Неизвестный Гитлер, стр. 1

Юрий Воробьевский

Неизвестный Гитлер

©Воробьевский Ю. Ю., 2011

©ООО «Алгоритм-Издат», 2011

©ООО «Издательство Эксмо», 2011

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ( www.litres.ru)

Предисловие. «Баденвейлерский» марш

Не так давно издательство «Яуза» попросило собрать под одну обложку все, что я писал о временах Третьего рейха. Так вышла книга, которую в редакции назвали «Аненэрбе. Оккультный меч рейха». Она встала в ряд томов, шеренга которых множится изо дня в день. Заиграл любимый «Баденвейлерский» марш Гитлера, и литературная армия двинулась в поход. В мундирах-обложках красно-бело-черного цветов. Народ интересуется этой цветовой гаммой!

Телевидение тоже делает вид, что оно цветное, и не отстает. У меня «отметились» журналисты едва ли не всех основных каналов – все снимают что-то о «мистике Гитлера» и «оккультном рейхе». Ко мне они приходят потому, что помнят: в начале 90-х годов именно наша группа (в телекомпании «Останкино») впервые в стране подняла ставшую столь популярной тему. Записанные с эфира кассеты того сериала до сих пор продаются у музея Ленина в Москве. Подходят парни и, потягивая пиво, покупают. Теперь политика без мистики – деньги на ветер.

Я понимаю: спрос определяет предложение. Со вздохом смотрю повторяющие одно и то же телепередачи. С иронией взираю и на себя, прежнего, в том самом сериале. Вот «забулькал», загудел шаманский варган. Телеэкран застилается какой-то зеленой мутью. На нем заголовок: «Тайны века» (теперь под этим же названием в эфире крутят какие-то новые фильмы).

На столе ведущего – бронзовая статуэтка Гермеса. Я картинно надеваю белые перчатки и начинаю раскладывать конспирологический пасьянс. Из синей папки то и дело достаю архивные документы – с орлами, рунами, подписями, печатями. Во всем этом есть какой-то волнующий шарм. Тема Третьего рейха вообще несет в себе обаяние зла. На него «западает» в основном молодежь. С момента появления «Тайн века», кстати, выросло целое поколение. Оно вновь интересуется. И мне кажется, что надо вернуться к теме. Потому что пятнадцать лет назад я заинтриговал, а на главные вопросы не ответил.

Как вообще начался проект «Тайны века»? Ему предшествовал мой цикл «Черный ящик». Это были журналистские расследования по самым «жестким» темам. Как раз вскоре после показа передачи о черном рынке трансплантатов кто-то познакомил нас с «молодым конспирологом, философом-традиционалистом, геополитиком» Александром Дугиным. Он сказал, что мои «брутальные» расследования очень ему нравятся.

Надо сказать, к тому времени телекомпания была уже порядком замучена выяснением отношений (в том числе и судебных) с «героями» моих передач. Жаловались все: какие-то прохиндеи, продававшие детей за рубеж; вальяжные профессора-трансплантологи; представительство алмазно-бриллиантовой корпорации «Де Бирс»; странноватые создатели психотронного оружия… «Черный ящик» был закрыт. Но незаполненный эфир оставался. Причем – в прайм-тайм. Его нужно было использовать. И я как раз думал над этим. В этот самый момент Дугин спросил… Нет, сначала его лицо приняло какое-то напряженно-хитроватое выражение. Он задавал, видимо, важный для себя вопрос. Итак, он спросил:

– А как вы относитесь к Третьему рейху?

– С интересом…

Тут мой собеседник, все более увлекаясь, заговорил. То и дело откидывая назад богемно-длинные волосы, он рассказывал о захватывающих мистических подоплеках нацизма. Его любимые определения были – «тотальный», «брутальный» и «примордиальный». Ближе к концу его тирады я тоже задал вопрос. Для моего интеллектуального визави он был, наверно, удивительно простодушным.

