Черная книга, стр. 22
— Кого?
— Тех, кто тебя увез.
— Я видел фигуры в дверном проеме. Первый был ростом с меня, но гораздо шире в плечах. Другие… черт их знает. Лиц не разглядел. Извини.
— Ладно уж. Но хоть что-нибудь можешь сказать?
— Не больше, чем ночью констеблю. Как его фамилия-то?
— Харт.
— Да-да, Харт. Он сначала решил, что я с тарзанкой прыгал. — Майкл хохотнул. — Я ему сказал: нет, я просто решил повисеть.
Ребус улыбнулся:
— Но, к счастью, не забыл закрепить веревку.
Однако Майкл уже не смеялся:
— Ночью меня трясло. Им пришлось дать мне таблетку, чтобы я уснул. Не знаю, что это была за таблетка, но я до сих пор очумелый.
— Пусть они тебе рецепт дадут — будешь продавать таблетки студентам.
— Они хорошие ребята, Джон.
— Я знаю.
— Жаль будет, если съедут.
— Это я тоже знаю.
— Ты имеешь в виду Гейл?
— Эта девчонка, с которой ты виделся?
— Я у нее уже увидел все, что можно. Она в прошедшем времени. Но у нее бойфренд в Охтерардере. Может, он ревнивый?
— Вряд ли это его рук дело.
— Да? Но я в Эдинбурге пробыл всего ничего, чтобы успеть нажить себе врагов.
— На этот счет можешь не беспокоиться, — сказал Ребус. — У меня столько врагов, что на обоих хватит.
— Это радует. А пока…
— Что?
— Как насчет того, чтобы поставить дверной глазок? Только представь, что было бы, открой дверь одна из девчонок.
Да, Ребус уже думал об этом.
— И цепочка нужна, — сказал Ребус. — Сделаю сегодня. — Он помолчал. — Харт говорил что-то насчет фургона.
— Когда они меня затолкали в машину, я оказался в каком-то узком пространстве. Но при этом впечатление такое, что сам-то фургон довольно вместительный.
— Значит, там лежал какой-то груз?
— Похоже на то. И очень твердый, черт бы его подрал. Все колени отбил. — Майкл пожал плечами. — Вот и все, пожалуй. — Потом он вспомнил что-то. — Ах да, и воняло там ужасно. Либо вообще воняло, либо у них что-то сдохло в том ковре, в который они меня завернули…
Они проговорили еще минут пятнадцать, а потом Майкл закрыл глаза и уснул, хотя и ненадолго: по больнице начали развозить завтрак. Ребус встал и вернул стул, на котором сидел, к стене, потом поставил фотографию на тумбочку Майкла. Ему нужно было нанести еще один визит.
Брайана Холмса осматривали врачи, и медсестра не знала, когда они закончат. Только сказала, что Брайан снова приходил в себя ночью почти на минуту. Ребус пожалел, что его не было рядом: ему хватило бы и минуты, чтобы спросить то, что ему нужно. А еще Брайан разговаривал во сне, но бормотал что-то неразборчивое, да никто его и не записывал. Ребус понял, что ничего не дождется, и отправился в магазин. Если позвонить около полудня, то, вероятно, можно узнать, когда Майкла выпишут.
Он вернулся в свою квартиру, зайдя сначала в магазин на углу, где закупил еды на неделю. Он заканчивал завтракать, когда первый студент забрел в кухню и выпил три стакана воды.
— Воду лучше пить перед сном, — посоветовал ему Ребус.
— Спасибо за совет, Шерлок. — Он застонал. — Парацетамола у вас нет? — (Ребус отрицательно покачал головой.) — Что-то не то у них вчера было с пивом. Первая порция — просто отрава.
— Да, но вторая уже пошла лучше, а шестая — просто на ура.
Студент рассмеялся:
— Вы чего едите?
— Тост с джемом.
— Не бекон и не сосиски?
Ребус отрицательно покачал головой:
— Я решил на некоторое время отказаться от мяса.
Эта новость, похоже, сильно порадовала студента.
— В холодильнике есть апельсиновый сок, — продолжил Ребус.
Студент открыл дверь холодильника и ахнул:
— Тут еды хватит, чтобы накормить весь курс!
— А поэтому, — назидательно произнес Ребус, — я рассчитываю, что нам ее хватит минимум на день или два.
Студент взял с холодильника конверт.
— Пришло вам вчера.
Письмо из налоговой. Ребуса предупреждали, что намерены прийти и проверить его квартиру.
— Запомни, — сказал Ребус студенту, — если кто будет спрашивать: вы все мои племянницы и племянники.
