200 знаменитых отравлений, стр. 116

«ЧЕРНАЯ СМЕРТЬ»

Чума, или «черная смерть», как ее называли в Средние века, неоднократно собирала урожай людских жертв еще со времен античности. Но если древние греки считали, что смерть от чумы несут стрелы Аполлона, то христиане Средневековья грешили на присутствие яда и отравителей.

Особенно массовыми поиски отравителей были в годы Великой чумы 1348–1350 годов. Признаки надвигающейся беды были однозначны. Купцы привозили страшные подробности о «каменном дожде» в Индии, жестоких засухах, сменившихся не менее жестокими «потопами» в Китае. Все это предшествовало возникновению болезни в Европе. И когда чума появилась, людей охватил панический ужас. Тем более, что последствия ее были действительно катастрофическими.

Одна только Германия лишилась 1,5 миллиона своих граждан. Во Франции чума особенно свирепствовала в Авиньоне, городе, являвшемся папской резиденцией. Там она поразила 60 тысяч человек, в том числе и Лауру, любимую поэта Петрарки. Посты, молитвы и колокольный звон не помогали. Тогда начали искать отравителей. Масло в огонь подозрений подливало и то, что вспышки чумы и ее последствия были непредсказуемы. Скажем, в одной и той же местности в одной деревне вспыхивает болезнь, а другую обходит, или в одном и том же городе на одной улице все вымирают от эпидемии, а на другой большая часть выживает. На одних лекарство – смесь из патоки 10-летней выдержки, мелко изрубленных змей, вина и 60 других компонентов – действует, а на других нет.

И отравителей, конечно, нашли. Во всяком случае, немецкие бюргеры признали отравителями евреев. В немецких городах начались погромы. Евреев жгли на кострах или просто поджигали улицы, где они жили. Иногда и сами евреи, придя в отчаяние от ожидания расправы, поджигали свои дома, предпочтя смерть с семьей в огне смерти от рук мучителей. И их можно понять, так как часто смерть приходилось выпрашивать после долгих пыток и мучений, благодаря которым выбивались нужные показания об отравлениях и заражениях чумой в немецких городах и селах. В поисках евреев с ядом и горожане, и дворянство действовали заодно, отчасти потому, что все в той или иной мере были в долгу у евреев и видели в их избиении удобное средство избавиться от долгов.

Городские власти, которые пытались прекратить бессмысленное избиение «отравителей», часто сами подвергались опасности от разбушевавшихся толп. В Страсбурге, например, членам магистрата пришлось спасаться бегством, так как их обвинили в соучастии в отравлении. Немецкий король Карл IV имел свой интерес щадить и охранять «верных слуг нашей королевской казны» – так он называл евреев в своем официальном акте, они собирали ему подати, составили королю фонд, из которого он мог черпать для себя любые суммы. Если фонд оскудевал, то несколько погромов «отравителей» сразу же приводили евреев в чувство.

Во Франции при Филиппе Красивом также начались погромы евреев с аналогичным обвинением в отравлении колодцев чумой. Надевший на себя в 1350 году корону Иоанн Добрый тоже не сумел прекратить насилие над евреями.

Подобные поиски «отравителей» происходили и в других странах. Так, в республиканской Женеве в 1542–1545 годах Кальвин организовал судебный процесс над нищими. Несчастных пытками заставили сознаться в том, что это они вызвали чуму с помощью дьявольской мази, которой намазывали дверные ручки. В XIV веке суеверные псковитяне, желая смягчить небо, сожгли 12 женщин, объявленных ведьмами и обвиненных в распространении чумного яда.

Только позднее медицина сумела определить настоящих отравителей, которые без зазрения совести разносят бациллы чумы по всему миру, – крыс. Причем, то ли природа, то ли Господь на страх людям создали этих животных почти неуязвимыми. В наше время яды-антикоагулянты, вызывающие смертельное внутреннее кровотечение, – передовая линия в борьбе с крысами. В 40-е годы XX века американские ученые, исследуя, почему скот, поедавший порченое сено, часто истекал кровью, выделили химический препарат дикумарол. Затем появился синтетический антикоагулянт ворфарин – смертельный для крыс и относительно безопасный для других теплокровных животных. Но даже имея такие яды, человек проигрывает борьбу с длиннохвостыми «отравителями». Крысы хитры и проницательны. Они могут определить яд в пропорции один к миллиону. Раз испугавшись приманки, крыса будет голодать, но не возьмет подозрительный кусок. Недаром в Средние века крыс считали спутниками ведьм и колдунов, но они смогли ускользнуть и от костра инквизиции.

ЯДОВИТЫЕ ДЕТИ БОГОВ

Одним из любимых средств отравителей на протяжении веков были грибы. Люди долгое время считали грибы одним из самых таинственных порождений природы. Вопрос о происхождении грибов долгое время считался загадкой. Та внезапность, с которой появлялись грибы и сразу шли в рост, поражала воображение человека. Их таинственное появление пытались связать с ударом молнии, действием росы, испарением гниющих органических веществ. Грибам приписывалось и дьявольское, и божественное происхождение. Так, немецкий «Травник» в конце XVI века указывал: «Грибы называются детьми богов, ибо родятся они без семян, не так, как другие». А французский ботаник XVIII века Веян уверял, что грибы были специально изобретены дьяволом. И недаром круги из грибов, образованные грибницей, в народе называли «ведь-миными кругами» (или кольцами).

По отношению к ядовитым грибам Веян не ошибался. Еще древнегреческие и древнеримские писатели и историки сообщали о многочисленных смертельных отравлениях грибами. Римский император Клавдий, отравленный Агриппиной, был не единственной высокопоставленной жертвой грибов. Из-за частых смертей римских императоров один из видов мухомора стали называть «цезарским грибом» (хотя по некоторым данным именно этот вид вполне съедобен). Грибы сыграли роковую роль в смерти французского короля Карла VI и Папы Римского Климента VII.

Уже тогда ученые пытались объяснить природу грибного яда. Долгое время существовала официальная версия о том, что гриб впитывает ядовитые вещества из окружающей среды. Этим же обстоятельством объясняли бурный рост грибов возле змеиных нор, мусорных свалок, кладбищенских оград или зарослей ядовитых растений. Люди стали опасаться грибов и зачастую отказываться вообще от их употребления. И не зря. Из более 100 тысяч видов грибов трудно определить, какие из них не съедобные. Наиболее часто встречается 25 видов ядовитых грибов, среди которых 10 смертельно опасны.

В одном из гимнов арийского эпоса «Ригведа» поется: «Мы выпили сому, мы стали бессмертны, мы достигли света, мы нашли богов». Есть версия, что для изготовления священного напитка сомы использовался мухомор, широко известный по многим шаманским культам. Действительно, в ведийском гимне, посвященном соме, описывается растение без листьев, цветов, плодов и корней, но имеющее стебель и «голову» (шапку), красную при солнечном свете и серебристую ночью. Описание вполне подходит под красный мухомор.

Римский писатель Плиний Старший в I веке н. э. разделял грибы только на два класса – съедобные и несъедобные. И в чем-то был прав. Но человек может использовать даже яды для своей пользы. Ядовитые грибы тоже стали предметом «тихой охоты», но с другими целями, нежели съедобные. Уже в начале нашей эры индейцы майя славили грибы «теонанакатл» в своих книгах и выбивали их изображения в камне. И славили не за вкус, а за яд, который вызывал галлюцинации, приближавшие индейцев к богам. Майя были не одиноки в своем пристрастии к ядовитым грибам. Мухоморами вгоняли себя в транс чукотские шаманы, расслаблялись скифские воины и доводили себя до исступления перед боем викинги-берсеркеры. В древнекитайских сказаниях известен волшебный гриб «чжи». Он тоже красного цвета, как и мухомор, однако дарует человеку долголетие и может возвращать умерших к жизни.

Мухоморам даже поклонялись, изображая их в виде человекообразного бога. В Средние века ядовитые грибы были непременным атрибутом нечистой силы. А грибы, выраставшие по кругу на лугах и лесных полянах, называли «ведьмиными кольцами», по ним определяли место проведения очередного шабаша. Трава внутри такого «хоровода», как правило, оказывалась чахлой – естественно, по вине нечистой силы. Считалось, что скот, употребивший такую траву, может умереть. Особый страх вызывало ежегодное увеличение диаметров колец. В годы неурожая, когда в крестьянских избах от голода кричали дети, требуя еды, ядовитые грибы, или «губы», как их раньше называли в России, использовались по назначению. Писатель Платонов рассказывает: «Была одна старуха Игнатьевна, которая лечила от голода малолетних; она им давала грибной настойки пополам со сладкой травой, и дети мирно затихали с сухой пеной на губах».