Маленький Бобеш, стр. 88

Но Бобеш притворился, что ничего не слышит, и продолжал хныкать.

— Бобеш, ты что, не слышишь? Не хочешь помочь маме? Бобеш, Бобеш, как же ты меня расстраиваешь! Бедный Франтишек! — вздохнула мать. — Такой послушный был. А ты, Бобеш, маму совсем не уважаешь и не хочешь ей помочь.

Бобеш схватил кастрюлю и побежал за водой. Он быстро вернулся и подал кастрюлю матери. Ему теперь было очень неприятно, что он ее расстраивал.

— Мама, — начал он тихонько, — я больше не хочу идти в цирк, — и стал тереться головой о ее бок.

Но мать все еще была грустная. И тогда он спросил ее совершенно невинно:

— У тебя не болит, мама, голова?

— Я вспомнила о Франтишеке. Бедняга, ему лучше сейчас, чем нам.

Бобеш отошел от матери в уголок. Теперь ему не нужно было принуждать себя заплакать. Жгучие слезы потекли по его лицу, горло и грудь сжимались… Кто-то постучал в дверь.

— Бобеш, к тебе пришла подружка, — сказала мать обычным, веселым голосом.

Бобеш сам не ожидал, как рад он был теперь увидеть Марушку.

Глава 45 БЕСЕДКА

Бобеш с Марушкой бежали на карьер. Там ждал их Гонзик. Потом они все вместе пошли к вокзалу посмотреть, где расположился цирк. Сразу же за вокзалом большое пространство было обнесено высоким деревянным забором. Здесь всегда бывали карусель, качели, а сейчас раскинул свои палатки цирк. Бобеш, Гонзик и Марушка подошли к большим деревянным воротам, на которых было написано:

У ворот стоял высокий человек, странно одетый. Бобеш, Гонзик и Марушка протолкались сквозь толпу детей и взрослых и прежде всего увидели много-много нянек с детскими колясками. Все толкались, все хотели получше рассмотреть этого странного человека.

— Посмотри-ка, Бобеш, это негр.

— Врешь!

— Честное слово, настоящий, живой негр.

Бобеш если что и знал о неграх, то только из книги «Робинзон Крузо». Там негры приходили на остров Робинзона.

Дедушка объяснил ему, что негры живут в Африке. Но Африка, сказал дедушка, так далеко, что туда и не доберешься. И Бобеш даже стал тогда сомневаться, есть ли она вообще, эта самая Африка.

На негре были длинные черные брюки с красными и золотыми лампасами из лент и темно-красный пиджак военного покроя с золотыми галунами на груди, на плечах и на воротнике. На голове у него была красная турецкая феска, тоже с золотой кисточкой. К негру подошел другой человек, одетый уже в голубую форму. На шапке у него было написано: «Цирк Гранд».

Они о чем-то потихоньку поговорили с негром. Бобеш слов не слышал.

— Они говорят по-негритянски, да? — шепотом спросил он Гонзика.

— Ну конечно, по-негритянски, раз он негр.

Но через минуту Гонзик и Бобеш остолбенели. Негр обратился к толпе, теснившейся перед воротами, и громко закричал по-чешски:

— Пожалуйста, входите! Пожалуйста, входите! Начинается показ диких зверей! Вход всего лишь двадцать геллеров! Детям и солдатам — десять!

— Гонзик, да это же не негр!

— Ясно. Какой же это негр, раз он говорит по-чешски?

— Наверное, его просто покрасили черной краской.

— Посмотри-ка, посмотри-ка — он снял шапку! Какие у него волосы! Как шерсть и страшно кучерявые.

— Может, все-таки негр?

— Бобеш, пойдем-ка посмотрим получше — обойдем вокруг забора. Здесь есть большие дырки. Интересно, что там внутри…

— Гонзик, а ты слышишь рев?

— Это дикие звери.

— Как же они укрощают таких диких зверей? Наверное, страшно.

— Конечно. Их до конца никогда и не укротишь. К таким зверям никого не пускают в клетку.

— А как их кормят?

— Говорю же тебе, они сидят в клетке.

— Ну, а как попадают-то в клетку?

— Этого я не знаю.

Вместе с Бобешем и Гонзиком пошло несколько ребят и постарше. Они тоже искали в заборе щель или дырку, чтобы увидеть, что делается за оградой.

— Я вижу слона.

— Я тоже! — кричали два мальчика. Поднявшись на цыпочки, они смотрели через щелку.

Наконец и Бобеш нашел дырку. Но она была так низко, что он должен был опуститься на колени.

— Гонзик, и я вижу слона.

— Бобеш, пожалуйста, пусти меня на минутку, я тоже хочу посмотреть.

— Ты видел, какой у него нос?

Потом дошла очередь и до Марушки. Она тоже поглядела.

— Остальные звери, наверное, вон в тех больших вагонах, — сказал мальчик.

Между вагонами сновали люди из цирка, и Гонзик уверял, что он заметил еще двух негров. Большие ребята, вдоволь наглядевшись, отошли от забора и сели на камни, лежавшие невдалеке. Это были гранитные плиты, подвезенные сюда для строительства дороги. Гонзик подбивал Бобеша подсесть к большим ребятам, но Бобеш не хотел, потому что никого из них не знал.

— А я знаю почти всех. Видишь, они со мной разговаривают, как с большим! — хвастался Гонзик. — Вон тот, в кепке, — помнишь, он разговаривал со мной у входа? А ты слышал, как я ему отвечал?

Когда Бобеш кивнул, Гонзик продолжал:

— Так этот парень знаешь кто? Это наш центр. Очень хороший центр.

— Центр?

— Да, центр нападения.

— А! — сказал Бобеш.

Мальчики подошли к старшеклассникам, сели почти рядом с ними, но те не обратили на них никакого внимания.

— А вон тот, видишь, с короткими волосами? Это Вашек Ямбор. Знаешь, какой он сильный? С ним никто не может сравниться.

Бобеш посмотрел на паренька с короткими волосами, и ему показалось, что на толстой шее у него сидит очень маленькая головка, а рот его очень похож на рот негра.

— А вон тот, посмотри-ка, в клетчатом костюме… Я с ним лазил вчера за яблоками в сад к мельнику.

— Честное слово? — не поверил Бобеш.

— Честное слово! Он рвал, а я сторожил, не идет ли кто. — И Гонзик опустил руку в карман.

— Что там у тебя такое?

— Да это футбольный свисток. Я купил его у Лойзика. Он уже старый, но свистит здорово. — Гонзик засвистел.

— Он похож на обломок губной гармошки, — сказал Бобеш.

— Да здесь, собственно, четыре свистка, понимаешь? Бобеш внимательно осмотрел старый и изрядно помятый свисток.

— Мне можно посвистеть?

— А почему же нет? Пожалуйста.

Бобеш засвистел.

— Покажи-ка! — повернулся к нему парень в кепке. — Дай-ка сюда!

Потом свисток перешел в руки к другому пареньку, с толстыми губами и короткими волосами. Он тоже посвистел. Гонзик победоносно смотрел на Бобеша. Бобеш не мог понять, как это Гонзик дружит с такими большими ребятами. Ведь некоторые из них были уже в средней школе, а некоторые ходили даже в реальное училище. Получив свисток обратно, Гонзик положил его, словно невзначай, в нагрудный карман и подсел поближе к большим ребятам. Ему, вероятно, хотелось, чтоб у всех создалось впечатление, будто и он из этой компании. Бобеш остался сидеть на старом месте рядом с Марушкой. Она нахохлилась, как курочка, потому что чувствовала себя среди этих парней совсем одинокой, и все время просила Бобеша поскорей вернуться домой.

— Подожди еще минутку, Марушка.

— Нет, Бобеш, я пойду.

— Марушка, ну еще одну минутку, ладно?

— Хорошо, Бобеш. Только давай отойдем от этих ребят.

— Почему, Марушка?

— Если ты не пойдешь, я пойду одна. Мне не хочется быть здесь рядом с такими…

— А ты разве их знаешь, Марушка?

— Нет, только одного, в кепке. Он однажды избил Аничку Птачкову из нашего класса.

— Правда? А за что?

— Она видела, как он писал что-то на стене. И она сказала ему, чтобы он этого не делал. Он не послушался. Тогда она пригрозила ему рассказать.

— А она и на самом деле рассказала?

— Нет, не рассказала. Он избил ее и пригрозил, что если об этом хоть кто-нибудь узнает, то изобьет ее еще больше. И Аничка испугалась.

— Ну, а почему же с ними Гонзик дружит, если они такие хулиганы, а?

— Ну, знаешь, Гонзик ненамного лучше их.

— Ну что ты, Марушка, Гонзик не такой!

— Тогда скажи ему, чтобы он шел вместе с нами.