Дети на ветру, стр. 39

— Ах, вот как! — подозрительно взглянула на него жена Рокаи.

— И потом, когда о тебе много заботятся, слабеешь духом. А распускаться мне не пристало. Меня всегда считали человеком сильной воли. К тому же, Рокаи нужно побранить да Сюнити отругать…

— Вот в чем дело! Хо-хо-хо! — выдавила из себя жена Рокаи.

На следующее утро старик в хорошем расположении духа явился верхом на лошади на фабрику к самому началу работы. Въехав в ворота, он спешился у конторы и, позвякивая шпорами, прошел в контору. При этом он похлестывал себя по сапогам кожаной плеткой. Там он уселся на свой стул — прежде он вообще никогда на него не садился — и, наклонившись вперед, будто собирался отчитать подчиненных, пренебрежительно оглядел контору. Затем, обращаясь к вошедшим после него Рокаи и Сюнити, сказал отчетливо:

— Отныне я решил иногда заходить в контору.

— Вот и прекрасно! — поспешно воскликнул Рокаи.

— Не знаю, прекрасно это или нет, только вчера я отпускал своего орла полетать и был восхищен, его удалью и силой. Правду говорят: птицу видно по полету. У орла свой талант, у воробья своя привычка. Если человек смолоду привык к орлиному полету, он не станет воробьем, — сказал старик.

Затем с суровым видом — усы торчком — обошел всю фабрику, после чего сел на лошадь и уехал. Теперь он направил свою лошадь к северу, в сторону плотины Огава. Дорога была коню привычной, и он поскакал, высоко вздергивая ногами и потряхивая головой со спутанной гривой, так что в ушах старика засвистел ветер. Миновал перевал, подъехал к пастбищу на лугу, и лошадь пошла аллюром, хотя старик вовсе не подгонял ее.

— Скачи! Скачи! — бормотал он.

Вот и тропинка, ведущая к лугу. Лошадь по привычке направилась к тропинке. Старик дергал за поводья, вонзал ей в бока шпоры, пытаясь повернуть ее обратно, однако лошадь упрямо шла на тропинку.

— Глупая скотина! — прищелкнул языком старик и хлестнул коня по крупу.

Однако лошадь не послушалась его. Пришлось свернуть на луг.

— Вот упрямец! — Старик изо всех сил натянул поводья, откинулся всем корпусом назад и с трудом остановил коня на тропинке. Повернув направо, он поднялся на дамбу.

Но лошадь снова направилась к пастбищу.

— Ну что за неслух! — прикрикнул на нее старик.

Лошадь потопталась на месте и поскакала вверх по течению реки.

Через час старик возвращался той же дорогой, теперь он был настороже, держал плеть наизготове. Но на холме уже стояли Дзэнта и Сампэй и во весь голос звали деда. Старик подхлестнул лошадь и на всем скаку взлетел на перевал.

СКАЗКИ

ПЛАЩ ТЭНГУ

Давно-давно жил в одной деревне человек по прозванью плут Хикоити. Очень был ловок этот Хикоити, оттого и прозвали его плутом. Прослышал Хикоити, что далеко в горах живет один Тэнгу и будто есть у этого Тэнгу удивительный плащ-невидимка. Накинешь его — и ни одна душа тебя не увидит.

Очень захотелось Хикоити раздобыть волшебный плащ. Срубил он бамбуковое коленце подлиннее и отправился в горы. Забрался на макушку горы, приставил бамбуковую палку к глазу наподобие подзорной трубы и давай по сторонам глядеть. Смотрит в бамбуковую палку и кричит громким голосом:

— Вот беда! Вот беда! В Эдо — пожар великий, в Сацуме [51] — битва ужасная!

Кричит, а сам в трубку бамбуковую поглядывает.

Взмахнул Тэнгу крыльями, спустился с ветки и предстал перед Хикоити: клюв крючком, как у ворона, а за спиной большие крылья, через руку старый соломенный плащ перекинут.

«Эгэ! Да это не иначе как плащ-невидимка!» — подумал Хикоити.

Встал Тэнгу перед Хикоити, с бамбуковой палки глаз не сводит. А Хикоити то на восток свою трубу наведет, то на запад — смотрит в нее не насмотрится.

