Хождение к морям студёным, стр. 66

В начале XX века русский ученый, профессор Борис Эдуардович Петри писал: «Шаманство исповедывают народы самого различного происхождения.

Его придерживаются все палеоазиаты, все тунгусы и все монголы; даже турецкие племена, обитающие на территории Сибири, Восточного и Западного Туркестана, и все финны…

Знаменательным является тот факт, что формы шаманства у этих народов, столь разных по происхождению и по языку, настолько сходны как в своих основных принципах, так порою и в деталях, что само собой напрашивается предположение о едином происхождении шаманства; невольно рождается гипотеза о каком-то центре, где шаманство развилось из своего первообраза в сложную религию и оттуда распространилось по всей территории…»

С этим высказыванием Петри согласны многие ученые, исследователи, путешественники, побывавшие у различных северных народов и получившие возможность сравнить их обряды, традиции, мировоззрение. Не отрицают подобное предположение и сами шаманы, по крайней мере, те, с которыми приходилось мне встречаться в Северной Америке, в Сибири и на Дальнем Востоке. Доказательств того, что их верование и искусство возникли в каком-то едином географическом центре, они не представили. Но почти все толковали о загадочной северной земле, исчезнувшей тысячи лет назад, где зародились многие знания и традиции, полученные в наследство разными племенами и народами.

Да, умеют шаманы любой нации заворожить, увлечь своими тайнами любознательных пришельцев. Но, как обычно, — в их речах полунамеки, недосказанность, неясность. Не любят до конца раскрываться. На то они и шаманы…

А может, эти хранители древних тайн еще не встретили достойных, кому полностью смогут довериться и отворить врата в сокровенное?..

Остров рыжего мамонта

Вещая вода

Полдень… Луна… Зной… Снегопад. Алая чайка скользит по горячему льду.

— Смотри, смотри. Не отрывай взгляд. Не думай о другом, — шепчет старый Николай.

Глиняная чаша вздрагивает в его морщинистых коричневых ладонях. Кажется, что вода в чаше становится все прозрачней, и в ней теперь действительно можно увидеть весь мир: звезды, моря, далекие земли, горы, ледники, прошлое, будущее.

Вот снова изнуряющая жаром луна. Солнце осыпает землю снегом.

Моторная лодка Николая несется к острову Столб. Он высится на невидимой границе, где кончается река Лена и начинается море. С трудом лодка преодолевает сильное течение у островного берега. Ох, и не ласкова ты сегодня, река Лена! У самого берега — едва приметное, полузатопленное бревно. Николай резко забирает в сторону. Удара избежали. Но от крутого виража я вываливаюсь за борт…

Ох, и холодна ты сегодня, река Лена!

Песчаный берег. Пасмурная тундровая пустота. Подножие горы, покрытое мхом.

Высота горы — чуть более ста метров. В низкую воду длина острова — всего 660 метров, а ширина — около 370.

Сложенный из плотных песчаников и известняков, он напоминает сказочного исполинского зверя, что пришел на водопой и никак не может напиться.

Воды Лены рассекаются островом на две части. В древние времена охотники и рыбаки останавливались здесь, перед тем как выйти в море, молили духов и богов, приносили им жертвы, чтобы вернуться домой живыми и невредимыми, и конечно же, с хорошей добычей.

О чем думали, проходя остров Столб, русские путешественники, участники Великой Северной экспедиции? Останавливались ли здесь? Слышали предания об этом острове? Верили им?

Вряд ли теперь узнаешь. В судовых журналах экспедиции ничего о том не говорится…

Николай втаскивает меня в какую-то горную щель. От сильного озноба не могу понять, куда мы попали: то ли пещерка, то ли большая звериная нора.

Старик ненадолго исчез.

Холод. Темнота. Одиночество. Откуда-то из-под земли слышится гулкое дыхание и тяжелая поступь. И в самом деле — Кугас-Сыыр?.. Бред! Слуховая галлюцинация! Мамонт Кугас-Сыыр, что по-якутски значит Рыжая Гора, погиб давным-давно!

Николай вернулся. Он протянул мне чашу и приказал:

— Сделай глоток и смотри, слушай, что поведает падающая вода. Снова глотни — и снова смотри и слушай. Это вещая вода. Это сильная вода.

Расспрашивать старика было невмоготу. Да я и сам знал: падающая с большой высоты и бьющаяся о камни вода в представлении многих народов обретает волшебные свойства.

Почему так? Никто толком не мог объяснить. Считается, что волшебную влагу надо зачерпнуть не из потока, а собрать из отлетающих от камней брызг. В определенный день, в определенный час.

Где, интересно, старик собрал ее? Ведь на острове нет водопада.

Первый глоток. От ледяной влаги озноб усиливается.

— Ничего, ничего, — успокаивает Николай. — Сейчас будет тепло. И болезнь уже не сломит тебя.

Я вижу, как старик бросает в чашу щепотку темного порошка. Это Кэрэ-Утуйду — Красивый Сон. Шаманы изготавливают его из сушеных мухоморов, золы, перьев крачки и каких-то синеватых кореньев.

Второй глоток. Теплый ветер ударяет в лицо и пронизывает все тело. Проходит озноб. Теперь мои слух и зрение остры как никогда.

Из глиняной чаши, из волшебного снадобья на меня смотрит прошлое. Оно звучит трубно, раскатисто. Это мамонт Кугас-Сыыр — Рыжая Гора — подает знак сородичам на другом берегу Лены…

Вещая вода…

Сильная вода…

Ступенька света, ступенька тьмы

Остров Столб не обозначен на карте мира: слишком мал. Но его знает каждый, кто побывал в устье Лены. До появившихся здесь много веков назад якутов существовало другое, быть может, самое древнее название этого клочка суши — Уктэл сырдык, Уктэл им балай — Ступенька света, Ступенька тьмы.

Странное название для острова.

— Их было у него много, — пояснил Николай. — За века, а может, даже за тысячелетия до появления здесь нынешних народов к острову причалили высокие белые люди. Они бежали от беды. Огненный удар с небес, а затем великий потоп уничтожил их северную землю. Те немногие, кто успел спастись на корабле, сделали здесь остановку. Тогда эта гора была еще полуостровом. Высокие белые люди собрали брызги «падающей воды». И отвечала им вещая вода: от того, как люди будут строить свою новую жизнь, эта гора станет для них либо первой ступенькой света, либо — первой ступенькой тьмы.

И еще поведала она, что в какие бы земли и моря они не ушли, всюду их отыщет корабль с ледяными парусами. Это будет грозное предостережение. Он является неслышно, паруса его едва видимы, но кара за ним идет неминуемая для всех, кто преступит древнее предначертание — жить в согласии с миром живых и мертвых, с небом, водой, землей. И будет у этой кары два крыла — огненная погибель и ледяная.

— Кто они, высокие белые люди? И откуда пришли? — поинтересовался я.

Николай вытянул правую руку в сторону севера:

— Оттуда… Там была их земля — Сиэркилэ-Сулус.

— Зеркало Звезды?! — удивился я, хотя уже слышал это название и на якутском, и на русском языках.

— Так… — Николай кивнул и продолжил: — Когда люди жили в согласии с миром и самими собой, Северный полюс находился не там, где сейчас, а на земле Сиэркилэ-Сулус.

— Значит, потом произошла какая-то планетарная катастрофа? — спросил я. — Впрочем, Северный полюс менял свое положение во все времена…

— Так… — снова кивнул старик. — Вначале появилось знамение — корабль с ледяными парусами, а за ним следовала погибель. Благодатный огромный остров высоких белых людей был разорван на множество мелких островков, и вслед за большим огнем, за большой водой наступил большой лед.

— А что потом стало с людьми Зеркала Звезды?

— Беда ничему их не научила. Они растекались по миру, смешивались с другими народами, но продолжали нарушать древние заповеди. И все новые и новые поколения вовлекались в те нарушения. Кто знает, может, этот остров-гора станет для всех ступенькой тьмы.