— Как скажете, дядя. — Студент снова принялся просматривать содержимое холодильника. — А где вы с Мики были прошлой ночью? — спросил он. — Я приполз в два, а тут никаких признаков жизни.
— А мы… это… — Но Ребус не смог найти подходящих слов, и студент пришел ему на помощь:
— Переливали из пустого в порожнее?
— Из пустого в порожнее, — согласился Ребус.
Ребус съездил в строительный гипермаркет «Сделай сам» на окраине города, купил цепочку для двери, глазок и инструмент, который, по словам доброжелательного продавца, понадобится ему для работы. (Как выяснилось, понадобился далеко не весь инструмент.) Поскольку поблизости оказался супермаркет, Ребус закупил еще продуктов, а к этому времени уже открылись пабы, и можно было заняться делом. Он заглянул в несколько заведений, но там не оказалось того, кого он искал. Однако он шепнул словечко одному-другому услужливому бармену, и те обещали передать его кому нужно.
Приехав домой, он позвонил в больницу и узнал, что Майкла сегодня выписывают. Пообещав заехать за ним в четыре, Ребус приступил к работе. Просверлил отверстие в двери и тут же понял, что для девушек это высоковато. Чтобы посмотреть в глазок, студенткам пришлось бы встать на цыпочки. Тогда он затолкал в дырку древесную замазку, просверлил новую и наконец установил глазок. Получилось кривовато, но ничего, главное — видно. Установить цепочку оказалось проще. После работы осталось два неиспользованных инструмента и сверло. Он подумал, не отвезти ли их обратно в магазин.
Потом он привел в порядок кладовку Майкла, сложил его белье в стиральную машину и поел макарон с сыром, которыми его угостили студенты. Он не стал извиняться перед ними за прошлую неделю, но сказал, что они могут пользоваться гостиной когда пожелают и, кроме того, он уменьшает их арендную плату, — последнее известие они, как и следовало ожидать, восприняли с энтузиазмом. Он ничего не рассказал про Майкла, рассудив, что брату это было бы неприятно. А установку цепочки и глазка на двери объяснил серией ограблений, происшедших в районе.
Он привез Майкла и большой пузырек с таблетками от бессонницы, заранее попросив студентов (за небольшую мзду) прогуляться вечерком, — у Майкла опять могла начаться истерика, и лучше бы обойтись без зрителей.
— Смотри, новый глазок, — сказал Ребус у дверей квартиры.
— Быстро ты.
— Протестантская трудовая этика. Или правильнее сказать — кальвинистское чувство вины? Все время путаю. — Ребус открыл дверь. — Еще, пожалуйста, обрати внимание на цепочку внутри.
— Видно, что делалось в спешке. Смотри, всю краску поцарапал.
— Не ворчи.
Майкл сидел в гостиной, пока Ребус готовил две кружки чая. Пока за ними не закрылась дверь, обоим казалось, что лестница полна угроз, и беспокойство одного передавалось другому. И даже войдя в квартиру, Ребус не чувствовал себя в полной безопасности. Но говорить об этом Майклу он не собирался.
— Такой, как ты любишь. — Ребус передал брату кружку с чаем. Он увидел, что Майкл снова плачет, хотя и пытается это скрыть.
— Спасибо, Джон.
Прежде чем Ребус успел что-либо ответить, зазвонил телефон.
Звонила Шивон Кларк, хотела уточнить подробности операции, назначенной на завтрашнее утро.
Ребус заверил ее, что все под контролем, от нее требуется только явиться и померзнуть несколько часов.
— Вы, как никто другой, умеете стимулировать подчиненных, — сказала она, завершая разговор.
— Ну и какие у тебя планы на вечер? — спросил Ребус у Майкла.
Майкл вытряхнул из коричневого пузырька большую круглую таблетку. Трясущейся рукой положил ее на язык, проглотил, запил чаем.
— Тихий вечер дома меня вполне устроит, — сказал он.
— Ладно, заметано, — согласился Ребус.
11
Операция «Толстосумы» началась тихо и неприметно в половине девятого утра в понедельник, за полчаса до того, как «БМВ» Дейви Дугари проехал на раздолбанную парковку таксофирмы. Алистер Флауэр и его команда, не будь дураки, прибудут в одиннадцать, а то и позже, но лучше об этом было не думать, в особенности если к началу работы ты, как Шивон Кларк, продрог и закоченел и с ужасом думаешь о следующем посещении биотуалета, который, ввиду отсутствия других возможностей, установили в кладовке.