Чертово колесо, стр. 100
— Где он? Кто он?
— Кто? Где? Что? — залепетал буфетчик.
— Вот эта обезьяна в рейтузах, что цирк тут изображала! Ну!.. Где он?..
— Ничего не знаю. Откуда?
Пилия ударил его кулаком по скуле так, что буфетчик боком повалился на загремевшую кассу, а Пилия метнулся в кухню, к поварам. Кухня была пуста! Ни одного повара! Он выскочил обратно с криком:
— Ключи!
Гуга попытался что-то сказать, но Пилия рыкнул так свирепо, что Гуга тут же протянул ему связку. Пилия, запрыгнув в машину, с грохотом стал разворачивать ее. На секунду машина словно замерла, а затем рванула с ревом по шоссе.
Приятели в растерянности стояли возле закусочной. Кто-то закрыл, наконец, проклятый кран. В кафе буфетчик жалобно стонал, мочил уксусом салфетку и прикладывал ее к щеке.
— Эй, кто это был? — спросил у него Анзор.
— Откуда я знаю? Что вы от меня хотите? Я здесь за стойкой стою! Никого тут не было! — взвизгнул буфетчик, дергая противным бритым кадыком.
— То есть как не было? А это что? — сказал Анзор, поворачиваясь в сторону стола, где только что дымились две тарелки харчо, но осекся — стол оказался пуст!
Он медленно опустился на стул. Двое в углу сидели с теми же печальными лицами, молча ковыряясь в тарелках.
— Здесь только что был парень в рейтузах и кожанке? — ошарашено спросил у них Анзор.
Они подняли плечи, сделали удивленные глаза:
— У нас свое горе… Племянник скончался… Нам не до этого… Мы никого не видели…
Анзор процедил:
— Вы все тут в деле! Одна шайка. Ничего, разберемся! — и тише добавил: — Хорошо, что весь товар в тайнике! Сумки, шмотки — ерунда, лишь бы с мацанкой ничего не случилось.
— У мента там чемодан был здоровый, — напомнил Гуга.
— Да… И сумка…
Никто не знал, что предпринять в такой ситуации. Ясно одно: пока клоун в рейтузах отвлекал их внимание, воры под звон воды вскрыли багажник, перетащили вещи в свою машину и скрылись. В кафе шумновато от шоссе, вполне могли подъехать очень тихо. Багажник открыть — секунды… Что теперь делать? Пилия умчался в сторону Зугдиди. Воры могли уехать куда угодно, хоть в Абхазию. Или свернуть моментально, на первом повороте, загнать машину в любой двор, спрятаться… За пропавшие вещи никто не переживал, ничего особенного там не было, но мацанка, упрятанная в днище, в таких гонках могла пострадать. Пилия в конце концов вернется, не кинет же он их тут! А если авария?.. Вот новые приключение!..
— Ах, капитан! Ну и помог он нам! — со злобой сказал Гуга. — Сглазил, черт!
— Кто же знал? — виновато развел руками Анзор.
Они уселись за стол, молча выпили, глядя на дверь. Минут через двадцать Пилия промчался мимо закусочной в другую сторону. Багажник был задран и дергался на ходу.
— Глушитель, кажется, сорван! — по звуку определил Гуга.
Все угрюмо покачали головой — если глушитель сорван, то и до тайника недалеко!.. Он тоже там, где-то внизу, куда его Байрам присобачил…
В закусочной стояла тишина. Двое в углу, допив шампанское, незаметно исчезли. Буфетчик, едва дыша, сидел за стойкой и держался за щеку. Каким-то двум проезжим отказал:
— Нет ничего! Свет выключили, готовить невозможно!
И добавил, что скоро закроет, поскольку нету электричества. Гуга, сидевший лицом к кладовой, заметил полоску света из-под двери.
— Как же нету, когда вон горит! — указал он, а Анзор опять покачал головой:
— Одна шайка!
Буфетчик упрямо бормотнул, что это свет от другого кабеля и закусочная скоро все равно закрывается, но приятели, не обращая внимания, опять уставились в окно. Через полчаса Пилия вернулся. Тяжело заскрипев тормозами, выключил мотор и с трудом вылез из машины.
— Не нашел! — крикнул он с искаженным лицом. — Провалились! Да и что искать? Кого? Какую машину?
Ладо удивился цвету его лица — оно было почти черным.
Они сообщили Пилии о своих подозрениях. Очевидно, тут одна шайка: харчо исчезло со стола, двое в углу сказали, что ничего не видели, повара разбежались.
— Конечно! — согласился тот и, обернувшись к стойке, грозно пообещал: — Погоди, я займусь тобой, сволочь! Ты еще не знаешь, на кого вы напоролись! Ты еще увидишь, кого вы обобрали! — Он схватил со стойки табличку и спрятал в карман. — Ты, Карло Эсакия, попляшешь у меня на углях!
— Нам надо ехать! — сказал Анзор. — Мы и так сильно опаздываем. Ждут нас.
Пилия невидящим взглядом посмотрел на него:
— Езжайте. Я останусь.
— У тебя украли что-нибудь ценное? — осторожно поинтересовался Анзор.
Пилия скривился. Потом кинул ключи на стол и, схватив бутылку шампанского, стал пить из горлышка.
— Значит, остаешься? — еще раз спросил Анзор.
Пилия нагнул голову, глядя перед собой и собираясь с мыслями. На вопрос Анзора он не ответил. Молча попрощались. Друзья покинули закусочную, сели в обстрелянную, разбитую, а теперь еще и ограбленную машину.
Отъезжая, они заметили, как Пилия тяжелым шагом направляется в сторону стойки.
— Не завидую я этому мудаку. Он сейчас узнает, что к чему, — сказал Анзор. — Страшный мент. Очень!
— И чего он так переживает? Что у него там в чемодане было такого?
— Кто знает? — сказал Анзор. — Все, что хочешь, могло быть! Лютый мент, — подытожил он.
Поздно ночью, без всяких происшествий, они доехали до города. Ладо хотел сразу вытаскивать мацанку, но Гуга сказал, что для этого надо ставить машину на яму, а яма занята отцовской машиной. Завтра отец уедет на работу — тогда и вытащим. И отвез Ладо домой, пообещав без него тайника не вскрывать.
42
Неделя в Амстердаме пролетела, как одни сутки. Нугзар и Сатана заходили в «Кабул» только для того, чтобы полежать, подмолотиться и запастись деньгами.
Они продали последние кольца в первом попавшемся ювелирном магазине, где им вежливо объяснили, что им еще здорово повезло, ибо в бриллиантах особой нужды нет — вон сколько вокруг магазинов, салонов и «даймонд фактори»! За несколько дней можно получить на заказ любые бриллианты любой величины и чистоты в неограниченном количестве, в какой угодно оправе и по самой низкой цене. Тут — сердце этого промысла, так что… Они не торговались. Сатана сразу отправился к проституткам, хотя утренние девки были мало привлекательны и рассчитаны лишь на снятие похмелья. Но он все равно поспешил по набережной. Нугзар шел следом, пытаясь вспомнить, где сидит та маленькая китаянка, которая ему пришлась по телу и душе — настоящая игрушка, носи с собой в кармане… Но с утра город выглядел иным, чем ночью. Переулки и закоулки напоминали друг друга. И азиаток было мало — толстые и неповоротливые, как тапиры, негритянки и грубые заспанные мулатки торчали в погасших витринах.
Нугзар шел следом и удивлялся, как быстро Сатана врастает в чужой город: вот перебросился парой слов с барыгами, помахал рукой двум дешевым проституткам из подвала, попросил прикурить, купил пива, угостил Нугзара, на ходу заделал большую мастырку и закурил ее по дороге, уже не таясь от полицейских и не шарахаясь от голубых униформ.
Они договорились встретиться через пару часов в «Кабуле». Нугзар отправился на главную улицу, которая начиналась от вокзала и показалась ему такой обольстительной в день приезда. Всюду все было «о'кей». Он заметил, что на особо важных салонах тексты выполнены красивой прописью, золотом на бархате, а в антикварных лавках нет цен. Из больших магазинов веяло прохладой и пустотой, зато в магазинчиках победнее толпился народ.
Его поразил магазин каминов, где в огромном многоугольном зале были сложены целые печные системы, от первобытных очагов до модерна. Тут же стояли наборы щипцов, экранов, решеток, всяких острых железок и прутьев. Около первобытного очага лежали бараньи шкуры и блестели древка копий.
В магазине шахмат он потрогал резного полуметрового коня из алебастра, горящего изнутри неземным свечением. А магазин люстр напомнил ему что-то космическое из-за обилия железных суставчатых шарниров и стоек, гибких стальных жгутов, серебристых прожекторов, цепких клешней, замысловатых абажуров!