Рассказы о календаре, стр. 39
Новой календарной комиссии было предложено «принять во внимание соображения князя Ливена» (семидесятилетней давности!), то есть, попросту говоря, задержать, елико возможно, календарную реформу, если неудобно совсем отказаться от нее. Николай II был достойным продолжателем своего прадеда — Николая I.
Наступил 1900 год, и российский календарь еще больше отстал от западноевропейского. Почему так получилось, понять нетрудно.
В 1582 году, когда был введен новый стиль, григорианский календарь ушел вперед от юлианского на десять дней. Эта разница долго не изменялась: ведь 1600 год по обоим стилям считался високосным.
Но в 1700 году по григорианскому календарю не было 29 февраля, и он опередил юлианский календарь уже на 11 дней, в 1800 году — на 12, а в 1900 году — на 13. Когда в России было 1 марта, за границей считали 14-е число.
Это приводило к забавным нелепостям. Представьте себе, что из-за границы 20 марта послана в Россию телеграмма, а вы получаете ее 7 марта, почти на две недели раньше, чем она отправлена.
Поэтому в международной переписке и в газетных сообщениях приходилось указывать двойную дату, например 1 (14) марта, или 20 апреля (3 мая), или еще длиннее — 20 декабря 1900 года (2 января 1901 года).
Из-за этой путаницы порой случались недоразумения, они осложняли и затрудняли международные сношения, особенно работу почты, телеграфа, транспорта, а в торговых договорах приходилось указывать, по какому календарю назначаются сроки. Министерство иностранных дел, военный и торговый флот, астрономическая и метеорологическая службы перешли на новый стиль, а вся страна жила по старому.
Очень неудобно жить по двойному календарю, но вопрос о его реформе «застрял» в Академии наук. Президентом академии тогда был один из многочисленных родственников царя Николая II — великий князь К. К. Романов.
На первом заседании календарной комиссии, 2 марта 1900 года, этот князь изволил пожелать, чтобы ей «удалось преодолеть всякие препятствия, не внося смуты или сомнения в народную совесть», но предупредил: «Если изменение календаря не найдет оправдания в узаконениях церкви, то нашим желаниям суждено разбиться о вековечные ее устои».
Православная церковь по-прежнему опасалась, что исправление календаря «может породить смуту в умах и ослабить доверие к авторитету церковной власти». Видно, духовенство не очень верило в силу этого авторитета, если боялось календарной реформы и предпочитало «лучше разойтись с солнцем, чем сойтись с папой»: разве можно менять издревле установленный порядок, освященный многовековой традицией? Влияние церкви было так велико, что императорская Академия наук не дерзала спорить с нею…
Академия наук получала десятки проектов нового календаря от ученых и крестьян, от седовласых старцев и школьников — со всех концов России, а также из Германии, Франции, Англии.
На иностранные запросы о реформе календаря Академия наук отвечала: вопрос еще не решен окончательно. Но его вовсе и не думали решать: календарная комиссия существовала только на бумаге.
После первого заседания в 1900 году она вновь собралась лишь через шесть лет для выбора подкомиссии и на этом закончила свою бесполезную «работу». А еще через одиннадцать лет, в январе 1917 года сама Академия наук решила упразднить бесплодную комиссию…
В 10 часов утра 25 октября на улицах Петрограда появилось ленинское воззвание «К гражданам России». Оно сообщило, что государственная власть перешла в руки Военно-революционного комитета. По сигналу с крейсера «Аврора» в ночь на 26 октября начался штурм Зимнего дворца, где спрятались от народа министры Временного правительства.
Легендарный крейсер «Аврора» оправдал свое название — по имени древнегреческой богини утренней зари: залп его орудий возвестил зарю нового мира, утро новой эпохи для всего человечества.
И уже через три месяца, 25 января 1918 года, Ленин подписал декрет о реформе календаря для «единения со всеми культурными странами мира». После среды 31 января вместо 1 февраля сразу считали четверг 14-е число, и 1918 год у нас укоротился на 13 дней. Первая годовщина социалистической революции праздновалась уже не 25 октября, а 7 ноября. Но в память об октябре 1917 года весь мир называет нашу великую революцию Октябрьской. С этой даты — 7 ноября 1917 года — ведем мы наше, советское летосчисление, обозначенное на каждом листке отрывного календаря.
В 1875 году Энгельс, предсказывая неизбежное социалистическое переустройство общества, писал, что с этого времени «начнет свое летосчисление новая историческая эпоха, в которой сами люди… сделают такие успехи, что это совершенно затмит все сделанное до сих пор».
В конце прошлого столетия Менделеев предлагал при календарной реформе отказаться от «фиктивной» христианской эры, заменив другой с отсчетом от исторически точного события. Это разумное предложение до сих пор не осуществлено, но мы, как говорил Никита Сергеевич Хрущев, «считаем, что, возможно, когда-то будет время, когда со дня свершения Октябрьской революции будет вестись летосчисление».
Глава IX. ХОРОШ ЛИ НАШ КАЛЕНДАРЬ?
Без богов и царей
Во главе ее шествовали двенадцать групп по тридцати человек в каждой: сначала мальчики и девочки, затем юноши и девушки, потом молодые мужчины и женщины, а за ними пары постарше, люди почтенного возраста и совсем пожилые. Странное шествие завершали пять 75-летних старцев и один 100-летний с длинной седой бородой — его несли под бархатным балдахином на носилках, увитых цветами. А в конце необычайной процессии шумной и веселой ватагой спешили вприпрыжку маленькие школьники и школьницы.
Для чего понадобился этот «парад всех возрастов»? Будто и без того неизвестно, что жизнь бессмертна и всегда, бок о бок с уходящим поколением, на смену ему растет молодежь! Нет, то было празднество в честь введения нового, республиканского календаря.
Еще в 1788 году писатель Сильве?н Мареша?ль, революционер-атеист, издал «Альманах честных людей». Он предложил заменить христианское летосчисление и ввести новый календарь: год должен начинаться весною, 1 марта, и состоять из двенадцати месяцев по тридцати дней или по три декады, как это было в Древнем Египте. Но в конце года Марешаль предлагал добавить пять (в високосном году шесть) дней праздничных, посвященных Любви, Бракосочетанию, Признательности, Дружбе и Великим людям.
В «Альманахе» не было имен святых, как в любом христианском календаре, не упоминались короли, герцоги, графы, виконты, бароны и прочие представители феодальной знати. Народ должен знать честных людей, помнить и почитать борцов за благо человечества, выдающихся ученых, государственных и общественных деятелей.
«Альманах» Марешаля был дерзким вызовом, протестом против религии, против власти дворян и духовенства, против папы и католической церкви, утвердившей григорианский календарь. И вольнодумный сочинитель «Альманаха» поплатился за свою смелость: королевский прокурор заточил «нечестивца и богохульника» в тюрьму, а через четыре месяца выслал из Парижа.
Прошло четыре года, и другой прокурор предложил ввести календарь Марешаля. Великие события свершились за это время во Франции. Революция свергла ненавистную народу королевскую власть, и Национальный Конвент — высший орган новой власти — 21 сентября 1792 года провозгласил республику.
Все, что напоминало о старом порядке, феодально-крепостническом строе, возбуждало гнев и негодование. Даже старый календарь, связанный с отжившей верой в божественные силы и чудеса, казался оскорбительным для достоинства страны, обновленной революцией.
Надо было изгнать предрассудки и суеверия из их последнего, самого прочного убежища — повседневного быта. И Конвент поручил особой комиссии астрономов и математиков разработать новый календарь, очищенный от пережитков религии и феодализма.