Сибирская одиссея, стр. 8
На самом деле Андрей не так уж сильно расстроился из-за потери последней снасти. План, который он сам себе поставил, был полностью выполнен. Восемь хариусов красовались в его полиэтиленовом пакете. Он был счастлив и буквально валился с ног от усталости.
«Победный марш» рыболова в сторону лежащего на полуострове рюкзака скорее напоминал траурное шествие узника концлагеря. Ноги у Андрея заплетались, он шёл, спотыкаясь о камни и постоянно чертыхаясь. Но лицо у него было радостным. Он в первый раз за этот долгий день совершенно успокоился.
Угли ещё не остыли. Андрей положил на них сухих веток плавника, которых тут было в изобилии, и раздул огонь с помощью куска пенки, используемой им в качестве сидушки.
Костёр радостно затрещал, а Андрей пошёл к воде потрошить рыбу. Надо было успеть сделать это до темноты.
Умелые руки выполнили свою нехитрую работу минут за пять. Андрей встал, потянулся и, подойдя к костру, начал рассуждать вслух:
– Так, двух маленьких я сейчас съем сырыми с солью, двух самых больших запеку на костре, а четырёх оставшихся засолю на завтрак!
Андрей очистил кожу с двух рыбин, промыл в воде от чешуи, обильно посыпал солью и начал есть.
Кто не ел свежего хариуса, не поймёт радостного блаженства, которое доставила Андрею эта рыба. Он обгладывал каждую косточку, смаковал во рту каждый маленький кусочек. При этом всячески себя сдерживал, поскольку голод торопил его быстрее набить желудок чем попало. Но Андрей понимал, что так – медленно и вкусно – пища усвоится намного лучше. И он не торопился.
Когда он доел второго сырого хариуса, появилось ощущение сытости. Но Андрей догадывался, что это – результат того, что желудок сильно сжался за последние дни. Через пять минут есть захочется с новой силой. И он просолил две других крупных рыбины и надел их на палки, расположив над пламенем костра. Теперь можно спокойно покурить.
Было около девяти часов вечера. Через час совсем стемнеет. Небо по-прежнему оставалось серым, и Андрей решил изготовить что-то наподобие непромокаемого чехла на спальник. Для этого он использовал три больших полиэтиленовых пакета, разрезав их по складке и развернув. Затем он склеил их скотчем. Получилось не очень красиво, но всё же должно было хоть немного защитить от дождя.
Хариус подрумянился. Андрей поворачивал его разными сторонами, чтобы тот не подгорел, из рыбы исходил ароматный запах, и у него началось непроизвольное слюноотделение. Но рыбины были большими. Нужно пропечь их как следует!
Сигарет у Андрея оказалось достаточно, их можно было не экономить, поэтому он закурил ещё одну, прилёг на развёрнутый коврик и расслабил все мышцы своего натруженного тела.
Всё в этот день сложилось хорошо. Андрей хвалил себя за терпение, за то, что не сломал себе ноги, что поймал так необходимых ему восемь хариусов. Конечно, он не совершил за день ничего сверхъестественного. Но он был один. Практически первый раз ОДИН в тайге, за сотни километров от человеческого жилья! Ему было очень трудно преодолеть свои страхи и убедить себя в том, что всё он выдюжит, всё сделает, что Витьку он обязательно вытащит из этих мест! И теперь, когда первый день пути был практически позади, он имел полное право расслабиться.
В голове Андрея вдруг непонятно откуда зазвучала песня «Из-за острова на стрежень…» И он, не сопротивляясь этому, громко затянул:
Дальше он слов не помнил, а потому повторил первый куплет ещё раз пять, пока не заметил, что хариус на костре уже обуглился.
Сняв подгоревшую чешую, он впился зубами в горячую мякоть вкусной рыбы. Вот чего ему не хватало – горячей пищи! Андрей причмокивал и неторопливо поглощал свой царский ужин. Это было непередаваемым блаженством!
Пока он ел рыбу, закипела вода в котелке. У Андрея оставался последний пакетик кофе «три в одном», но его он решил оставить на утро. Сейчас же он заварил брусничного листа вместе со спелыми ягодами брусники, которая росла прямо тут, у его импровизированной стоянки. Дожидаясь, когда чай заварится, Андрей сделал записи в дневнике.
«День получился удачным. Я прошёл чуть больше двадцати километров и встал на островке между сухим руслом и рекой. Удалось-таки наловить хариуса. Как и запланировал – восемь штук. После восьмого оборвалась снасть. Надо было остановиться. Жадность ни к чему хорошему не приводит! Сейчас поел и буду ложиться спать. Интересно, как там у Витьки дела? Не замочил ли его дождик? Гроза целый день громыхала с той стороны, откуда я шёл…»
Писать опять не получалось. Наверное, когда-нибудь, когда эти дни станут далёким прошлым, стоит обо всём подробно рассказать. Такое не забудется никогда, в этом Андрей был уверен. Но сейчас мыслей было так много, они сбивались в какую-то неразрешимую кучу вопросов, снова сознание упорно уносило его вперёд, к предстоящим трудностям, и поэтому Андрей положил записную книжку обратно в жилетку и начал укладываться спать.
Четыре оставшихся хариуса были засолены, упакованы в полиэтиленовый пакет и придавлены камнем. Завтра он должен их съесть. Утром надо будет плотно позавтракать, ведь путь предстоит тяжёлый и долгий.
Залезая в спальный мешок, Андрей вытащил из жилетки свой перочинный ножик и заряженную ракетницу. Так всё-таки было спокойнее, хотя он прекрасно понимал, что с этим «вооружением» вряд ли сможет отразить нападение непрошеного гостя.
В спальнике стало жарко. Он расстегнул молнию. Вместе со звуком молнии до слуха донёсся стук камней со стороны сухого русла. Андрей приподнялся, но ничего рассмотреть не смог, было уже совсем темно. Кто-то явно ходил неподалёку.
– Кто тут? – громко крикнул Андрей. Ему никто не ответил. Костёр уже почти погас, а разводить его вновь у Андрея не было сил.
Андрей опять лёг, надел налобный фонарик и весь превратился в слух. Сильно мешал шум реки справа. Иногда казалось, что по воде тоже кто-то периодически ходит.
Он подумал в этот момент, что очень неудобно расположился на ночлег. Ветер дул с полуострова к реке, и любопытный зверь мог не почувствовать его запаха, пока не подошёл бы вплотную. Да и вариантов отступления у Андрея не было. Берег справа заканчивался скальной стенкой, и единственным путём была река.
– Как всё плохо! – вслух сказал Андрей. Ему и вправду не нравилось его положение. Но потом всё же здравый смысл взял верх над страхом. Андрею нужно было спать. Спать было необходимо!
«В конце концов, отдам мишке солёного хариуса, если он голоден», – подумал он про себя.
Пугающие шорохи и стук камней Андрей слышал ещё не один раз. А когда он, наконец, начал проваливаться в сон, ему вдруг померещилось, что над ним кто-то стоит и громко дышит. Андрей зажёг налобный фонарик и резко поднялся. С лиственницы, что росла рядом, вспорхнула огромная птица, заставившая Андрея чуть ли не вскочить на ноги.
– Фу ты, зараза, пристрелю! – крикнул он ей вдогонку.
Пришлось выкурить ещё одну сигарету. Было по-прежнему жарко, душно. Сердце громко стучало, спина стала мокрой от пота. Андрей достал ракетницу и выстрелил.
– Плохо быть сумасшедшим в тайге! Сумасшедшим надо сидеть в дурдоме! – произнёс Андрей задумчиво.
Заснул он только в половине пятого утра, когда похолодало. Причиной его бессонницы, кроме ночных страхов, был неожиданно плотный ужин. Но это всё равно лучше, чем спать на голодный желудок.
Восемь выловленных хариусов должны были сделать своё важное дело. С ними Андрей непременно дойдёт до лабаза.
Глава вторая. Путь к лабазу
Самым обидным было то, что они оба позабыли, как вяжутся узлы. Шнур выскальзывал из рук, путался, но никак не хотел крепиться к нижней обвязке. По лицу струился тёплый и липкий пот, от которого нестерпимо щипало глаза.