Любовники чертовой бабушки, стр. 14
Лишь после этого под громкие звуки «Та-ган-ка…» я пошла удовлетворять любопытство соседки. Двери в зал нарочно оставила нараспашку, мол, бояться мне нечего.
Соседка так заждалась, что я с трудом оторвала ее от кнопки звонка и сразу потащила на кухню.
По пути она заглянула в зал и вежливо поздоровалась с трупом.
— Спасибо большое, — сказала я, вручая ей кофемолку.
— Может, она вам еще нужна? — проявила любезность соседка.
Я поспешно воскликнула:
— Нет, нет, спасибо, муж уже починил мою. При слове «муж» брови соседки без труда пересекли узкий лоб и переместились к телячьей челке.
Нет, таких женщин надо заживо хоронить! Сама никогда не имела настоящего мужа, но зато болезненно интересуется нашими!
— Я слышала, Музочка, вы развелись, — процедила она со злорадной улыбкой.
— Такое со мной иногда случается, — беспечно бросила я, всем своим видом давая понять, что занята.
Из зала уже доносилась оптимистичная «Багама мама».
— Вам несладко придется без мужа, — взялась мне притворно сочувствовать добрячка соседка.
Она явно была расположена к беседе. Это совсем не входило в мои планы.
— Сейчас, дорогая, приду, только сварю нам по чашечке кофе, — крикнула я в зал курящему трупу, после чего бодро просветила соседку:
— Больше переживаю, как мужу придется. Ведь мужчины беспомощны.
— А мне он казался самостоятельным, — вставила новую шпильку соседка.
— Особенно его самостоятельность была заметна у двери лифта, ведь там вы встречались изредка, — ответила я.
Залихватски засыпав кофе в свою неисправную кофемолку, я свирепо нажала на кнопку. Грохот поднялся такой, что заглушил забойную «Багаму маму».
Соседка упрямо пыталась со мной говорить, но я улыбалась, пожимая плечами.
Потом я выключила кофемолку, повернулась к соседке спиной и принялась варить кофе: себе и трупу. Моя спина была красноречива: хватай кофемолку и уматывай, пока ветер в спину.
Из зала уже доносилось более русское «Жениха хотела, вот и залетела, ла-лала-лала».
Под эти шаловливые звуки соседка и удалилась, оскорбленно бросив моей спине: «Не буду мешать», — и вежливо попрощавшись с трупом.
Я крикнула вслед:
— Простите, не провожаю, боюсь, убежит мой кофе.
— Я дорогу найду, — пробубнила соседка и хлопнула дверью.
Проследив за шапочкой пены, я быстро выключила газ и разлила кофе по чашкам.
Поставив их на поднос, механически направилась в зал, но, увидев лежащий на диване труп с потухшей в руке сигаретой, выругалась и вернулась с подносом на кухню.
«Точно чокнулась, трупам кофе в постель подаю!»
Подзалетевшая девица закончилась и грянула снова «Багама». Муж любимые песни записывал одну за другой по кругу — все три.
Я решительно направилась в зал, но дверь прихожей медленно начала открываться.
Охваченная нехорошим предчувствием, я метнулась к стенному шкафу, тихонько его приоткрыла и просочилась внутрь, оставив в двери узкую щелку для наблюдения.
«Багама мама» гремела так, что я не слышала не только чужих шагов, но и своего сопения. Вдруг в поле зрения показался мужчина, молодой, высоченный, в джинсах и черной кожаной куртке. Я видела, как он крадется, как сунул руку за пазуху, как вошел в зал…
Меня охватила паника. Сейчас он обнаружит курящий труп! И мне конец! Через пять минут здесь будет милиция!
Какой-то глухой шлепок раздался из зала, парень стремительно пронесся мимо шкафа, и снова хлопнула входная дверь.
Я выбралась из шкафа и первым делом закрыла замок. Потом я метнулась в зал и выключила музыку.
Какой-то странный кисловатый запах витал возле трупа, то ли гарь, то ли дым. Я глянула на погасшую сигарету, подняла глаза выше и.., чуть не рухнула на пол: на гладком белом лбу моего трупа появилась аккуратная дырочка.
Я прекрасно помнила, что дырочки раньше не было. Мерзавец выстрелил из пистолета с глушителем.
