Моя свекровь — мымра!, стр. 56
— Алло! — грозно гаркнула я, готовясь давать достойный отпор.
А в ответ не глас Вельзевула, а нежное:
— Сонечка.
Я сразу пошла в атаку, воскликнув:
— Надеюсь, вы понимаете, что на порно была не ваша невестка!
А свекровь (ну не чудо ли?) отвечает:
— Обидно было бы, коли все так.
— А почему вы с ранья поднялись? — спросила я, зная повадки свекрови — раньше двенадцати не вставала с постели она никогда.
— Поднялась? Да еще не ложилась! Из салона только пришла и сразу тебе звоню.
Я изумилась:
— Что, уже круглосуточно работает ваш салон?
— Нет конечно, но мы разойтись никак не могли. По телевизору гадостей про тебя насмотрелись и обсуждали их до утра. Все пришли к мнению, что ты теперь порно-звезда. Я страшно горда! Всем заявила, что Роберт мой знает толк в женщинах.
Услышав имя родного мужа, я затрепетала и, горюя, воскликнула:
— Господи! Неужели и Роберт видел поклеп на меня?
— Ну что ты, он никогда не узнает, — заверила меня моя дорогая свекровь, после чего испугалась я за себя.
“Неужели контузию в последнем бою получила? — подумала я. — Слуховые галлюцинации начались!”
А свекровь продолжает:
— Не волнуйся, Сонечка, я ему ничего не скажу, а сам он включить телевизор не догадается.
“Та-ак, — думаю, — слава богу, контузия не у меня, а у матери Роберта. Еще бы, столько массажей старушка перенесла! Эти косметички так браво колотят ее по щекам, что может приключиться болезнь и похуже контузии. Совсем отбили бабе мозги”.
— Вы врача уже вызывали? — деловито спросила я.
— Зачем? — изумилась свекровь. — Ты меня от всех болячек вылечила на год вперед. Даже мигрень как рукой сняло. Весь салон был восхищен твоей техникой. Как тебе удалось?
— Ну?у… — промямлила я, имея в виду исключительно изысканный стиль шедевров своих, — над техникой пришлось поработать. Не зря же меня переводят на японский язык.
— Я так всем и сказала, что Великий Дракон тебя обучил, — сообщила свекровь. — В позе сверху явно чувствуется влияние Востока! О фигуре уже не говорю. В салоне все заключили, что над фигурой работал швейцарец, не меньше. Или знаменитый француз.
— Ассириец, — промямлила я, думая, что у свекрови бред.
— Древняя магия! — взвизгнула от восторга мать Роберта. — Так и знала, что одной хирургией там не обошлось. Левое бедро особенно хорошо. Ах, как я тобою гордилась! Ждем второй серии!
Я спросила:
— Надеюсь, вы шутите?
— Нет, не шучу!
Поражаясь, я выдохнула:
— Ну вы даете!
— Нет, это ты даешь, а я восхищаюсь! — просветила меня свекровь.
Пожелав мне продолжать в том же духе и не тратить время на литературу, она пошла спать.
Представляю какие ей будут снится сны, если после порнухи экспериментирует даже Тамарка, вечно которая занята — даже во сне составляет отчеты.
Если честно, от разговора с матерью Роберта я пришла в замешательство. Знала, что душевно больные проявляют повышенную сексуальность, но чтобы такую — предположить никак не могла. Неужели она меня возлюбила?
Можно представить в какие размышления я погрузилась.
Впрочем, ненадолго — со всех сторон послышался топот ног и вопли: — Соня-Сонечка! — Госпожа Мархалева!
Я закричала:
— Фрося! Юзик! Я здесь!
Юдзан, опережая всех, несся ко мне.
— Госпожа Мархалева! — радостно воскликнул он, увидев меня. — Вы живы?
— Пока да, — ответила я, не зная как долго безобразие это будет со мной продолжаться.
А Юдзан достал из кармана флакончик, снял с него крышечку и сделал решительный шаг ко мне. Я застыла, наблюдая за ним с интересом.
— Госпожа Мархалева, простите… — начал он, но не успел продолжить.
Из-за угла выскочила моя Ефросинья и устремилась ко мне. Слишком поспешно, должна я сказать, устремилась. Юдзан протягивал мне флакончик, а Фрося, с ним поравнявшись, неловко толкнула его под локоть. — Желтый порошок рассыпался, повиснув в воздухе облаком золотистым и очень красивым. Однако я отлетела, пытаясь спасти остатки костюма, а Юдзан замертво рухнул. Фрося моя покачнулась, но устояла, промямлив:
— Ах, как кружится голова…
Потом прибежали Арнольд с детективом, и “быки”, и Валет, за ними подоспели орлы Тамарки. Сначала все устремлялись ко мне, но, увидев лежащего Юдзана, бросались к нему.
— Что с япошкой? — кричали они. — Ранен? Убит?
Я пожимала плечами. Фрося твердила:
— Как кружится голова, спать страшно хочется.
И вот среди такого бедлама зазвучал мой мобильный — еле его услышала.
— Мама, ты невозможная! — заверещала Тамарка. — Где ты?
Поспешила успокоить подругу:
— Тома, я уже всеми найдена.
— Ты! А Якудза?
Тут только вспомнила я про утопленника — заглянула в чан: даже нет кругов по сакэ.
— Тома, — заплакала я, — утонул наш Якудза!
— Что же ты, глупая, плачешь? — удивилась она. — Одной сволочью меньше стало на свете.
— Ага, — прохлюпала я, — а кто возвращать будет Фросеньке универмаг?
— Мама, ты невозможная! — взбесилась Тамарка. — Универмаг давно уже мой!
Предвидя мои возраженья, Тамарка грозно добавила:
— И я не собираюсь его никому возвращать!
— Иди к черту! Ты еще хуже Якудзы! — рявкнула я и со злостью швырнула мобильный в чан, в котором заспиртовался ее конкурент.
Услышав имя Батяни, Валет и его “быки” закричали:
— А, кстати, где он? Где он?
— Якудза в собственном сакэ! — указывая на чан, просветила их я и прискорбно добавила: — Утонул.
Эпилог
Эта правдивая история закончилась благополучно. Мечта Арнольда воплотилась в жизнь сразу же, как ему начала покровительствовать сама Тамарка — здесь уместней сказать царица Тамара. Арнольд на ее деньги открыл фото-студию. И даже сумел прославиться. Его пригласили в Голивуд. Правда Арнольд мечтал о большой эпической роли, воплотившей в себя легендарных героев всех времен и народов, но в Голивуде ему посоветовали не зарывать в землю талант, данный самой природой. Сверх агрегат снова Арнольда подвел. Арнольд по-прежнему снимается в порно и с нетерпением ждет импотенции.
Детектив служит моей Тамарке — здесь добавить. думаю, нечего.
Валет быковать перестал и “заделался” солидным бизнесменом. Он всем теперь говорит, что работает на Москву — его охранное агентство действительно бережет Тамаркину собственность в данной губернии.
Сама Тамарка процветает и клянется, что до тех пор будет она процветать, пока жив капитализм на земле. Что ж тут поделаешь — олигархи, видимо, тоже нужны. Правда, не знаю кому.
Юдзан невольно Дракона ослушался и меня в Японию не привез. Его самого туда повезли. Порошок оказался действенным зверски — Юдзан очнулся через неделю. Но, тем не менее, он стал начальником охраны Великого Дракона.
И Тацу получил желаемое — вместо меня к нему отправилась… моя свекровь. И, должна сказать, они нешуточно подружились: моя свекровь и главный мафиоза якудза. Думаю, иначе быть и не могло.
Фрося…
Ах, моя Ефросинья осталась милым, удивительно чистым и добрым ребенком. Она по-прежнему мечтает спасти мир своей красотой и трудится, трудится, трудится — безмерно себя раздает и в цветах, и в картинах, и в добрых делах. Только теперь она занимается этим…
Да-да, со своим министром. С бывшим министром. Его-то точно спасла ее красота. Он бросил глупостями заниматься, ушел из политики и сразу помолодел. Их разница в возрасте теперь почти не заметна.
В общем, все счастливы! Обо всех рассказала!
Нет, кого-то забыла…
Ах да, мой мобильный — он до сих пор, наверное, в чане лежит…
Французский костюм храню для музея.
В общем, все счастливы! Обо всех рассказала!
…
Нет, кого-то забыла опять. Кого же? Кого?
Ну конечно, забыла себя! С присущей мне скромностью!
В общем, все счастливы! И лишь только я, ловко разрубившая Гордиев узел, осталась у корыта разбитого. Приключения, до которых страшно охочая я, закончились — опять потянулись серые будни: Роберт, его наука, подруги, мои книги…