– Если у нацистов все было уж так мистически обосновано, то почему же они нам войну-то проиграли?

– А с чего вы взяли, что они ее проиграли? – вопросом на вопрос ответил конспиролог.

Он выдержал паузу и предложил сделать на эту тему фильм. Идея была неожиданной, но интересной. Все-таки рассказывал Александр Гельевич действительно увлекательно.

Мы начали. Шел 1993 год. Как-то в аппаратную, где монтировалась первая серия, пришли – посмотреть, что получается – директор нашей студии «Резонанс» Алексей Пиманов и приставленный к нему заместителем (комиссаром ельцинского революционного правительства) Радзиховский. Как раз на мониторе была хроника тибетской экспедиции СС. Такого они еще не видели! Но вот на экране появился Дугин. Радзиховский взвился: он же сам фашист! Однако Пиманов разрешил работу продолжать…

Дугин рассказывал, что, возможно, где-то в Москве находится трофейный архив эсэсовского общества Аненэрбе. Ее сотрудники изучали «наследие предков», преемственным по отношению к которому хотел быть режим. В Аненэрбе занимались и оккультным вопросами. Если бы найти эти материалы! Но где искать? Никто толком не знает. Все засекречено.

Тут моя супруга – по цепочке журналистских знакомств – нашла Федора Михайловича Ваганова, бывшего начальника Главного архивного управления СССР. Пенсионер явно был энтузиастом своего дела и по работе скучал. Внимание прессы его порадовало. Старик с ходу сказал: то, что вас интересует, хранится на «Водном стадионе». Дал рекомендацию, и мы пошли. Это был Особый архив СССР. Практически закрытый для исследователей.

Здесь пригодились и знание Дугиным темы, и его иностранные языки. Он с возбуждением листал принесенные нам папки. Казалось, Александр Гельевич упивается видом рун и готических шрифтов. Наконец конспиролог воскликнул: «Это точно документы, собранные Аненэрбе!»

Сотрудницы архива, не привыкшие к прессе, смотрели на нас с удивлением. Одна – очень культурного вида – дама даже воскликнула: «Почему вы интересуетесь всем этим? Это же так ужасно! Убийцы, преступники и сумасшедшие!»

Дугин холодно ответил: «Ну почему же сумасшедшие? Просто есть такое понятие, как воля к смерти»… Изумленная дама широко открыла свои миндалевидные глаза. Больше ни она, ни ее коллеги ни о чем не спрашивали. Они ксерокопировали для нас документы и на обратной стороне этих бумаг ставили скромный треугольный штампик: «Центральный Гос. Архив. ГАУ СССР».

Вообще с Дугиным работать было интересно. Он вращался в каком-то странном для меня, неведомом мире. Однажды предложил привлечь для музыкального оформления фильмов певца и композитора Юрия Орлова. Говорят, в восьмидесятые годы он поражал публику тем, что выходил на сцену голым, завернутым в целлофан. Его, конечно, запрещали. В московском андеграунде музыкант был культовой фигурой. Я слушал странные песни его группы «Николай Коперник». Необычное, низкое горловое пение. Ходили слухи, что Орлов учился «камлать» у бурятских шаманов.

И вот он пришел на просмотр черновых видеоматериалов. Я удивился: как мог извлекать из себя такие утробные звуки этот маленький, сухонький человечек с токсическим лицом?! Метр с кепкой. Точнее, не с кепкой, а с пилоткой. С алой пионерского типа пилоткой, которую он принес в папке и тут же выложил на стол. И вот сидим, смотрим. Неожиданно Орлов надевает пилотку и говорит с напором, каким-то нарочито-грубым голосом: «А вы будете снимать про то, что людей убивать надо?» Пока я пытаюсь понять, шутит этот представитель богемы или говорит серьезно, тот продолжает: «Я был в Париже и видел там только одного человека, который может людей убивать»… В общем, сотрудничества не получилось, хотя фрагмент его песни «Ослепленный от солнца» звучит где-то на титрах.