Я, любительница шпионских фильмов, сразу все поняла. Ко всему, казалось, была я готова, выясняется: не ко всему. Нелегкая судьба у моего несчастного трупа: мало того, что кто-то его по всей квартире таскает, так теперь еще этот мерзавец решил его расстрелять.
Я остолбенела, раздумывая: «В какую такую историю вляпалась?»
Телефонный звонок отвлек меня от горестных мыслей.
Глава 12
Звонил Коля!
Он сбежал от Выдры и страстно желал меня видеть!
Я глянула на часы: «Господи, полдень! Вот что значит уборка!»
Да и Гануся с соседкой — пожиратели драгоценного времени, не говоря уже о трупе, который отнял у меня еще и килограммы здоровья.
Так, значит, Коля!
Голова пошла кругом, я плохо соображала, но точно помнила, что хотела его видеть и даже встречу планировала.
Я задалась вопросом: «Что нашей встрече мешает?»
Влажная уборка — раз.
Здесь порядок: осталось убраться в гостиной, минут на двадцать работы. Уговорила!
Я должна поспать — два.
Прислушалась к себе и обнаружила, что до предела возбуждена: ни о каком сне не может быть речи. К тому же в моем доме скоро не останется ни одного дивана, на котором не полежал бы труп, и мне придется спать, как Ганусе после развода, — стоя.
Значит, остались пустяки: принять ванну и постирать волосы.
На это уйдет сорок минут, плюс гостиная, итого час.
Я уже собралась сообщить Коле, что жду его через час, но, вспомнив о трупе, похолодела.
«Что Коля подумает обо мне, когда увидит дырку во лбу?»
Ведь я подробно описала ему состояние трупа, и ни о какой дырке речи не шло.
К тому же, я вряд ли найду в себе силы переодеть труп в мои тапочки и халат, если это возможно вообще: труп окостенел. Следовательно, я буду выглядеть непривлекательно со своими полоумными рассказами о счастливом возвращении ковра, тапочек, халата и трупа. Я уже не говорю о парне в кожаной куртке и жестоком расстреле. Так можно запросто лишиться не только Колиных симпатий, но и алиби.
Я окончательно поняла, что Колю пускать в квартиру нельзя. Тем временем, не правильно истолковав мое молчание, он сообщил, что звонит из телефона-автомата, находящегося в соседнем дворе, а потому готов подняться ко мне прямо сейчас.
— Нет, — завопила я, — ни в коем случае! Ждите меня там, где стоите!
Я бросилась на улицу в том, в чем была, — в халате. (О мое бархатное платье с открытой спиной!) По пути размышляла, что делать с трупом и Колей. Вдруг захотелось бросить их на произвол судьбы и сдаться нашей милиции. Хорошая мысль. Она меня отрезвила.
«Сдаться всегда успею», — решила я и, заметив Колю, немедленно приосанилась.
— Нам нужно поговорить, — прошептала я, хватая его за руку и вовлекая в свой бег.
— Да, да, за этим я и пришел, — обрадовался Коля, невольно устремляясь за мной. — Но где?
— Прямо здесь. Только присядем.
Здесь присядешь, как же. Минут десять я бегала по двору в поисках лавочки.
— Боже, как живут эти люди? — приговаривала я, не находя ничего похожего. — Как они сплетничают? И на чем?
Отчаявшись, я потащила Колю в свой двор. Уж там-то нет подобного дефицита. Прямо у моего подъезда стоит роскошная (человек на десять) лавочка. «Там-то мы и расположимся для откровенной беседы», — мечтала я.
Но что я вижу! Осечка опять! То есть нет, лавочка стоит на обычном месте, да только расселась на ней девица в дорогой лисьей шубе.
Проходя мимо, я подумала с презрением: «Выпендрежница, сообразила напялить шубу в теплое время. Не терпится ей хвастануть. Можно подумать, у нее у одной имеется лисья шуба. Скромности ника…»
В этом месте меня словно колом по голове хватили.
— Что? Шуба! — завопила я и «ломанулась» в подъезд.
Коля меня не покинул. Охваченная нетерпением и дурными предчувствиями, ждать лифта я не могла: поскакала по лестнице через ступеньку, а то и через две. Длина моих ног (слава богу) без труда позволяла совершить этот сложный маневр. Повторить мою «походку» Коле, видимо, не удавалось, поэтому он значительно отставал. Бежал сзади и громко кричал: