Мороженщик, стр. 25

— Спасибо. — Она уже оценила его обаяние.

— Я мог бы любоваться всем этим целую ночь, — сказал он, не спуская с нее взгляда. Голос его звучал дружелюбно и ласково.

Она мило засмущалась и поправила несколько заблудившихся оранжевых прядей.

— Может быть, — начала говорить она, — вы...

Но что она там собиралась сказать, он не хотел знать. И если бы кто-нибудь сейчас вошел в дверь, ему бы не поздоровилось. Переизбыток адреналина в крови, яростное стремление овладеть этой сукой и показать ей, что кроется под его вздохами, жгучее желание убить эту тварь сконцентрировались в нем в могучий импульс. Он выпрыгнул из кресла, ударил женщину изо всех сил в левый висок, глубоко в ухо вонзил стальной заостренный клин. Всем своим существом он чувствовал силу удара и его наполнило упоительное ощущение безграничной власти. Он видел, как истекает ее жизнь, слышал застрявший в горле крик. Он еще раз вонзил орудие убийства в ее умирающий мозг, еще способный воспринять слабо доносящиеся откуда-то издали слова «грязная сука». Красные неясные очертания мелькали в пламени агонии. Она уже ничего не чувствовала, кроме грохочущей боли, а потом — внезапная тьма и смерть.

Он не думал больше о незапертой двери и случайных проезжающих. Жгучее наслаждение пронзило его чресла, когда он опорожнялся в неистовом дрожании экстаза, бешенства и горькой ненависти. Ярость удовлетворялась страшной местью и сознанием власти.

— Ахх, — вздымалось из его груди в едва различимом потоке слов, пока он добивал красноволосую суку. — Ахх, проклятая, проклятая, будь ты проклята, мерзкая дрянь. — Конвульсии сотрясали его даже после оргазма и ее смерти. Дрожа и тяжело дыша, он высвободил орудие убийства из отвратительной кучи мяса на полу и покатил обратно к ожидающему его автомобилю, теперь уже без перчаток. Как будто ничего и не произошло.

Бакхед-Спрингз

Если и выпадал день, когда Эйхорд, вернувшись домой, не оказывался в скандальной атмосфере капризов и воплей маленького Джонатана, так это было сегодня. Наверное, в качестве награды за то, что сын так много места занимал в его мыслях на пути домой. Джек позволил себе чуть-чуть помечтать, как хорошо проведет этот вечер и ночь: немного отдохнет, пообедает, затем недолго поработает и рано ляжет спать.

Из пожилой пары с автозаправки в Веге и обитателей Амарилло он вытянул максимум сведений о Споде, письменных и устных. Главное управление и местные органы помогали его работе, как могли. Он получал огромные, в общем-то, бесполезные и отнимающие массу времени распечатки с ЭВМ. Его коллеги в Бакхеде проделали очень большую работу. Установили всех владельцев инвалидных колясок, проверили лечебные учреждения, составили фоторобот подозреваемого. Только служебные документы клиники оказались недоступны, несмотря на мелкое сито компьютерного мозга сил правопорядка.

Около 15.45 он во второй раз взялся за материалы от доктора Джери. Серьезная статья с веселеньким заглавием «Основные причины жестокости одержимых убийством душевнобольных», опубликованная группой медиков. Он во второй раз читал: «Неверие в свои силы, угрозы, зависть или подозрительность могут вызывать ответную и/или противодействующую агрессивность, сексуальную/социальную агрессивность, грабительскую/разрушительную агрессивность...» Он потер глаза. Ему приходилось продираться сквозь каждую фразу. Черт побери этих академиков. Неужели они, чтоб им пусто было, не могут писать нормальными словами? «...То/врубился/то — душевнобольной убивает снова».

«Я устал/измотался/надоело», — подумал он. «...в социальной области, политической, военной, промышленно-технологической, религиозной, экономической...» Он пробежал глазами главу, подавляя зевоту, «...придав теории законченный вид, важно правильно разобраться в достигнутом на уровне научно-академических обществ и подтвердить теорию на практике...»

Надоело, обрыдло, осточертело, пропади пропадом. Он прикрыл глаза, потер их и зевнул так сильно, что хрустнула челюсть. Еще не было четырех, поэтому он опять придвинул документы и снова попытался сосредоточиться, читая и делая пометки фломастером. К 16.30 он все-таки закончил изучение записок и витиеватым росчерком окружил в служебном блокноте рисунок человека в инвалидном кресле, подписав большими печатными буквами «Артур Спода?». Фигурка человека в кресле держала пестик для колки льда над знаком вопроса. Достаточно, решил он, убрал документы и со вздохом поднялся, чувствуя себя очень усталым.

