Бесы Черного Городища, стр. 35

– А то нам неведомо, – пожал плечами Тимоха. – Слышал, что сильно они рявкали друг на друга, правда, молодой больше посмеивался, а Сыроваров сильно распалился, орал, точно пьяный извозчик. Что именно, я не разобрал, далеко это было, но по матушке он будь здоров как ругался.

– Но если ты далеко от окна находился, как же разобрал, что хозяйка их отругала?

– Так она визжала, словно сучка под колесом! – осклабился дворник. – Голос у нее пронзительный, точно наждаком по стеклу кто водит. Иной раз в дрожь даже кинет, коли на кого орать начнет. – Он покосился на убитую и без всякого сожаления произнес: – Дооралась, сердешная!

– Как зовут нового помощника хозяйки? – спросил Алексей.

– Михаил, как по фамилии и по батюшке не знаю, – с готовностью ответил дворник. – Здоровенный мужик, кровь с молоком. Коляску с барыней за задок одной рукой поднимал. Шибко ей это нравилось. Хохотала до упаду.

– Опиши-ка нам его подробнее, Тимоха, – приказал Вавилов. – Лицо, одежда, как говорит, как ходит. Доброго ли поведения или любитель выпить и, главное, откуда появился в доме?

– Откуда появился, то мне неведомо. Барыня за город ездила, у нее в пяти верстах дача, и вернулась уже с этим Мишкой на пару. Оба вусмерть пьяные. Он ее на руках из коляски вытащил и в дом занес. Мы сразу подумали, что барыня себе нового полюбовника нашла. У нее много мужиков было, и важных, и простого рода, но дома она никого не привечала. А с этим почти в открытую спала. Мне Лидка, горничная, сказывала, что они нисколько ее не чурались, в постельке, как молодые, обжимались. Но от такого парня немудрено было голову потерять. Редкий красавец, надо сказать. Под притолоку не проходит, сгибается. Волос русый да кудрявый, борода тоже кучерявится, а усы таким фертом завернуты, что никакая девка не устоит. Барыня его на русский манер обряжала, в рубахи вышитые да шаровары с напуском, хотя сама больше в черном ходила, в кисее вся замотается, а на лбу мушку себе посадит. – Дворник склонился над трупом и ткнул пальцем чуть ли не в лицо убитой. – Глянь-ка, вон она!

Алексей и Иван тоже наклонились. Действительно, на лбу жертвы прямо над переносицей была нарисована черная, хотя и слегка размазанная родинка.

– Такие пятнышки носят на лбу индианки, – сказал Алексей. – Посмотри, гадалка и впрямь смахивает на восточную женщину.

– А по мне, скорее на цыганку, и обличием, и повадками. Только цыганки ведут себя осмотрительнее и хитрее: свои любовные связи не афишируют. – Иван вздохнул и тихо сказал: – Обойди дом, посмотри: что с остальными жильцами, есть ли кто в спальне?

Но Алексей не успел выполнить задание. Створка окна захлопнулась вдруг с оглушительным звоном. Так бывает от сквозняка, когда кто-то неожиданно откроет дверь в комнату. Сыщики дружно оглянулись. На пороге кабинета стоял человек с револьвером в руках и держал их на мушке.

Глава 11

– Кто вы такие? – недружелюбно спросил новоприбывший. Но, заметив лежавшую на полу убитую, коротко охнул. Лицо его побелело, но, к чести своей, мужчина не потерял самообладания, правда, голос его едва заметно дрогнул, когда он приказал: – А теперь руки на затылок, и немедленно, а то буду стрелять.

Сыщики молча переглянулись. Не поднимаясь с корточек, Иван последовал приказу. Алексей не сдвинулся с места, только выпрямился, но тоже ему повиновался. Его взгляд застыл на лице человека с револьвером. Тот с удивлением посмотрел на незнакомцев, видно, ожидал сопротивления или хотя бы объяснений. Но не дождался и с явным напряжением в голосе заявил: – Я вынужден вас обыскать и связать до приезда полиции. Предупреждаю, я пристрелю каждого, кто сдвинется с места.

– Валяй, – абсолютно спокойно сказал Иван, – обыскивай.

Мужчина замешкался, он не знал, как поступить. Расстановка сил была явно не в его пользу. Если он подойдет к Ивану, то Алексей окажется у него за спиной, если к Алексею, то Иван успеет выхватить оружие, конечно, если он вооружен. О том, что вошедший мыслит в правильном направлении, подтвердил его следующий приказ, теперь он обратился непосредственно к Вавилову.

– Встань! – то ли предложил, то ли приказал он. – Покажи, что у тебя в руках!

Тот встал и показал ему ладони.

Незнакомец переложил револьвер из правой руки в левую и, передвигаясь боком, направился к Ивану, не сводя настороженного взгляда с Полякова. Тот стоял молча и безучастно рассматривал хрустальный шар. Мужчина обошел стол и подошел к Вавилову сзади. Задрав полу его сюртука, он посмотрел, нет ли чего на поясе. Потом, уткнув дуло револьвера в спину Вавилова, принялся хлопать его по груди и бокам. В этот момент он наклонился почти вплотную к плечу Ивана. Внезапно тот резко двинул локтем. Удар пришелся мужчине под ребра, и он, вскрикнув, согнулся в три погибели, держась за живот, но револьвер в руках удержал. Алексей бросился на помощь Ивану. Но Вавилов опередил его, быстро развернувшись, успел крепко схватить незнакомца за запястье. Пальцы мужчины разжались, и револьвер оказался уже в руках у сыщика. Его глаза мрачно блеснули.

– Наигрался, приятель? – спросил он с угрозой. – Нападение на полицейских дорого зачтется.

– Откуда мне знать, что вы полицейские? – ответил незнакомец сквозь зубы, потирая руку. Его лицо перекосилось от досады и боли. На глаза навернулись слезы, губы побелели. Это было заметно даже в бледном свете керосинового фонаря. – На рожах у вас не написано, кто вы такие!

– А ты сам кто такой? Отчего с оружием по ночам шастаешь? – спросил Алексей.

– Я здесь живу. Служу и живу, – ответил тот, не поднимая глаз. – Старшим ассистентом у мадам Клементины.

– Старшим ассистентом? Здесь живешь? – Лицо Ивана осветила мягкая, почти мечтательная улыбка. И, отведя руку, он со всего маха ударил мужчину в челюсть. – Ты что, свиное отродье, дворника не заметил? Или не признал? Врешь, что здесь живешь!

Голова незнакомца безвольно мотнулась, и он потерял сознание. Иван успел подхватить его под мышки и опустить на ковер. И стал в недоумении озираться.

– Дворник? Где этот каналья? Куда он подевался? И Фимка исчез! Неужто смылись под шумок?

– Тута мы! – раздалось вдруг из камина, и, уронив чугунную подставку для дров и щипцы, наружу неловко, задом наперед вылез Тимоха, а за ним выкарабкался Фимка. Одежду, лицо и руки обоих изрядно перепуганных шаромыжников покрывали жирные пятна сажи, которая щедро осыпалась с них на паркет и ковер.

– Эка вас угораздило! – опешил Иван. – Чего вы там искали?

– Так ведь стрелять могли! – Дворник виновато пожал плечами и почесал пятерней в лохматом затылке. – Я как револьвер-то увидел, так и сиганул, даже не понял сначалу, куда меня нелегкая занесла.

– Узнаешь этого человека? – показал Алексей на незнакомца.

– Узнаю, – с готовностью закивал головой дворник, – это господин Сыроваров, первый помощник барыни. Давно здесь живут, всеми ее делами заправляют, клиентов встречают и провожают. И сами по себе уважительные, когда поздно возвращаются, завсегда пятачок жалуют за беспокойство. Не то что новый, так и норовит по морде приветить! И в ворота завсегда ногой грохочет, терпения у него нет подождать!

– Что ж ты тогда, как хорек, в камин прыгнул, если узнал его? – поинтересовался Иван.

Тимоха в ответ развел руками и заискивающе улыбнулся.

– Таки я сначала револьверт усек, тут уж некогда глядеть, кто его в руках держит.

Иван язвительно хмыкнул, весьма выразительно посмотрел на дворника и показал ему кулак, а затем подступил к Сыроварову. Руки ассистента были раскинуты в стороны, голова запрокинулась, рот раскрылся, а по подбородку струйкой текла слюна.

Иван неспешно один за другим обыскал его карманы, выкладывая их содержимое на стол. Опустошив последний, он сел в кресло гадалки и принялся сворачивать самокрутку. Алексей же занялся осмотром и обследованием того, что Иван обнаружил в карманах Сыроварова. Вещей было немного: пенсне в кожаном футляре, замшевое портмоне с двадцатью рублями мелкими ассигнациями по пять, три и одному рублю и золотой полуимпериал [8] в отдельном чехольчике, носовой платок, записная книжка с расписанными по алфавиту адресами. Алексей предположил, что они принадлежали клиентам, которых мадам Клементина посещала на дому, и маленький карандаш с серебряным колпачком. Судя по всему, именно этим карандашом делались записи адресов.