Летчик для особых поручений: Фантастические произведения (сборник), стр. 26
Что тут скажешь? Если остановится сердце, не поможет никакая сказка. И Антошка, изо всех сил стараясь улыбаться, сказал:
— Ты не горюй. Я буду прилетать. Часто...
Он прилетал. И к Данилке, и к Аркашке, и к Тиме. И все ему были рады. Но появились у ребят там, на новых местах, новые друзья — те, что всегда близко, рядом. А летчик Антошка Топольков долго быть рядом не мог. Потому что были на свете Особые Поручения.
— ...Вот так и летаю, — сказал он Алешке. — Уже целый год. Заповедные леса, тридевятые царства...
— Интересно, да?
— Бывает интересно. Бывает даже страшно, а иногда весело... Только все равно...
— Что все равно?
— Ну, понимаешь... не нужны никакие волшебные страны, если ты один. Скучно в них одному.
— Почему же ты один? — возразил Алешка. — Ты же всегда летишь с пассажиром.
— Ну и что? Пассажир долетит до места и уйдет. У каждого своя сказка, своя дорога. Я по чужим сказкам летаю, а своей у меня вроде бы и нет. Кончилась.
— Ты думаешь, кончилась?
— Конечно. Антарктиды уже нет, ребят я не собрал... А ведь самая хорошая сказка, когда находишь друга.
— Это верно, — сказал Алешка. — Знаешь что, Летчик? Тебе нужен второй пилот.
— Нет, — сказал Летчик. — Пилот ни к чему. Он второе кресло займет, а куда пассажира усаживать? Вот если бы такой человек был рядом, как Данилка... или как Тима... Ну, или вообще... такой человек, чтобы он рядом мог быть или даже в одном кресле... Нам бы тесно не было. Главное, чтобы вместе...
— Я понимаю, — сказал Алешка.
Он понимал. Но солнце стояло уже невысоко, а у Алешки была своя сказка, своя дорога. И чтобы напомнить об этом Летчику, он осторожно спросил:
— Обратно я тоже с тобой полечу? Или как?
— Обратно на поезде, — сказал Летчик. — Так полагается. Удобнее и проще получится, вот увидишь... Ну, поехали.
Они летели, пока солнце не ушло за горизонт. Небо оставалось еще светлым, а земля укрылась в сумерках.
Летчик посадил самолет в большом поле. Алешка выпрыгнул из кабины. Трава была с мягкими листьями и шелковистыми метелками. Пахло теплой землей, травяным соком и почему-то молоком.
На западе желтел над верхушками трав неяркий закат. Повыше заката в зеленоватой полоске неба висела половинка луны. Она была выпуклая, ноздреватая и, кажется, пахла, как свежая горбушка. Выше луны-горбушки небо становилось сиреневым, и в нем проглядывали звезды.
Летчик тоже прыгнул из кабины и встал рядом с Алешкой.
— Ну вот, — негромко сказал он. — Теперь уж совсем прилетели... Ты иди прямо на закат. Сначала будет просто трава, потом тропинка, а дальше — дорога. Пойдешь по ней и увидишь город. Это недалеко.
— Спасибо, Летчик, — сказал Алешка. Он почему-то чувствовал себя слегка виноватым и стеснялся взглянуть Антошке в лицо. Но все-таки взглянул.
В Антошкиных глазах золотыми точками отражались половинки луны.
— Прощай, Летчик, — тихо сказал Алешка и взял в руки маленькую Антошкину ладонь. Ладошка была твердая и теплая.
— Прощай... — сказал Летчик и опустил глаза.
Было неловко просто так уходить. Алешка вздохнул и спросил:
— Сейчас полетишь обратно?
Летчик покачал головой.
— Нет. Я здесь посижу. До утра.
Он отошел от самолета и сел у маленького колеса. Прислонился спиной к пухлой шине.
— Зачем? — встревоженно спросил Алешка.
— Ну, просто так. Вдруг кто-нибудь придет? Какой-нибудь пассажир.
— Тебя Диспетчер потеряет.
— Он не потеряет, он привык. Я не люблю летать один.
— Летчик... — нерешительно сказал Алешка. — А мне, значит, никак нельзя с тобой обратно лететь?
— Нет. Понимаешь, не нужно рисковать. Твой путь на этом самолете по Зеленому билету кончился. Если полетишь опять, закрутят, замотают нас всякие дела, неизвестные маршруты. Может, на неделю, может, на месяц, а может, и насовсем. А тебе ведь некогда, у тебя своя дорога.
