Стокгольм. История. Легенды. Предания, стр. 40

— Весь мир взволнован поисками в шотландском озере Лох-Несс то ли плезиозавра, то ли эласмозавра, а загадочные события на Меларене замалчиваются шведской прессой и телевидением!.. Обидно, господа, совсем рядом со Стокгольмом обнаружены следы на берегу озера, остатки трапезы, несомненно, доисторического ящера! Несколько людей видели этих тварей. Уж гораздо больших, чем на каком-то Лох-Нессе!.. — возмущались завсегдатаи стокгольмских кафе и пивных.

И в самом деле шведская пресса и телевидение как-то обходили вниманием таинственные события на берегах Меларена, всего лишь в нескольких километрах от Стокгольма. Зато живые свидетели появления на озере неизвестных тварей, смахивающих на динозавров, охотно делились с жителями шведской столицы воспоминаниями.

Некоторые из таких очевидцев всюду таскали с собой иллюстрированные книги и журналы о динозаврах и демонстрировали их слушателям, как бы подтверждая свои удивительные истории.

В день летнего солнцестояния

Житель шведской столицы Юхан — то ли художник, то ли дизайнер, — видимо, от избытка информации о доисторических тварях, встречающихся в наше время, решил удивить приятелей своей историей:

— Мой прадед в конце XIX столетия не только видел, но и общался с хищными динозаврами!..

— Как же это ему удалось? — недоверчиво поинтересовались слушатели и незаметно обменялись между собой многозначительными улыбками.

Юхан заметил это, но его совсем не смущали вопросы и скрытые улыбки недоверчивых насмешников.

— Первый раз прадед повстречал огромное неизвестное существо в день летнего солнцестояния в год, когда в Стокгольме началось возведение церкви Святого Иоганна. Мой прадед работал на строительстве резчиком по дереву. В те времена самую короткую ночь отмечали звонче, задорней, чем теперь. Так утверждал наш замечательный поэт Фрединг.

Все жители Стокгольма, от мала до велика, в день летнего солнцестояния уплетали селедку с картофелем и со свежей земляникой. Все, кто умел держать какой-нибудь музыкальный инструмент, собирались в ансамбли. На берегах Меларена устанавливались сотни праздничных шестов, украшенных разноцветными лентами. Никто не спал в самую короткую ночь. Песни, пляски, смех не прекращались до утра. А напитков выставлялось столько, что, как говорил мудрый, но взбалмошный

Не такую ли «зверюшку» встречали очевидцы на берегах Меларена?

Август Стриндберг, от озера Меларен пару дней попахивало пивом и пуншем. Ну, скажите, разве какая-нибудь допотопная тварь выдержит подобное?..

Слушатели Юхана весело подтверждали:

— Конечно, не выдержит!..

— Куда этим изнеженным чудовищам? Они даже запаха твоих дешевых сигарет не выдержат!..

Юхан не придал значения словам о его сигаретах и продолжил:

— Как знать, может, аромат алкоголя и табака так воздействовал на динозавров, что они выползали на берег?

— Вот почему в шотландском озере Лох-Несс чудовище который год не могут отыскать, а у нас эти допотопные твари сами нередко являются в день летнего солнцестояния, — высказал догадку один из слушателей.

— Ну не так уж часто подобное случается, — тоном знатока поправлял Юхан. — Скорее, прадеду повезло. Во время праздника одна приглянувшаяся ему вздорная девица потребовала отыскать для нее на озере фиолетовую кувшинку...

— А разве такие бывают? — удивились слушатели.

— Я лично не встречал, — признался Юхан. — Может, в давние времена эти цветы иногда попадались. В старину считалось, что венок из фиолетовых кувшинок надо носить три дня, и тогда весь год будет для тебя счастливым, а нечистая сила не посмеет даже смотреть в твою сторону. Так, по крайней мере, упоминал в каком-то стихотворении Рюдберг...

Словом, пока народ веселился, мой прадед отправился на озеро — искать заветные цветы. Не знаю, уж сколько он бродил по берегу озера, наконец увидел то, что искал. Чтобы достать фиолетовые кувшинки, ему пришлось забираться по пояс в воду. Только потянулся прадед за первым цветком, как всколыхнулось озеро и в лицо ударила неизвестно откуда взявшаяся волна. Тут же послышался рев, будто сразу десяток быков хлестанули кнутами...

