Объединяй и завоевывай, стр. 26

Неожиданно с запада появились три военных вертолета с боевыми ракетами и скорострельными пушками. Федералы!

— Коатлик! Поберегись! Армия чиланос решила разделаться с тобой!

Божество остановилось. Змеиные головы на плечах вытянулись и встретили атакующие вертолеты немигающим взглядом каменных глаз.

На их базальтовых рылах не отразилось никаких эмоций.

— Послушай меня, Коатлик, — взмолился Лухан. — Через секунду они начнут стрелять. Позволь нам стать тебе щитами.

— Да, заслоните меня.

— Прикажи нам.

— Да. Я приказываю вам заслонить меня.

Ухмыльнувшись, Родриго Лухан повернулся к приверженцам богини. Они и в самом деле в нее верили, но вот приказывать им должен был он, Родриго.

— Скорее, скорее! Коатлик надо защитить от солдат армии чиланос.

И они послушались. Мужчины, женщины, детишки... Окружили ходячую статую кольцом в несколько рядов, некоторые даже забрались на плечи, чтобы укрыть ее каменную голову своими мягкими телами.

— Стреляйте, проклятые чиланос! — выкрикнул Лухан. — Стреляйте, если осмелитесь! Вам не удастся причинить зло нашей матери с каменным сердцем.

Ведущий вертолет отделился от ведомых, чтобы сделать первый заход.

Многоствольные установки автоматических пушек системы Гатлинга стали, поворачиваясь, извергать свинец.

Горячим свинцовым дождем посыпались пули.

Из глоток солдат священной армии Родриго Лухана вырвались крики освобождения. Освобождения от угнетения, бедности и бремени земного существования.

Со статуи посыпались тела. В своем падении они походили на перезрелые фрукты. Красная, словно гранаты, плоть источала алый сок, напоминавший сок спелых помидоров. Вот уже и лужицы натекли у ног Коатлик.

Все те, кто защищал богиню, пали, но на их место вскарабкались другие.

— Правильно! Сражайтесь, чтобы защитить Коатлик, нашу мать. Идите вперед, служите ей! Освобождение в ваших руках. Победа за нами!

Первая противотанковая ракета, отделившись от вертолета, полетела вниз. Она приближалась с ужасающей скоростью, и вой, который при этом раздавался, леденил, наполнял тоской сердца людей.

Люди, со всех сторон окружившие каменную богиню, взялись за руки, чтобы принять на себя чудовищный удар раскаленного металла. Казалось, вокруг идола шевелится клубок огромных земляных червей.

Взрыв ракеты мгновенно разметал сцепившихся друг с другом и разбросал во все стороны ошметки человеческой плоти.

Сверху посыпались оторванные руки, ноги и лишенные конечностей тела.

— Магнифико! Великолепно! — закричал Родриго Лухан. — Вы спасли богиню Коатлик!

Она же стояла, как прежде, змеи на ее плечах разделились, и голова одной из них наблюдала за атакующим вертолетом, вторая же гипнотизировала третью машину.

— Машины из мяса и в самом деле меня защищают, — произнесла богиня, тяжело двигая каменными челюстями.

— Да. Мы все умрем, если понадобится!

— Приказываю умереть всем до единого, лишь бы обеспечить мне выживание, — произнесла Коатлик без всяких эмоций, но в ее голосе слышалось что-то зловещее. Родриго Лухан любил мужеподобных женщин. И потому обратился к своим последователям:

— Вы слышали? Нам велено умереть. Славной смертью. Так пусть же все мы погибнем, но мать наша живет!

Ему пришлось отпрянуть в сторону, чтобы не мешать «индиос» взбираться на каменные плечи и голову Коатлик вместо убитых и раненых. И потом, со стороны удобнее наблюдать за кровопролитием.

А зрелище разворачивалось поинтереснее корриды. Арена для корриды огорожена, и в этом огороженном пространстве носятся бык и матадор. Бой заканчивается, когда матадор или бык — что происходит чаще — падают замертво. На песке остается пятно крови. Ну в крайнем случае два — не больше.

Здесь же стояли лужи, нет, текли реки крови и лежали груды мертвых тел и оторванных конечностей.

«Индиос» заняли свои места. Воссоздали своеобразный купол из костей и плоти. Подобно саранче, усеяли тело богини-матери так, что ее каменные члены стали совершенно невидимы. Со стороны Коатлик походила на крупного жука, плотно облепленного муравьями.

Вторая ракета тоже добилась прямого попадания в цель. В воздухе засвистели осколки горячего металла, ошметки плоти... Раздались крики — ужасные и величественные одновременно. В них звучало нечто истинное, мексиканское. Более того, это было, пожалуй, самое мексиканское зрелище, какое только доводилось видеть Родриго Лухану.

Сверху снова посыпались пули, потом наступила очередь ракет. Они терзали и секли импровизированный муравейник из человеческих тел. Чем больше защитников богини выбывало из рядов, тем больше находилось желающих их заменить.

— Смерть! — пели они. — Пусть она поразит нас, но вечно будет жить Коатлик! Мы живем ради нее и ее милостью, наша кровь освещает ей путь!

— Ваша кровь светит всей Вселенной! — провозгласил Родриго Лухан. Сам он скрылся в темноте за поворотом, и тело его окрасилось красным от кровавого дождя, пролившегося с небес.

Тем временем пулеметные очереди чередовались с ракетными залпами, то и дело освещая черное небо.

По неизвестной причине — скорее всего оттого, что пилоты устали от кровавой бойни, — вертолеты сломали строй, разделились и удалились — каждый в свою сторону.

— Ура! — заорал что было мочи Родриго Лухан. — Мы победили! Мы — настоящие сапотеки!

— И ацтеки, — добавил кто-то.

— Майя! — подхватил другой.

— А я — миштек.

— Все мы братья по крови! — заверил Родриго.

— И сестры, — сказала женщина, слизывая кровь с обнаженного кровоточащего предплечья.

Прочие же, видя такую картину и вспоминая старинные легенды и поверья, которыми их пичкали в детстве, решили, что гора мертвых тел перед ними не просто поверженные и униженные человеческие существа, но нечто большее.

Горящие глаза, которыми мужчины и женщины созерцали трупы, позволили Родриго Лухану высказать то потаенное, что приходило ему на ум только в самых заповедных «сапотекских» снах.

— Коатлик еще раз напомнила нам: мы больше не мужчины и женщины. Мы вообще не люди. Мы ее слуги — автоматы из мяса. А коли так, то в любую минуту можем воспользоваться частями других машин из мяса, которые невозможно отремонтировать.

И чтобы подтвердить искренность своих слов, он схватил валявшуюся поблизости оторванную руку молодой женщины майя и вырвал кусок теплой еще плоти крепкими белыми зубами истинного сапотека.

Глава 15

Римо все еще наслаждался ездой по прямой, как стрела, автостраде № 195, что пролегала по территории штата Чьяпас, когда его остановил армейский патруль.

— Охо-хо, — пробурчал Римо, заметив, что бронеколонна поворачивает к ним.

Сидевший рядом мастер Синанджу посоветовал:

— Давай сделаем вид, что ни в чем не виноваты. Тогда они не станут нас досматривать.

Взглянув на изумрудное с охрой кимоно Чиуна, Римо покачал головой:

— У меня есть план получше.

И нажал на акселератор. Джип рванул вперед.

Надвигавшаяся на них бронеколонна состояла из какого-то игрушечного броневичка и двух легких танков, которые поднимались к ним наперерез по каменистой горной дороге.

— Похоже, мы в состоянии обогнать ребятишек, — уверенно проговорил Римо.

И снова с силой нажал на акселератор, а мастер Синанджу резко схватился за борта машины. Чувство равновесия у него было развито великолепно. Когда они проходили обычный поворот, он сидел в кресле не шелохнувшись. Впрочем, Чиун прекрасно знал, на что способен его питомец, и решил не усложнять задачу ученика последующими поисками — если бы вдруг они расстались на каком-нибудь особенно закрученном вираже.

Римо взял поворот на двух Колесах. Затем, крутанув руль вправо, снова поставил широкий «хамви» на четыре точки.

По сути, его маневры смахивали на поведение психа. Автомобиль с низко расположенным центром тяжести может ехать на двух колесах только в самом крайнем случае — во время аварии, скажем, или сильнейшего толчка в бок.