Сказано — сделано, стр. 11

— А, была не была! — решительно сказал Саша. — Я тоже свой продам. Глядишь, вместе висеть будем. Ну, в каком-нибудь институте. Всё веселее.

— Только ты смотри держи язык за зубами, — сказал Коля. — Скелеты, конечно, дело сугубо личное. Но всё-таки лучше помалкивать.

— Да ясно. Можешь не учить. Заявления напишем?

— Там, там. Сначала всё выяснить надо. Ты помни: главное для нас — человек с попугаем.

Саша пощупал свою тоненькую локтевую косточку на левой руке и усмехнулся. Мысль продать скелеты явно пришлась ему по душе.

Глава 11. Продаются два скелета

Вестибюль Зоологического института встретил друзей старинной мраморной прохладой, полумраком и тишиной. Слева и справа в глубоких нишах располагались два гардероба, за барьерами мирно дремали старушки гардеробщицы. Впереди широкими каменными ступенями вздымалась лестница, ведущая к центру зоологической мысли. Возле лестницы за обычным канцелярским столом сидела пожилая седенькая женщина, по всей видимости дежурная. Она читала журнал «Техника — молодежи» и одновременно вязала носочки для внука.

Коля и Саша, как и все в мире новые посетители учреждения, робко дошли до середины вестибюля, остановились и растерянно посмотрели по сторонам.

— Мальчики, вы куда? — спросила дежурная, оторвав взгляд от журнала, но не прекращая вязания.

— Нам бы с каким-нибудь хорошим учёным по одному вопросу проконсультироваться, — сказал Коля. — Насчёт скелетов. Дело большой научной важности.

— Насчёт скелетов, говорите. Ага. Так это вам надо к остеологам. Костями да скелетами у нас остеологи ведают. Вот ежели бы вас червяки какие или там пауки интересовали, тогда б нужно было к этим, как их… Забыла. Да. А раз скелеты, значит, к остеологам — это точно. И лучше всего вам пойти к Платону Сергеевичу. Мигай ему фамилия. Он хоть и занят всегда шибко, но очень толковый дядечка. Как чуть что, какая кость непонятная — все к Платону Сергеевичу. Он на третьем этаже сидит, в девятой комнате. Вот идите, только не балуйте там.

— Что вы, что вы, не беспокойтесь, — сказал Саша. — Мы очень тихо.

— Или вот что, погодите, — сказала словоохотливая дежурная. — Поезжайте-ка вы на лифте. У нас лифт старинный. Такой красоты нигде больше не увидите.

Слева от лестницы в глубоком дверном проёме находилась тяжёлая железная дверь, украшенная литыми чугунными цветами. Повернув массивную бронзовую ручку, ребята вошли в лифт. Стены кабины, отделанные настоящим красным деревом, плавно суживались кверху, отчего казалось, что ты находишься внутри какого-то экзотического восточного шатра. На потолке маленький хрустальный плафон освещал кабину-шатер тихим, спокойным светом. Одну стену кабины занимало необычайно чистое, светлое зеркало, которое в данную минуту с поразительной достоверностью отражало несколько взволнованные лица наших героев. На стене слева была укреплена благородная латунная панель с латунными же столбиками-кнопками, обозначающими этажи. Кнопок этих было всего четыре. В нижней части панели имелась надпись:

Саша аккуратно закрыл створки дверей, а Коля благоговейно нажал на кнопку с цифрой «3». Кабина очень медленно поползла вверх. Но очарование длилось недолго. Едва дотащившись до второго этажа, лифт стал. Друзья лихорадочно давили на кнопки, пытались открыть дверь, но всё безуспешно.

— Застряли? — послышался снизу голос доброй дежурной.

— Застряли! — хором ответили друзья.

— Значит, так. Под кнопками инженерову фамилию видите?

— Видим.

— Теперь громко скажите: «Чёрт бы побрал этого Пети!» И маленько подпрыгните. Он сразу вас и довезёт.

Ребята недоверчиво переспросили, что надо делать, и, получив подтверждение странному указанию, выполнили его в точности. Лифт послушно снялся с места и благополучно доставил их до третьего этажа.

— Что за мистика? — удивился Саша.

— В каждой избушке свои игрушки, — ответил Коля. — Нам с тобой над этим думать некогда. Ищем девятую комнату.

Отыскав нужный кабинет, ребята постучали и робко вошли.