Джонатан, будто чувствуя настроение Джека, вел себя наилучшим образом. Донне удалось добиться от него абсолютного послушания. Эйхорд связывал это с тем, что она стала записывать на видеомагнитофон дневные мультфильмы, которыми мальчик был просто очарован. Два из них стали самыми любимыми: один — с участием человечка в одежде клоуна, а другой — о страшном злодее античности. Эйхорду особенно хотелось под страховаться сегодня вечером, чтобы послеобеденный час их сына, которого убаюкивала электронная няня, был тихим и счастливым. Джек любил мальчика и даже в самые тревожные моменты не жалел о решении усыновить ребенка. Он преклонялся перед работниками службы милосердия за умение обойти допотопные законы и обычное равнодушие бюрократов, что сделало возможным для Эйхордов стать родителями без проволочек. Ребенок всегда вызывал в нем настоящую отцовскую любовь, но в спокойные минуты нежность просто переполняла его.

— Я люблю это время дня, — сказала Донна из другого конца комнаты.

— Я тоже.

Что же тут удивительного? Ребенок замирал перед мультиками, его рука обнимала блохастого Блэки. Все прекрасно в Божьем мире.

— Ему нравится этот мультик, — благоговейно прошептала она.

— Угу, — отреагировал он.

Стараясь не вдаваться в слишком глубокий анализ, он мысленно вернулся в свое детство, которое еще было эпохой веселых мультфильмов о животных. Очаровательные щенки и непревзойденный Микки Маус. Мысли об их эволюции опечалили Эйхорда, когда голова варвара была отрезана перед восхищенным взором его мальчика.

— Господи, куда мы идем? — с грустью подумал Джек. Однако о судьбах человечества размышлять ему сегодня было явно невмоготу — он слишком устал. Кончится же когда-нибудь эта чертова видеопленка, и тогда они с Донной смогут наконец побыть вдвоем.

Он перевернул страницу журнала и посмотрел на жену. В тысячный раз его поразила чистота линий ее лица. Шелковистая, по-детски гладкая кожа, которую он так любил целовать. Таким же чистым и нежным было чувство Эйхорда, когда они в постели вытянулись бок о бок. Она читала, а Джек, опершись на подушку, бренчал на гитаре и ухмылялся, поглядывая на ее кружевную комбинацию. Вещь смотрелась совершенно новой. Видимо, это был легко стирающийся и досуха стекающий нейлон, или лайкра, или что гам еще...

— Знаешь, — произнесла она, — эта косилка подошла бы для нашей лужайки. Стоит сто двадцать пять баксов. Продается. — Показывая ему рекламу в бакхедской газете, она немного повернулась, и комбинация обтянула восхитительные выпуклости ее прекрасной груди.

— Мне нравится этот дизайн, — сказал он, любуясь блестящей кожей ее высоко открытой ноги.

— У-гу. Я думаю, она и работать должна хорошо.

— Конечно, хорошо. — Длинные, гладкие, чуть прикрытые ноги жены манили его, и он привлек ее к себе.

— Почему мне кажется, что твои мысли в данный момент далеки от косилок для лужаек? — Она повернулась к нему.

— Даже не представляю. — Он вдыхал ее запах. Запах Донны. Она пахла Женщиной. — Ты приятно пахнешь.

— Скорее всего я пахну мылом.

— Извините, ответ неверный. Вы, дорогая миссис Эйхорд, играете с огнем и даже, вероятно, знаете, к чему это приведет. А сейчас вам придется освободиться от оставшейся одежды. — Он начал снимать с нее комбинацию.

— Эй, — запротестовала она.

— Еще раз простите, но правила есть правила.

Они занялись любовью, утопая в нежности, после чего Донну быстро потянуло в сон. Обычно каждый из них спал на своей половине широкой кровати, но сегодня Джек придвинулся к жене так близко, как только мог, стараясь, однако, своим прикосновением не помешать ей заснуть. Он даже дышать стал тише, чтобы слышать, как изменяется ее дыхание при погружении в сон, и вскоре почувствовал, что тоже засыпает. Он не знал, сколько проспал, когда в тишине ночи резко задребезжал телефонный звонок.