— И, конечно же, это был динозавр, — усмехнулся один из слушателей.

Юхан важно поднял указательный палец.

— Как говаривал незабвенный Ларошфуко: «Своим недоверием мы оправдываем чужой обман».

После такого авторитетного заявления никто не посмел перебивать Юхана.

И он продолжил:

— Прадед едва не оглох от внезапного шума и схватился за голову. Потом обернулся на звук и обмер: совсем рядом над водой поднималась голова чудовища — все выше, выше... Размером она превосходила конскую. Мой предок не умер от страха, поскольку был изрядно пьян. Другой бы с воплями кинулся прочь, а прадед принялся весьма дружелюбно отчитывать чудовище: «Ну, чего глотку дерешь?.. Чего людей пугаешь?.. Ступай прочь, тварь Божья!.. Лови себе рыбку в другом месте... Я тебе не мешаю — и ты не трожь меня...»

Только упомянул прадед рыбу, как заметил, что из пасти чудовища торчит щучий хвост. А сама жуткая тварь мотает головой из стороны в сторону, словно от боли. Тут-то и смекнул прадед: огромная щука застряла у нее в глотке. Ни проглотить, ни избавиться от рыбы!.. Наверное, будь мой предок трезвым, не осмелился бы на такое... А тут изловчился, схватил двумя руками щучий хвост да и выдернул рыбину из страшной пасти. Чудовище на какое-то время застыло от неожиданности...

— Может, не знало, как отблагодарить за доброе дело? — предположил один из слушателей.

Другой в ответ покачал головой.

— Ты думаешь, эта тварь хоть что-то поняла? У динозавров мозги — меньше куриных. Не знали они, что такое добро. За миллионы лет их существования ни одно живое существо на земле не оказало им услуги...

— Значит, мой прадед стал первым, — скромно отозвался Юхан и продолжил: — Короче говоря, он быстро смекнул, что тварь умишком не блещет и может вместо благодарности или сразу оторвать ему голову, или утащить в пучину. Выхватил он нож, отсек кусок рыбины — и в пасть динозавру! Тот проглотил и снова застыл. Прадед еще кусок подкинул и так продолжал, пока один щучий хвост не остался в руках. Наверное, динозавр наелся. Прадеда моего не стал трогать. Плюхнулся в воду и исчез...

— Неужто предок твой знал слово «динозавр»? — снова раздался ехидный вопрос.

— Нет, конечно, — кивнул Юхан. — Словечко это он услыхал от художника Ларсона Карла.

— Ты хочешь сказать, что прадед твой был знаком с самим Ларсоном?! — изумился кто-то.

— Что ж тут удивительного? — пожал плечами Юхан. — Человек, который сумел накормить динозавра, мог быть знаком с кем угодно. Мой прадед рассказал художнику о своей удивительной встрече и о том, как выглядел озерный монстр. Ларсон хоть и не поверил, но взялся за карандаш и бумагу. А когда закончил рисунок, в задумчивости произнес: «Что же это у нас получилось?.. А получился у нас какой-то хищный водяной динозавр...» Так мой прадед и узнал, с кем повстречался на озере. Художник рисунок подарил, но посоветовал никому не показывать. «Народ не так поймет...» — пояснил он. Эта работа Ларсона до сих пор хранится в моей семье как реликвия...

— И ты готов показать ее нам?..

— Отчего же молчал раньше?..

— Не верится, чтобы рисунок Карла Ларсона пылился в домашнем архиве и оставался не известным ценителям живописи... — разом заволновались слушатели.

— «Кто легко подозревает, тот заставляет дурно думать о себе», — так говаривал старина Пьер де Лашосе, — важно изрек в ответ Юхан.

Приятели знали, что в затруднительные минуты к месту или не к месту он любил процитировать знаменитостей. И достоверность этих высказываний, уверенно озвученных Юханом, не вызывала у слушателей сомнений.

— Я покажу вам не известный публике рисунок Ларсона, — заявил он. — Но помните, друзья, слова Мишеля Монтеня: «Доверие к добропорядочности другого является веским свидетельством собственной...»