Один знаменитый древний оратор, как известно, мог одновременно делать два дела: писать и беседовать. Платон Сергеевич занимался сразу тремя. Он смотрел в микроскоп, что-то быстро записывал на большом листе бумаги и вдобавок говорил по телефону.

— Здрасте, к вам можно? — спросил Саша, первым просочившийся в кабинет.

— Да, да, конечно, — сказал Платон Сергеевич. Хотя было неясно, говорилось ли это «да, да» ребятам, или оно предназначалось телефонной трубке.

— Мы насчёт скелетов, — робко произнёс Коля. — Нам тут сказали, что вы…

Платон Сергеевич не глядя положил трубку и, продолжая смотреть в микроскоп, отрывисто бросил:

— Давайте сюда.

— Что давать?

— Скелеты.

— Как? Так сразу? — удивился и даже слегка испугался Саша. — Но мы пока не можем.

— Что значит «не можем»? — Платон Сергеевич оторвался от микроскопа и посмотрел на ребят.

— Ну, скелеты отдать. Они ведь ещё на нас. То есть, я хотел сказать, в нас… Внутри…

— Ничего не понимаю! — замотал головой Платон Сергеевич. — В вас? Внутри? Что внутри?

Разговор принимал какой-то несуразный оборот. И тогда рассудительный Коля вежливо сказал:

— Видите ли, мы с другом решили завещать свои скелеты для научных исследований. А за это получить денежное вознаграждение. Если, конечно, по закону полагается.

— Ага. Если я правильно понял, вы пришли продать свои скелеты.

— Ну да! — воскликнул Саша, обрадованный, что всё наконец стало ясным. — Мы хотим продать свои скелеты. Ну, отдадим-то мы их немного попозже. После смерти. Сразу-то, сами понимаете, ничего не получится.

Платон Сергеевич набрал полную грудь воздуха, словно собираясь нырнуть, и неожиданно пулей выскочил из кабинета. Ребята удивлённо переглянулись.

— Чего это с ним? — спросил Коля.

— Не знаю. Может, с начальством пошёл посоветоваться, — высказал предположение Саша. — Дело ведь такое. Серьёзное.

Минут через пять дверь отворилась, и в комнату начали заходить люди. Мужчины, женщины, совсем пожилые старики и старушки и даже один молодой человек с фотоаппаратом и лампой-вспышкой. Они улыбались, смеялись, дружески похлопывали ребят, ласково трепали им волосы, а одна женщина угостила их конфетами «Мишка на севере». Больше всех суетился Платон Сергеевич. Он поочерёдно пожимал друзьям руки и говорил, обращаясь к молодому человеку с фотоаппаратом:

— Сеня, я вас прошу. Я вас очень прошу: сделайте высококачественные фотографии. И не забудьте, пожалуйста, снять крышку с объектива. Она у вас, кстати, ещё надета. Я повешу фотографию вот здесь, напротив стола. Когда моя жизнь зайдёт в тупик, друзья отвернутся от меня, а любимая работа перестанет радовать, я буду смотреть на эту фотографию. Я не сомневаюсь: она вернёт жизненные силы. Она меня исцелит. Да, да, я в этом уверен! Сеня, снимите же наконец крышку! И проверьте, есть ли плёнка. Надеюсь, она цветная.

Потом началось фотографирование. Друзья снялись со всей группой зоологов, затем вместе с Платоном Сергеевичем — он в центре, а ребята по бокам, — и, наконец, Коля и Саша были торжественно сфотографированы отдельно на фоне огромной тазобедренной кости доисторического чудовища, лежавшей в углу на подшивке «Вестника зоолога».

Когда довольные, развеселившиеся сотрудники покинули кабинет, Платон Сергеевич достал большущий термос и угостил ребят ароматным чаем, настоянным на черносмородинном листе и мяте.

— Платон Сергеевич, я что-то так и не пойму. Как же насчёт наших скелетов? — спросил Саша.

Коля молча кусал конфетку и прихлёбывал чай. Он-то уже давно понял, что продажа не состоится.

— Увы, мой друг, увы! — отвечал Платон Сергеевич. — Боюсь, что в ближайшие пятьдесят тысяч лет ваши очаровательные скелеты не заинтересуют научную мысль. А зачем, кстати, вам деньги? Вам нечего есть? Или вы не можете купить школьные учебники? Впрочем, учебники теперь бесплатные.