пролив

Потоки крови, разорив края

Чужие, подневолив племена

Свободные, по всей Земле они

Прославятся и ранги обретут

Высокие, добычею казну

Наполнив, услажденьям плотских нег

И лепи предадутся, погрузясь

В излишества, познав любой порок,

Пресытятся безмерно, и тогда

Бесстыдная гордыня породит

В кругу друзей смятенье и вражду.

Равно и побеждённые, а ярме

Невольничьем, свободу потеряв,

Все доблести утратят вместе с ней

И страх пред Богом. В роковом бою

С врагами вторгшимися не подаст

Их благочестью лживому Господь

Свою помогу, и они совеем

Остынут к праведности, станут впредь

О безопасной жизни помышлять,

Исполненной распутства и тщеты,

Стремясь беспечно пользоваться тем,

Что сохранил за ними властелин;

Земля избыточно произведёт

Плоды и злаки сверх людских потреб,

Воздержанность обильем испытуя.

Так повредится, развратясь дотла,

Земное население; никто

Не вспомнит веру, истину, добро,

Умеренность и право. Лишь один

Сын Света в тёмном веке, вопреки

Соблазнам и обычаям, презрев

Дурной пример, озлобленную брань

Сородичей, благое соблюдёт.

Попранья и побоев не страшась

И ругани, он будет обличать

Развратников, указывать стези

Правдивые, ведущие народ

К покою, к безопасности; он гнев

Господень грешникам провозвестит

И, презираемый, покинет их,

Но праведника в нем увидит Бог,

Единого, средь остальных людей.

Он по веленью Господа ковчег

Чудесный выстроит, как видел ты,

Дабы со всей семьёй своей спастись

От гибели, которой обречён

Растленный мир. Лишь он в ковчег войдёт,

С животными укрывшись и людьми,

Для жизни избранными, — хляби все

Небесные разверзнутся и денно

И нощно дождь на Землю станет лить;

Источники земных, бездонных недр

Прорвут преграды; бурный океан

Подымется от подступивших вод

И власть прострет свою за берега,

Разлившись далеко, пока потоп

Не скроет гребни высочайших гор;

И Райская гора напором волн

Бодливых будет сдвинута и вниз

С деревьями, кустами и травой

Теченьем ярым смыта, снесена

В залив открытый; там, укоренясь,

Она покрытый солью островок

Бесплодный образует, где жильё

Крикливых чаек стад обретут,

Тюлени и чудовища глубин.

Не наделяет святостью Творец

Места различные, коль Человек,

Их посещая или населяя,

Её не вносит сам. Теперь, Адам,

Дальнейшие свершенья созерцай!"

Глядит: ковчег несётся меж зыбей,

Но воды убывают; облака

Развеяны, — их резкий разогнал

Полночный ветр, дыханием сухим

Гладь оседавшей влаги бороздя,

На зеркало пучины знойный взор

Бросало Солнце, утоляя жар

Пекучей жажды свежею водой,

И жидкая, недвижная стихия

Мелела постепенно, сократись,

Как при отливе; медленно, тишком,

Неуловимо уходила в глубь

Земли, свои замкнувшей родники,

Меж тем как хляби небосвод замкнул.

Ковчег уже не плыл; казалось, он

Осел на высочайшей из вершин.

Вот показались горные хребты

Подобно скалам; быстрые ручьи

Стремительно, плеща и клокоча,

Стекают к морю, что за шагом шаг

Отходит, обнажая материк.

Вдруг ворон вылетел из корабля;

Посол вернейший — голубь — вслед за ним,

Отправлен дважды, чтоб разведать вновь,

Отыщется ли древо или пядь

Сухой земли, где мог бы он присесть.

Вторично воротясь, масличный лист

Принёс он в клюве — примиренья знак!

Земля открылась! Древний патриарх

Со всеми, кто его сопровождал,

Выходит из ковчега. К Небесам

С благодареньем рамена воздев

И взор благоговейный, над собой

Он облако росистое узрел,

А в облаке — трехцветную дугу,

Знаменовавшую отныне мир

Всевышнего и новый с Ним союз.

Адам, чьё сердце, грустное сперва,

Теперь возликовало, возгласил:

"— О, властный мне грядущее явить,

Небесный мой Наставник! Воскрешён

Последним я виденьем, убедясь,

Что будет Человек существовать

Со всеми тварями, что род людской

Не вымрет. Не печалюсь я ничуть

О том, что целый мир погиб в волнах

И все его безбожные сыны,

Но счастлив, что нашёлся пред концом

Столь праведный и совершённый муж

И Вседержитель соблаговолил,

Смягчившись, новый мир произвести

От мужа оного. Но растолкуй

Значенье разноцветных трех полос,

Изогнутых на небе, словно бровь

Безгневного Всевидящего Ока?

Не пёструю ли образуют вязь

Каймы текучей тучи водяной,

Дабы она не пролилась опять

И Землю бы не затопила вновь?"

Архангел рек: "— Ты мудро угадал.

Воистину, Господь смягчил Свой гнев,

Хотя ещё недавно сожалел,

Что Человек ущербный сотворён.

Он, долу глядя, видел, что полна

Земля насильем, всяческая плоть

Совращена с правдивого пути,

И сердцем восскорбел; но, покарав

Отступников, такую благодать

Единый правдолюбец обретёт

Пред ликом Божьим, что Господь, сменив

На милость гнев, дотла не истребит

Род человеческий и даст Завет

Потопом Землю впредь не пустошпть,

Ни морю выступать из берегов,

Ни ливням — сушу затоплять с людьми

И тварями, живущими на ней,

Вовек не попускать. Когда прострет

Он тучи дождевые, то велит

Трехцветной радуге на небосвод

Явиться, — в знаменье и поминанье

Его Завета. Ныне день и ночь,

Посев и жатва, лето и зима,

Порядок неизменный соблюдут,

До времени, когда вселенский огнь

Очистит Мирозданье, а затем

Возникнут внове Небо и Земля,

Где будут праведники обитать!"

КНИГА ДВЕНАДЦАТАЯ

Как странник в полдень делает привал,

Хотя торопится, так Михаил

Прервал на середине свой рассказ,

Меж двух миров — погибшим и воскресшим;

Он счёл, что, может быть, Адам задаст

Какой-нибудь вопрос; чуть переждав,

Опять продолжил прерванную речь:

"— Начало мира, и его конец,

И новый род людской, что возрождён,

Как бы от малой поросли другой,

Ты видел. Все же многое узреть

Ещё осталось, но твой бренный взор

От напряженья изнемог; нельзя

Без утомленья смертным созерцать

Божественные вещи; посему

Дальнейшее — поведаю в словах,

А ты сосредоточенно внимай!

Покуда племя новое числом

Невелико и, памятуя суд

Недавний, сохраняет в сердце страх,-

Мужи и жены будут жить в труде

Богобоязненном и, чтя закон

И правду, быстро множиться. Земля,

Возделанная ими, уродит

Преизобильно хлеб, вино, елей;

Они вола, и агнца, и козла

Нередко в жертву станут приносить

От стад своих и щедро возлиять

Вино, священнодействие творя.

Безоблачная радость, долгий мир,

Под властью патриархов, осенят

Колена и роды, но верховод

Восстанет некий, с гордою душой

Честолюбивой; братский лад презрев

И равенство прекрасное, он власть