— Да, — сказал Алешка и выпрямился. Он вспомнил. И произнес решительно: — Я пойду.
— Конечно. Пора, — сказал Летчик.
И все же Алешка еще не ушел. Спросил:
— А ничего, что ты здесь один? Ночь ведь.
— Ну, что ты, — сказал Летчик. — Ничего со мной не случится. Я под охраной Сказки.
— Сказка сказкой, а ночью все равно холодно, — ворчливо заметил Алешка. — Ты возьми-ка мою куртку. С ней хорошо, она походная.
— Да не надо! Тебе же дома влетит.
— Ни капельки мне не влетит, даже не думай!
Алешка скинул с плеча куртку и набросил на Летчика.
Тот сидел, съежившись, и куртка накрыла его всего — от плеч до сандалий.
— Спасибо, — сказал Летчик. — Ну, ты уж иди. Скоро совсем стемнеет.
Он протянул из-под куртки руку. Алешка еще раз пожал его твердую ладошку, повернулся и пошел среди темной шелестящей травы. А когда оглянулся, за травой не видно было ни Летчика, ни самолета.
Глава 11
Алешка и в самом деле вскоре вышел на тропинку, а затем на проселочную дорогу. Она вела прямо на закат. Там, на желтой полоске неба, проступали черные крыши и башни.
«Хоть бы успеть до закрытия музея», — подумал Алешка.
И тут дорогу ему перешел черный кот.
Кот был большой. И шел не как все коты, а на задних лапах. Передние лапы он заложил за спину и шагал не торопясь, будто размышлял на ходу. Голова у кота была опущена, а хвост загнут вопросительным знаком.
Алешка вообще-то не верил в приметы, но тут он остановился и от досады плюнул.
И кот остановился. Глянул через плечо на Алешку и капризным тонким голосом сказал:
— Боже мой, как вы все мне надоели!
— Кто? — обалдело спросил Алешка.
— Все, — решительно сказал кот. — Те, кто плюются и ругаются, когда меня видят.
Алешка смутился.
— Это я просто так плюнул, — пробормотал он. — При чем здесь ты?
Но кот не поверил.
— Вот засунуть бы тебя в мою шкуру, — обиженно сказал он. — В эту самую шкуру, черную и лохматую. Тогда бы узнал...
Кот вдруг уселся на краю дороги, задней лапой почесал за ухом и уже спокойно продолжал:
— Куда ни сунешься — везде дороги. Улицы, тротуары, тропинки, аллеи, лестницы. И везде люди. Куда ни пойдешь, обязательно кому-нибудь поперек дороги. И каждый шипит на тебя, как змея... Только в Ветрогорске и отдохнул немного.
— Отдохнул? Почему?
— Я там целую неделю прожил. В пустой бочке, на берегу. Хороший город, никто не ругается. Даже собаки не пристают.
— А зачем ушел? — удивился Алешка.
Кот горестно засопел.
— Не нашел я там подходящей сапожной мастерской... Хочу сапоги заказать, а никто не берется. Говорят: таких маленьких колодок нет... Ходил в кукольную мастерскую, а там сапоги не шьют. Всякие башмачки и туфельки — пожалуйста. Или даже босоножки. А зачем они мне? Мне сапоги нужны. Красные, с отворотами.
— Для чего тебе сапоги? — опять удивился Алешка. Тогда удивился и кот.
— Ты что, неграмотный? Сказку про Кота в сапогах не знаешь? Даже кино такое есть.
— Сказку я знаю, — слегка обиделся Алешка. — Да она ведь не про всякого кота. Ты думаешь, надел сапоги — сразу стал Котом в сапогах?
Алешка думал, что кот рассердится. Но он опять задумчиво поскреб за ухом и сказал:
— А что ж..,. Тот кот был тоже обыкновенный, пока сапоги не раздобыл. Ничем не лучше других... Дело в том, что если кот гуляет в сапогах, на него больше внимания обращают. Авторитет повышается. И легче отыскать своего маркиза Карабаса. Помнишь, как в кино? Он подружился с Жаном, который потом сделался маркизом Карабасом.
— Значит, ты ищешь маркиза? — спросил Алешка чуть насмешливо.
Кот вздохнул протяжно и невесело:
— Не обязательно маркиза. По правде говоря, хоть кого. Лишь бы одному не мыкаться.
«Бедняга, — подумал Алешка. — Видно, несладко ему, хоть и страна сказочная, и сам он говорящий».
А кот словно угадал его мысли. Жалобно глянул зелеными глазами и спросил: