Клык, стр. 27

Ребята непонимающе переглядываются. Джеб усаживается на пол и приглашает всех к нему присоединиться. Похоже, он готов пуститься в длинные объяснения.

— Макс, должен вам сказать, была очень хорошим командиром. Благодаря ей вы все живы и здоровы. Благодаря ей вы научились выживать. Я в курсе, у вас с ней в последнее время были проблемы. У меня они тоже были. — Джеб коротко рассмеялся. — Но в данный момент дело обстоит так. Вы стая. И стае нужен вожак. Ангел говорит, что командир теперь она. Мне кажется, вы с этим согласны. У меня по этому поводу к Ангелу несколько вопросов:

Что ты будешь делать не так, как Макс?

Что это изменит к лучшему?

Что ты будешь делать в случае новой атаки ирейзеров?

Как вы будете вместе жить, взрослеть и приспосабливаться к обстоятельствам, чтобы увеличить шансы выжить?

Ангел подумала, послушала свой внутренний голос, снова подумала.

— Джеб, значит так. Я на эту тему много размышляла. И готова сказать и тебе, и всем. — Она сделала многозначительную паузу, и один за другим ребята затихли и внимательно уставились на нее. — Не думаете ли вы, что жить — намного важнее, чем выживать?

— Это вот здесь, сэр. — Главный геолог сверила GPS-навигатор со снятой из космоса картой. — И спутник, и радар подтверждают наши данные. Этот ручей течет к подземному источнику, из которого вода поступает в жилище объектов.

— Надеюсь, в ваших показателях нет никакой ошибки. — Профессор Гюнтер-Хаген холоден и суров. Он все еще раздражен провалом операции в цирке, устал после бессонной ночи, и ему не терпится сдвинуть ситуацию с мертвой точки. — До сих пор ваша непростительная халатность сводила на нет все мои усилия. Радуйтесь, что я пока что более к вам снисходителен, чем мистер Чу.

Геологиня вздрогнула и еще раз слегка дрожащими пальцами прошлась по кнопкам приборов:

— Нет, я все проверила, никакой ошибки. — Она изо всех сил старается всем своим видом продемонстрировать полную уверенность. — Все точно.

— Это результаты покажут. Выливайте реактив, — командует доктор.

Еще один агент открывает пенопластовый охладитель. Вырвавшийся из него пар сухого льда окутывает присутствующих прохладным облаком. Агент натягивает плотные резиновые защитные перчатки, закрывшие ему руки до самого локтя, и быстро надевает противогаз. Остальные собравшиеся отходят подальше в сторону. Агент щипцами достает изо льда пробирку, открывает ее и, чуть поколебавшись, выливает бледно-розовую жидкость в горный ручей.

— Теперь, что бы ни вошло в контакт с реактивом, все подвергнется его пагубному воздействию, — бормочет он себе под нос и про себя молит Бога, чтобы профессор Гюнтер-Хаген отдавал себе отчет в своих действиях.

— Вы, мой друг, ошибаетесь. Вовсе не обязательно, что все. Этот препарат разработан для воздействия на специальные типы рецепторов. На те, которые есть только у мутантов. Большинство естественных форм жизни этих рецепторов не имеют.

Команда молчит. Реактив моментально растворился в прозрачном ручье. Через тридцать минут он попадет в естественный подземный резервуар, питающий водой дом стаи.

Профессор Гюнтер-Хаген вне себя от восторга. Наконец-то начинается настоящий эксперимент.

Всеобщие взоры устремлены на Ангела, и сама она чуть не дрожит, предчувствуя реакцию стаи. Макс никогда ни за что на свете не могла бы этого сделать. И не хотела. Предложи ей кто-нибудь такое, Макс тут же пригрозила бы запереть их всех по комнатам.

А теперь Ангел стучит карандашом по столу:

— Внимание! Все слушайте меня! Я вас всех позвала, чтобы сделать важное заявление. Приготовьтесь, потому что это большой сюрприз!

— Как будто нам и без того сюрпризов не хватает, — ехидничает Игги.

— Не перебивай. Я лидер стаи, и я хочу объявить о предстоящих изменениях к лучшему.

— Каких таких «изменениях к лучшему»? — Игги застыл со шваброй в руке.

— Во-первых, я отменяю время отбоя, — решительно заявляет Ангел.

На что Надж резонно замечает, что время отбоя никогда особенно не существовало.

Ангел сердито на нее зыркнула:

— Я имею в виду, что теперь можно спать, когда и сколько хотим. Разрешается даже спать весь день, а бодрствовать ночью.

Газзи пожал плечами:

— Ничего в этом особенно хорошего я не вижу.

— Отменяется домашнее обучение, — продолжает Ангел.

Игги радостно захлопал в ладоши и уронил швабру.

— А я все равно буду учиться, — недовольно бурчит Надж. Я уже дошла до половины первого уровня курса французского. Не бросать же теперь.

— Хочешь учиться, учись. Никто тебе не запрещает, — милостиво соглашается Ангел. — Но сейчас я объявлю о начале самого лучшего проекта в нашей жизни!

Газман нетерпеливо заелозил на месте:

— Мы покупаем собственную машину?

— Ты вводишь еженедельные обязательные дни рождения? — гадает Надж.

— Как насчет немножко порядка и немножко занятий каким-нибудь делом? — интересуется Тотал, семеня по комнате из угла в угол. — Вот это будет настоящий сюрприз.

Ангел не обращает на него внимания.

Это она вытащила Тотала из Нью-Йоркской лаборатории, но теперь ей все больше кажется, что он переметнулся на сторону Макс. Предатель.

— Значит так. Слушайте меня внимательно. Пора собираться. — Она сияет. — Нам предстоит длинный перелет.

— Куда? — Надж подпрыгнула от неожиданности.

— На концерт! В Голливуде. Я подписала соглашение прибыть туда в качестве почетных знаменитых гостей.

Ребята тупо захлопали глазами.

— Шутишь, что ли?

— Нисколечко. Я все классно устроила, — объясняет Ангел. — Этот концерт благотворительный, в пользу ремонта бульвара Санта-Моника. Туда знаменитостей куча приедет. И они хотят, чтобы мы помогли немножко. Они объявят, что стая примет участие, и народ валом повалит.

— И уж точно найдется кто-нибудь с пушкой. Или чипом каким-нибудь, чтоб мозги нам замутить. Или, на худой конец, с колчаном отравленных стрел. Такого добра на нашу долю всегда хватает. — Игги с сомнением покачал головой. — Не напрасно же мы в многотысячные мероприятия не суемся.

— А КППБ толк какой-нибудь от этого будет? — интересуется Надж. — Я имею в виду, от бульвара этого, от Санта-Моники?

— Нет. Зато там будет клево. Вы уж мне поверьте. Я разговаривала с агентами…

— С кем, с кем? С какими еще агентами? — нервно перебивает ее Надж.

— С теми, с которыми я проводила собеседование. — Ангела так и распирает от гордости. — С теми, которые нам лучший контракт предложили. Они нам и денег кучу отвалят, и безопасность гарантируют. Надо будет им позвонить, когда мы на виллу д'Арбанвиль прилетим.

— Вилла д'Арбанвиль? Что-то я про нее слышала, — восторженно зашептала Надж. — Там, вроде, все кинозвезды обретаются. А в журнале «Суперстар» писали, что вестибюль этой виллы — лучшее место порвать с возлюбленным.

Наконец дошла и до Дилана очередь высказаться:

— Все это, конечно, звучит очень заманчиво, но я лучше здесь останусь.

Все воззрились на него круглыми глазами.

— Ты что?! Нечего киснуть! Давай, как все. Ты же мужик! — Игги только-только привык к Дилану.

— Не уверен, что я могу позволить себе тратить время на развлечения. — Дилан старательно избегает смотреть ребятам в глаза. — Мне бы надо еще над техникой полета поработать.

Аргумент он, конечно, нашел не слишком сильный, но Ангелу начхать, какой довод проигнорировать.

— Решено. Ты, Дилан, летишь с нами. — Она чувствует себя настоящим решительным лидером. — Перелет нам предстоит долгий, восемьсот миль, вот и попрактикуешься.

Даже если ее телепатические таланты на Дилана не действуют, спорить с ней все равно бесполезно.

— Тогда и я постараюсь на ближайший рейс на самолет сесть, — говорит Джеб. — Тотал и Акела, присоединяйтесь ко мне. И ты, Дилан, тоже, если пока в своих силах не уверен.

Дилан трясет головой так, что пушистые волосы падают ему на голубые глаза: