К решающим битвам, стр. 29

В связи с создавшимся критическим положением на подступах к Москве, в соответствии с поставленными перед органами госбезопасности ГКО задачами, на сотрудников НКВД СССР возлагались обязанности по минированию и ликвидации ряда объектов города. Исключительная сложность этой работы состояла не только в необходимости обеспечения абсолютной конспирации, но и в необходимости её в буквальном смысле ювелирного осуществления. Были заминированы некоторые помещения в Доме правительства (впоследствии Госплана, ныне Госдума), в Большом театре, в храме Василия Блаженного, в Елоховском соборе, в особняке НКИД на Спиридоновке, в гостиницах «Метрополь» и «Националь». Минирование осуществлялось с прямым расчётом на то, что в случае возможного захвата Москвы оккупационная администрация захочет провести в этих зданиях какие-либо торжества или иные «громкие» мероприятия, разместить в них важные учреждения и т. д. Поэтому минировались не все здания поголовно, а именно те места, где возможный урон оккупантам был бы наиболее максимальным. Например, в «Метрополе» был заминирован ресторанный зал, в театре — сцены. Была заминирована даже бывшая немецкая кирха (церковь) в Старосадском переулке, где тогда размещался кинотеатр «Арктика». Расчет в данном случае строился на том, что в случае возможного захвата Москвы, оккупанты, естественно, захотят открыть немецкую церковь для богослужения.

Одновременно, на случай вторжения врага в столицу, были созданы группы сопротивления и подполья для ведения боевой, разведывательной и диверсионной работы, созданы тайные склады оружия, взрывчатки, горючих веществ (всего 59), были созданы 9 минных станций, необходимое количество явочных и конспиративных квартир, подпольные радиовещательные станции разной мощности и т. д. На нелегальное положение были переведены 243 человека, из них — 47 сотрудники органов госбезопасности [43]. Одновременно для защиты центра Москвы и Кремля на линии от Охотного ряда до Белорусского вокзала был разработан специальный план, ответственность за исполнение которого была возложена на Отдельную мотострелковую бригаду особого назначения НКВД СССР, которая в тот период располагались в Доме Союзов и ГУМе на Красной площади [44]. Эти меры были обусловлены в том числе и тем, что, по данным разведки, было хорошо известно, что в авангарде наступающих частей 4-й танковой армии вермахта по маршруту Рославль — Юхнов — Медынь — Малоярославец к столице продвигались подразделения особой команды «Москва» во главе с начальником VII управления РСХА, штандартенфюрером СС Зиксом. В задачу этой команды входил захват важнейших объектов Москвы и первых лиц государства.

Параллельно органы госбезопасности осуществляли колоссальную по своим масштабам работу за линией фронта и в тылу врага, рвавшегося к Москве. Для выполнения специальных заданий в оккупированные районы Московской области были направлены 5429 чекистов и бойцов, подрывников и других, специально подготовленных для партизанских действий советских патриотов. В тылу врага сотрудники госбезопасности сумели организовать 218 явочных квартир и привлечь к сотрудничеству в борьбе с оккупантами свыше тысячи патриотически настроенных советских людей.

Вследствие блестяще организованной органами госбезопасности боевой партизанской и разведывательно-диверсионной деятельности за период Московской оборонительной операции и в ходе Московского контрнаступления противнику был нанесен существенный урон. Было уничтожено 3 военных штаба, более 7 тысяч немецких солдат и офицеров, 4 самолёта, 193 танка и бронемашины, 83 орудия разных калибров, 411 автомашин, 29 паровозов, 366 вагонов и 31 цистерна с горючим, 8 складов с боеприпасами и горючими веществами, взорвано большое количество мостов, заминированы дороги, по которым отступали немецкие войска, повсеместно нарушена кабельная связь противника [45]. Кроме того, было захвачено большое количество важных документов противника. Наряду с этим, органы госбезопасности в непрерывном режиме осуществляли массированное информационное обеспечение военного командования сведениями о противнике.

Такова вкратце подлинная правда о вкладе славных чекистов в оборону Москвы. И вот теперь, когда вы ознакомились с ней, попробуйте ответить хотя бы самим себе на один простой вопрос: за что же нам, ныне живущим, упрекать чекистов военной поры?! Разве не очевидно, что они, так же, как и весь советский народ, самоотверженно боролись с врагом?! Разве не очевидно, что по своей линии они сделали все, чтобы не допустить врага в нашу дорогую златоглавую?!

Отдельные читатели, правда, могут посчитать, что некоторыми своими действиями чекисты могли уничтожить всю Москву?! Ну так на это ныне, к сожалению, покойный Павел Анатольевич Судоплатов, руководивший всеми этими работами, успел ответить ещё при жизни:

А чтобы ещё ясней было бы, напомню, что уничтожить нашу столицу дотла, а на её месте устроить искусственное море планировал Гитлер. Вот так-то!

Так что, сохраняя самую элементарную объективность, не ретроспективные «булыжники» критики в адрес славных чекистов военной поры надо кидать, а коленопреклоненно почтить их память, их выдающийся вклад в оборону Москвы! Так оно будет и честней, и справедливей!

Миф № 12. С началом войны всех, кого призывали в армию, без какой-либо подготовки кидали в бой

Этот миф из разряда тех, что пытаются утверждать, что-де только трупами забрасывали врага. Однако в действительности это просто гнусная ложь «демократов» от Истории. Ни Сталин, ни Ставка Верховного Главнокомандования, ни Генеральный штаб за всю войну ни разу не поступили подобным образом. И прежде всего потому, что ни Сталин, ни Генеральный штаб, который в самый тяжёлый период войны возглавлял мудрейший ас генштабовской работы маршал Шапошников, просто не представляли себе организации обороны и наступления без соответствующим образом подготовленных резервов. Поэтому с началом войны своевременная подготовка боевых резервов для Вооруженных сил страны стала одним из главных направлений в деятельности всех уровней власти.

Уже 17 сентября 1941 г. Государственный Комитет Обороны (ГКО) принял специальное постановление «О всеобщем обязательном обучении военному делу граждан СССР», в соответствии с которым 1 октября того же года вводилось обязательное военное обучение всех граждан СССР мужского пола с 16 до 50 лет. Обучение осуществлялось вневойсковым порядком без отрыва от работы на фабриках, заводах, в совхозах, колхозах, учреждениях. В наркомате обороны было создано Главное управление всеобщего военного обучения (всевобуч), а в военных округах, областных (краевых, республиканских) военкоматах — отделы всевобуча. Местные партийные и советские организации должны были обеспечить быстрое развертывание органов всевобуча, решить вопросы создания для них учебной, материально-технической базы, выделения соответствующих кадров. Их главная задача состояла в том, чтобы обеспечить своевременное пополнение Красной Армии новыми миллионными резервами, обученными ведению современного боя.

Особая роль в связи с этим отводилась местным советам депутатов трудящихся, которые совместно с военными комиссариатами повсеместно приступили к организации подготовки боевых резервов для фронта. Обучение строилось по территориально-производственному принципу. Военное обучение проводилось непосредственно на производстве, в оборудованных для этого военно-учебных пунктах (ВУПах). Занятия проводились по 110-часовой программе, которая давала обучаемым военные знания и практические навыки в объеме одиночной боевой подготовки. В зависимости от количества обучавшихся на том или ином военно-учебном пункте личный состав сводился во взводы, роты, батальоны и полки. Готовились бойцы-специалисты: истребители танков, снайперы, автоматчики, пулемётчики, миномётчики и др.