Соблазнить дьявола, стр. 111

Девон не способна была ощущать ничего, кроме тряски кареты по ухабам дороги и горечи насильно вливаемой ей время от времени противной жидкости. Как только голова начинала проясняться, горькое варево, затекавшее помимо воли в рот, заставляло ее вновь проваливаться в темную бездну. Придя в себя на более длительный промежуток времени, Девон с трудом припомнила, как ее внесли в гостиницу и опустили на кровать. Рядом хлопотала сердобольная служанка, беспокоившаяся о «болезной бедняжке». Ей дали еще одну порцию лекарства, и Девон вновь провалилась в черный водоворот беспамятства. Она была слишком слаба, чтобы позвать на помощь.

Миновали еще две ночи тяжелого забытья. На утро Девон проснулась в абсолютно незнакомой постели довольно странной комнаты. Девон тут же прикоснулась ладонями к животу и немного успокоилась, убедившись, что небольшая выпуклость оставалась на месте. Значит, ребенок по-прежнему был там. Очень осторожно и плавно она попыталась принять сидячее положение, сглатывая тягучую горечь слюны и пытаясь преодолеть головокружение, которое могло вновь отбросить ее в пропасть беспамятства.

Кое-как поднявшись на ноги, Девон с трудом удержалась от падения. Она умудрилась сохранить вертикальное положение тела, пока голова не прояснилась окончательно, а зрение не пришло в норму. Фарфоровый кувшин с водой, стоявший в противоположной стороне комнаты, тянул ее, словно магнит. Ее мучила неутолимая жажда. Пустой! Следующую неотложную потребность она справила, обнаружив под кроватью ночной горшок. Затем Девон решительно направилась к двери, хотя ноги по-прежнему отказывались слушать ее и подкашивались. Дверь открылась сама, не успела она дотронуться до дверной ручки, чтобы повернуть ее.

— Проснулась! Прекрасно!

— Это опять твои проделки, Винстон, — негодующе воскликнула Девон, насколько у нее хватило силы выразить свой гнев. — Зачем ты опоил меня и приволок сюда? Отец устроит тебе за это!

— Возможно, тебя удивит, но твой папочка дал мне свое благословление, — нахально ответил Винстон. — Он согласился со мной целиком и полностью. Мы должны были оградить тебя от тлетворного влияния моего кузена. Знаешь, лорд Харви ненавидит Диабло и все, что с ним связано.

— Отец знает про Диабло? — встревоженно воскликнула Девон. — Откуда? Я сама хотела ему все рассказать про Кита.

— Я рассказал ему, — нерешительно признался Винстон. — Мной руководили самые лучшие побуждения. Я сделал это от всего сердца ради тебя. Знаю, что ты вообразила, будто любишь Диабло, или, как ты называешь его теперь, Кита, но этот человек — пират, совратитель женщин и убийца. Я подумал, что твоему отцу следует узнать истинную правду.

— Но откуда тебе все известно? — настойчиво спросила Девон. Затем вдруг ответ появился сам собой. — Скарлетт! Мне следовало бы самой догадаться. Эта женщина ненавидит меня. Она всегда хотела заполучить Кита.

— Какая разница, кто мне сказал. Но я счел своим долгом, как только узнал правду, спасти тебя от дальнейших посягательств негодяя. Твой отец тоже счел необходимым помочь мне увезти тебя туда, где Кит ни за что не сможет найти тебя. Он ждет, что мы вернемся к нему супругами.

— Это отец подпоил меня этой гадостью? — содрогнулась Девон с оттенком недоверия в голосе. — Я… нет… он никак не мог этого сделать. Ведь так ужасно. Он же любит меня.

— Именно поэтому и сделал это. Он слишком любит тебя и никак не может смириться с тем, что тебя развращает столь злостный тип, как Диабло. Пусть кузен сейчас и герцог, однако, прошлое никогда не позволит ему жить нормальной респектабельной жизнью или идеально вписаться в благородное общество. Он только использует тебя, а затем бросит, когда высосет из тебя все соки.

— Нет! Ты ошибаешься. Кит любит меня, и я тоже люблю его. Он должен был обратиться к отцу и все объяснить про нас, но теперь ты все испортил. Зачем, Винстон? Зачем ты сделал все это?

— Разумеется, чтобы спасти тебя, — без запинки солгал Винстон. — Мы с тобой обвенчаемся, Девон, ты понимаешь? Твой отец ждет нас, как только мы станем супругами. Пока ты не дашь согласие пойти со мной под венец, останешься здесь. Мне наплевать, сколько, на это уйдет времени. Ты научишься любить только меня, когда выкинешь своего кузена из головы и сердца. Я вовсе не такой уж плохой парень. Мы же собирались с тобой пожениться.

— Я не могу выйти за тебя замуж, Винстон, я же тебе уже об этом сто раз твердила.

— Неважно, что ты спала с Китом, моя дорогая, — великодушно произнес Винстон. — Все это в прошлом. После свадьбы мы сразу же отправимся в путешествие за границу на год или два, и ты очень скоро забудешь, что какой-то пират вообще существовал в твоей жизни. Твой отец будет в восторге, как только ты вернешься вместе с малышом.

— О свадьбе не может быть и речи, — попыталась объяснить Девон. — Сказать по правде, я совсем не могу выйти замуж. Я уже…

— Проклятье, Девон, я же старался проявлять предельное терпение, однако, ты невыносима. Посмотрим, как ты запоешь после долгого пребывания в полной изоляции. Обещаю, у тебя появится достаточно времени, чтобы подумать, насколько ты неблагодарна. Постарайся понять, что я предлагаю спасти твою сильно подмоченную репутацию. Ты всегда мне нравилась, дорогая.

— Тебе всегда нравилось мое приданое, — презрительно возразила Девон. — Очень немногие мужчины способны на щедрость или могут сквозь пальцы смотреть на женские проступки, если в деле не замешаны деньги. Я знаю, у тебя нет ни гроша, ни имени. Какая богатая наследница пойдет за тебя, если ты не сможешь предложить ей взамен титул? Кроме того, не могу поверить, чтобы отец согласился бы на это, если бы ты не наврал ему с три короба.

— Думай, как знаешь, — Винстон пожал плечами, собираясь уйти. — Дай знать, когда передумаешь.

— Подожди! Не оставляй меня вот так! Я хочу пить и есть, помыться, в конце концов! Мне нужна ванна и еда.

— У меня нет никакого желания заставлять тебя голодать или плохо обращаться с тобой, дорогая, — холодно ответил Винстон. — Я нанял женщину из деревни, чтобы она заботилась о тебе. Она глухонемая, и ей внушили, что ты слегка не в себе после потери ребенка. Должный уход тебе будет обеспечен, но выходить из комнаты — запрещено до тех пор, пока не согласишься обвенчаться со мной.