Клык, стр. 28

— Нет, я лучше вместе со стаей.

Голос у него решительный, а вид грустный.

Ангел смотрит на него и в первый раз читает его мысли: он надеялся, что Макс вернется домой.

— Это самая лучшая на свете гостиница! — верещит Надж, кидаясь поперек на трехспальную кровать.

Ангел старательно расчесывает спутавшиеся белокурые кудряшки, все еще мокрые после душа. Через открытую дверь слышно, как Газзи в соседней комнате заказывает по телефону обед в номер. Который, интересно знать, по счету? На кухне, наверное, уже в супермаркет гонца за продуктами послали.

Надж скатилась с кровати и подошла к зеркалу:

— Мне уже двенадцать. Ничего во мне не изменилось, а чувствую я себя по-другому. С чего бы это?

Она встряхнула крыльями, и перышки заискрились всеми оттенками коричневого, от темно-шоколадного до нежно-кремового.

— Да нет же, ты и выглядишь по-другому, — говорит Ангел. — Мы все теперь выше ростом. Ты на ребенка больше совсем не похожа. Скорее на подростка. А вот кто уже совсем взрослые, так это Игги и… другие.

— Можно войти? — Дилан прислонился к косяку двери между комнатами стаи.

— Входи-входи. — Надж широко ему улыбается. — Ты уже оклемался? Скажи, длинный перелет был?

— Я и сам поверить не могу, что в Гранд Каньон камнем не свалился. Крылья теперь совсем не шевелятся.

— Чего там! Не прибедняйся! Ты просто молодец! — подбадривает его Ангел (настоящий вожак всегда должен вселять в стаю уверенность в своих силах). — Скажи, что ты рад, что с нами полетел!

Дилан пожал плечами и откинул со лба челку. Какой же он все-таки красавчик — настоящая звезда. Когда они в гостинице регистрировались, девчонки в фойе все время перешептывались и все глаза на него проглядели.

И в стаю он вполне вписался. Ничего никогда не требует, всех всегда выслушает. И дерется тоже классно. Ангел очень любит Клыка. Но с Диланом как-то… проще. Теплее. И поговорить можно. Он как будто специально для них создан.

Раздался стук в дверь из коридора, и Надж молниеносно сложила крылья.

Ангел подбегает к двери и смотрит в замочную скважину.

— Хорошие или плохие? — интересуется Надж.

Ангел усмехается:

— Конечно, плохие. — И открывает дверь.

С любопытством оглядываясь по сторонам, входят четверо дуболомов. Все как один загорелые, одеты офигенно, все в куртках. Один жует жвачку.

— Кто вы такие? — интересуется Дилан.

— Джо Харкинс. — Один из них — который без жвачки — протягивает загорелую крепкую руку. — Будем знакомы. Мы из агентства «Таланты Анлимитед». Вот моя визитка.

Чуваки принялись жать стае руки — чуть не отрывают, громко выкликают имена — представляются, словом, суетятся так, что следующий стук в дверь едва-едва слышен. Газзи открывает и впускает Джеба, Тотала и Акелу.

— О! Вы и собачек с собой прихватили! — радостно выкрикивает один из «Талантов».

Ангел мысленно молит Бога, чтоб Тотал за это не цапнул его за щиколотку.

— Привет, сынок. — Очередной «Талант» не может оторвать взгляда от Дилана. — В тебе есть все, что нам нужно. Ты первоклассный звездный материал. — Он резко спохватывается. — Все вы, конечно, истинные звезды… Будем рады представлять ваши интересы на любом уровне.

— Значит, вы из «Талантов Анлимитед»? — переспрашивает их Джеб.

— Из них самых. Ваши дети — чистое золото. Я бы даже сказал, золотое дно. — Джо Харкинс буквально потирает руки. — Давайте-ка лучше обсудим цифры. Ребятки, пойдите поплескайтесь внизу в бассейне, пока мы с папашей дела обсудим.

Ангел слышит, как Тотал задушенно всхлипнул, из последних сил сдерживая смех. Пора показать этим лохам, кто в стае начальник.

— Во-первых, он нам не папаша. — Она серьезно снизу вверх смотрит на Джо. — Во-вторых, никаких дел он за нас не обсуждает. И уж тем более никаких решений не принимает.

Не сводя глаз с агентов, она раскрывает крылья.

У мужиков отвисают челюсти.

— Все контракты будете обсуждать со мной лично, — мрачно заявляет Ангел. — Присядем.

