Опасные игры, стр. 42

Джози Литтлфизер подошла к бревну для выполнения третьей попытки, и толпа присутствующих на предварительных состязаниях по гимнастике замерла.

Джози уже сделала то, чего еще никогда не удавалось ни одной американской гимнастке: в двух попытках на предварительных состязаниях получила оценки десять баллов.

Римо удовлетворенно кивнул, увидев, как она уверенно запрыгнула на снаряд, и, переполненный чувством небывалой радости, едва не переходящей в физическое наслаждение, стал наблюдать за тем, как она проделывала все эти повороты, прыжки и сальто, а завершила выступление пируэтом в полтора оборота, после чего зрители, вскочив на ноги, заревет в знак одобрения малоизвестной американской гимнастки.

Джози подбежала к Римо и стиснула его в объятиях.

— Ты была великолепна, — сказал он.

— Благодаря тебе, — ответила она.

Римо посмотрел через ее плечо в дальний конец зала, где появились флажки с оценками ее выступления. Толпа разразилась еще более громкими криками и аплодисментами.

— Опять десятка? — спросила она.

— Иначе и быть не могло, — ответил Римо. — А теперь выйди и поклонись публике. Тебя вызывают.

Джози выбежала в центр устланной матами площадки, медленно поворачиваясь, помахала зрителям, одарила их радостной сияющей улыбкой и, бегом вернувшись назад, села рядом с Римо на скамейку возле трибуны.

— А ты когда выступаешь? — спросила она.

Римо об этом даже думать забыл. А ведь его первый забег тоже должен был состояться сегодня. Возможно даже, что его уже ищут. Пропустить это соревнование и огорчить Чиуна означало бы потом бесконечно выслушивать его сетования по этому поводу.

Римо поднял глаза и увидел Чиуна, который направлялся к ним с суровым выражением на морщинистой физиономии.

— Сегодня, — сказал Римо. — Но ты не приходи. А то я стану нервничать.

Она снова заключила его в объятия.

— Желаю удачи, хотя ты в ней не нуждаешься. А мне еще надо кое с кем поговорить.

Как только она отошла, Римо поднялся навстречу Чиуну.

— Все в порядке, Чиун. Все в порядке. Я успею к старту.

— Ты нашел, кто подложил бомбу? — спросил Чиун.

— Ага. Они из команды Барубы, — ответил Римо.

— И ты сообщил начальнику службы безопасности?

— Не совсем.

— Как это — не совсем? — спросил Чиун.

— Я сказал тому парню, что за нами следил. И попросил его доложить своему боссу.

— И после этого ты пришел сюда смотреть выступление этой женщины?

— Ты знал про нее? — спросил Римо.

— Как же я мог о ней не знать? — воскликнул Чиун. — Беспорядок в твоей голове и твоем сердце производил такой шум, что я глаз не смыкал с тех пор, как ты встретил эту женщину. Но дело сейчас не в ней.

— А в чем?

— Убит начальник службы безопасности. Я только что слышал, — сказал Чиун. — Очевидно, твое сообщение о террористах до него не дошло.

— Проклятье! — вырвалось у Римо.

Ответственность за это ложилась на него, и почувствовал он себя мерзко. Вообще-то на нем лежала ответственность за смерть многих людей, но то все делалось по плану, а это произошло из-за его небрежности.

Он взглянул на Чиуна.

— Пойдем к этим чертовым террористам и покончим с ними раз и навсегда.

Чиун поднял руку.

— Нет. Я сам пойду и разыщу их. А ты будешь делать то, для чего сюда приехал. Ступай на стадион и одержи победу. И пока не победишь, все остальное выброси из головы.

— Чиун...

— Ш-ш! Это очень важно. Ты должен победить. Это пока еще не золотая медаль. Это всего лишь предварительные состязания. Но ты выиграешь. И установишь мировой рекорд. Не надо очень высокого рекорда, достаточно самого маленького. Побереги силы на дальнейшее. Но помни: не выступай перед телевизионщиками, пока я не вернусь. Это очень важно, потому что ты, скорее всего, наговоришь всяких глупостей. Делай, что тебе говорят.

— Хорошо, Чиун, — ответил Римо, и они двинулись в разные стороны: Чиун — на поиски террористов, Римо — устанавливать рекорд.

Бежать предстояло на 800 метров.

Римо успел в самый последний момент — его уже чуть было не сняли с соревнований — и встретил враждебные взгляды других американцев, участвующих в забеге.

Первой его мыслью было помахать рукой доктору Харолду В. Смиту, который, должно быть, в этот момент сидел дома у телевизора, но потом он передумал. Смита уже и без того, наверное, хватил удар, когда он увидел, как Джози Литтлфизер бросилась обнимать Римо после своего выступления на бревне.

На Римо были все те же брюки из грубой хлопчатобумажной ткани и кожаные туфли. Один из судей обратился к нему:

— Где ваша спортивная форма?

— На мне, — ответил Римо. — Я представляю клуб завода «Резец и плашка» из Сикокуса, Нью-Джерси.

Судья недоверчиво крутнул головой и отошел в сторону.

Римо стоял на четвертой дорожке, рядом с бегуном из Восточной Германии Гансом Шлихтером, тем самым, который видел Римо в гимнастическом зале, когда он показывал Джози Литтлфизер, как выполнять упражнения на бревне.

Немец слегка подался к нему и сказал:

— Мы ведь ничего не имеем друг против друга, правда?

— Конечно, — ответил Римо. — В духе олимпийских традиций.

— Правильно, — сказал Шлихтер.

Спортсмены заняли исходную позицию, все, кроме Римо, который предпочел просто стоять у стартовой линии.

Когда прозвучал сигнальный выстрел, Шлихтер, вместо того, чтобы рвануть вперед, метнулся вправо. Это дало возможность другому немцу из Восточной Германии выбежать на его дорожку и таким образом зажать Римо между собой и третьим восточным немцем, бежавшим слева от Римо.

Римо начал бег не спеша, в то время как двое немцев все время виляли туда-сюда, толкая его и зажимая между собой. Один из них, резко выбросив вперед ногу, попытался достать шиповкой правую икру Римо, но тот увернулся.

Впереди с большим отрывом лидировал Ганс Шлихтер, и, когда он, срезая на повороте угол, оглянулся, на его физиономии совершенно ясно можно было прочесть: «Извини, приятель, но такова спортивная жизнь».

И Римо разозлился.

Заработав руками, он поддал ходу и сначала левым локтем ткнул одного немца под ребро, чем тотчас же сбил ему дыхание, а правым кулаком нанес удар вниз, в левое бедро того, который бежал справа. Немец, вскрикнув, замедлил бег, однако потом, преодолевая боль, стал увеличивать скорость. Но было уже поздно. Римо бежал впереди, настигая Шлихтера и трех американцев, которые шли за лидером из Восточной Германии вторым, третьим и четвертым номером.