Не вытерпел Тэнгу — подзорная труба ему в диковинку показалась, — спрашивает:

— Эй! Хикоити! Что у тебя в руках?

— А… Это, что ли? Труба — тысяча ри. В нее на тысячу ри отсюда все видно.

— Ты что, и вправду видишь, что делается в Эдо и Сацуме?

— Ну да! Я же говорю, за тысячу ри отсюда видно. — И что было мочи заорал: — Ой! Как интересно! Как интересно!

Тэнгу не выдержал, протянул руку.

— Дай-ка и мне взглянуть!

— Не могу, не могу. Это мое самое большое сокровище. Даже на минутку не могу с ним расстаться, — сказал Хикоити и спрятал бамбуковую палку за спину, будто уходить собрался.

— Хочешь, я дам тебе на минутку свой плащ-невидимку, а ты мне свою трубу?

«Ага! Клюнул!» — обрадовался Хикоити, однако виду не подал.

— Извините, Тэнгу-сан! — говорит. — Но эту вещь я не могу обменять на какой-то старый плащ! Это же волшебная труба — тысяча ри! Нет в мире сокровища дороже ее!

— Ты что же, не слыхал про мой плащ, Хикоити? Да стоит только накинуть его, как станешь невидимым. Ни у кого на свете нет такого чудо-плаща. Ну как, меняемся?

— Ладно, но только на одну минутку, — сказал Хикоити и взял из рук Тэнгу плащ-невидимку и протянул Тэнгу бамбуковую палку.

Обрадовался Тэнгу, поднес палку к глазу, повел на восток, повел на запад, а Хикоити тем временем накинул плащ, спустился с горы и был таков.

— Эй! Хикоити! В трубу-то ничего не видно! — завопил Тэнгу, оглянулся, а Хикоити и след простыл.

Между тем Хикоити спустился с горы и решил проверить, вправду ли его люди не видят.

Вышел он на людную городскую улицу и схватил за нос прохожего. Удивился тот, завопил:

— Эй, кто это меня за нос держит?

А Хикоити отпустил его и хвать другого человека за нос. Тот как заорет:

— Ты что?! Как ты смеешь меня за нос хватать?

И стали они браниться друг с другом. А Хикоити знай себе проказничает: одного за ухо дернет, другого за щеку ущипнет… И все ему с рук сходит, потому что никто его не видит.

Однако скоро одолела его усталость, и отправился он домой. Пришел, снял с себя плащ-невидимку и запрятал в угол чулана, подальше от чужих глаз. Но всякий раз, как хотелось проказнику повеселиться, доставал он свой плащ и шел в город.

Однажды гулял он по городу в плаще-невидимке и вдруг видит: идет ему навстречу его лучший друг.

— Эй, Кин-сан! — окликнул его Хикоити.

— Кто это меня зовет? Что надо? — оглянулся Кин-сан.

И вдруг гэта, что купил он в лавке, выскользнули из-за пазухи его кимоно и шлепнулись на дорогу.

Вот как Хикоити подшутил над своим другом.

А у другого его приятеля однажды выскочил из рук зонт, пролетел по воздуху, закрылся сам по себе и улегся на камень.

И так часто стали случаться подобные чудеса, что о них заговорили в городе и в деревне. Да и как было не дивиться, если однажды фрукты, сложенные горой в лавке, вдруг выскочили из дверей, будто живые, и упали на дорогу прохожим под ноги.

Лавочники перепугались, убрали фрукты в ящики и выставили у лавок сторожей. Да только все попусту: ящики сами собой открывались, а фрукты летели один за другим на улицу. Пришлось крышки изо всех сил руками держать!

Но самое удивительное случилось, когда знаменитый кондитер испек для князя необыкновенно вкусные пирожные. Он сложил их в лакированную шкатулку с золотым узором и оставил в лавке. И вдруг шкатулка приоткрылась, одно из пирожных поднялось в воздух, будто кто-то потянул его за ниточку, и исчезло.

Удивился хозяин, решил посмотреть, что дальше будет.

Видит, вслед за первым пирожным поплыло по воздуху второе и растаяло у него на глазах.

«Не иначе как проделки дьявола!» — подумал хозяин, дрожа от страха.

— Эй, сюда! Княжеские пирожные исчезают! — завопил он, и только тогда пирожные перестали таять в воздухе.