Наступает гробовое молчание. «Таланты» явно не верят своим ушам. Но никто Ангелу не противоречит и никто не уверяет их, что услышанное — шутка. Ангел снова кивает в сторону стола, приготовленного для переговоров.

Мужики по-прежнему стоят как громом пораженные.

— Насколько мне известно, пятнадцать процентов — стандартная доля агентства. — Ангел с головой погрузилась в разложенные на столе бумаги. — Но мы требуем себе не восемьдесят пять процентов, а девяносто пять.

«Таланты» радостно захихикали на заявление шутницы, расслабились и передвинулись к столу.

Вот дураки! С чего они вдруг решили, что Ангел шутит? Спустя час все четверо поднялись на ноги, бледные, выжатые, как лимоны, и вконец лишившиеся рассудка. Они смотрят на копии контрактов на столе, совершенно не понимая, как они их только что подписали.

— Чао-какао! — лучезарно улыбается Ангел и широко открывает им дверь. У чуваков, пулей выскочивших из номера, такое чувство, что они только что чудом спаслись из страшной автокатастрофы.

— Что ты с ними сделала? — осторожно интересуется Джеб.

— Как что? Убедила. — Невинная физиономия Ангела не обманет даже первоклашку. — Разве не в этом заключается роль настоящего лидера?

— Ангел, мы же с тобой… — начинает Джеб.

— Все на выход! К бассейну, — кричит Ангел. — Пора на пресс-конференцию.

— Журналисты? Папарацци? — волнуется Газман. — Макс нас убьет, если узнает.

— Это теперь не ее дело, — холодно напоминает ему Ангел. — Человечеству пора наконец узнать о наших исключительных способностях.

— Что-то я себя особо исключительным сейчас не чувствую. — Игги скрючился в кресле. — Мне вообще целый день хреново.

Надж нахмурилась:

— Мне тоже. Не то чтобы что-нибудь болело, но странно как-то. Мурашки по всему телу бегут. И как будто колет повсюду.

Джеб обеспокоенно уставился ей в лицо:

— Колет? По коже или внутри?

— Везде.

— И меня тоже колет, — жалуется Газзи. — Уже давно что-то не так, только что, непонятно было. Пока вы об этом не заговорили. Я думал, это от волнения. Адреналин и все такое прочее.

— Давайте с пресс-конференцией сначала покончим, — говорит Ангел, — а там разберемся, какие у нас хвори.

Она и сама не больно хорошо себя чувствует. Но это дело десятое. Потому что фасон держать надо. И перед стаей, и вообще.

Через десять минут стая уже растянулась в шезлонгах у бассейна.

— Вы не видели официанта? Где наш официант? — Ангел снимает с носа розовые звездообразные очки. — Нам нужно еще чаю со льдом.

Дилан встает:

— Я как раз собирался сходить принести себе стаканчик. Давай я и тебе захвачу.

— Ой, смотрите, репортеры! — Ангел показывает на суетливую группу людей, которых только что начали запускать за огораживающий бассейн заборчик. Пара охранников на входе тщательно обыскивает каждого и сверяет со списком имена на нагрудных значках.

Дилан возвращается со стаканами чая, и народ при виде его принимается ахать. Ангел усмехается. Кому нужен Клык, если у них есть Дилан. Когда он с ними, на всю стаю теперь посмотреть приятно.

Она махнула охранникам, чтоб дали журналистам подойти поближе. Репортеров собралось человек десять, кто с микрофонами, кто с видеокамерами.

— Здравствуйте. — Ангел корчит свою «официальную» рожу. — Спасибо, что пришли. В следующие десять минут мы ответим на ваши вопросы. Потом фотосессия. Кто первый?

— Где ваши родители? — перекричал посыпавшиеся вопросы один из репортеров. — У них есть крылья?

— Наши родители — это пробирка и пипетка. Крыльев нет. Следующий.

Следующий репортер выставил вперед видеокамеру:

— Вы действительно можете летать или это рекламный трюк?

В ответ Газзи с мороженым в руке залез на трамплин, пару раз качнулся, подпрыгнул и взвился в воздух над бассейном. С каждым новым взмахом его крыльев пресса ахает, охает, ухает и просто стонет от восторга. Наконец, отправив в рот остатки мороженого, Газман складывает крылья и камнем падает в воду, окатив репортеров с головы до ног. Ангел подводит итог: