Сонька-Золотая Ручка. Тайна знаменитой воровки, стр. 7
– Мне льстит ваше внимание, но умерьте свой пыл, Владимир! Я замужняя женщина! И ничего кроме дружбы предложить вам не могу!
Он был готов и на это, и какое-то время они действительно общались, как добрые приятели. Она охотно принимала от него презенты в виде недорогих, но изящных вещиц: пудреницу, усыпанную рубинами, табакерку и портсигар для комплекта – все вместе выходило в приятную сумму, подтверждающую тот факт, что женщина, которой эти вещицы предназначены, не безразлична дарителю. Замечая, как объект его воздыхания флиртует с другими мужчинами, молодой человек мрачнел и становился раздражительным и резким. Пару раз, нагрубив Ольге, он получил от нее строгий выговор и просьбу больше не беспокоить. И Владимир исчез из ее жизни. Ходили слухи, что он стал завсегдатаем борделей и увлекся какими лекарственными препаратами, которые позволяли чувствовать эйфорию.
– Я вас сразу узнала! – хитро улыбнулась женщина, назвавшая себя Натальей Дмитриевной. Она отдала подсвечник Ольге и на мгновение нырнула в тень, из которой появилась не сразу. Сначала прозвучал ее голос, который немного театрально произнес: «Любимый, я больше не могу сносить унижения – быть женой этого ужасного человека! Спаси меня скорее! Освободи из темницы! Я требую от мужа развода, и мы можем быть вместе! О.».
Гостья напряглась, услышав сочиненные ею строки и крепче сжала в руке орудие, увенчанное горящими свечами, готовая вступить в сражение, но ее геройство не было востребовано, потому как добродушная дама вернулась в свет, держа в руках изящно выполненный портрет Ольги.
– Откуда это? – удивленно воскликнула гостья, уставившись на собственное отражение.
– Володенька был художником! Разве он вам не говорил?
Тишину всколыхнуло грозное бурчание внутренних органов Ольги, которые возвещали о том, что она за сутки ни разу не порадовала их пищей. Молодая женщина схватилась за живот, почувствовав резкий болевой спазм.
– Ну, какая я эгоистичная особа! – рассмеялась Наталья Дмитриевна. – Идемте скорее на кухню и отыщем что-нибудь вкусное, чтобы укротить вашего внутреннего зверя.
Хозяйка дома ободряюще подмигнула гостье, затем небрежно отшвырнула картину в сторону, этот жест показался Ольге весьма странным, после чего выхватила канделябр из ее рук. Огоньки начали стремительно удаляться от нелюбящей темноту гостьи, и она, словно мотылек, последовала за трепещущим пламенем.
– Ведь здесь есть электричество… Почему вы им не пользуетесь? – уточнила Ольга, стараясь не выдать беспокойства.
– Огонь – от Бога. А вот это все – от лукавого!
Гостья не стала спорить и смиренно следовала за дамой на кухню. Она давно бежала бы от этой сумасбродной особы, если бы не природное любопытство.
– Пусть все идет так, как идет! – мысленно скомандовала себе Ольга, двигаясь за светом.
Глава 4. Новая хозяйка дома
Ольга проснулась в мягкой и теплой постели и сладко потянулась. Предыдущий день выдался очень тяжелым, она так устала трястись в повозке, что заснула, как только ее голова коснулась подушки. Ей выделили маленькую гостевую комнату. На самой удобной в доме кровати (на которой умирал Володенька) – она спать не решилась, ограничившись скромной комнаткой для гостей. Увидев сидящую подле себя на стуле Наталью Дмитриевну, громко вскрикнула, чем развеселила набожную даму с Библией в руках.
– Я молилась, чтобы ты не умерла во сне! – доверительно произнесла женщина, показав маленькую книжицу в золотой отделке. Точно такую юная Ольга пыталась похитить у своей учительницы много лет назад. При дневном свете было видно, что сидящая напротив женщина в старомодном чепце для сна совсем не молода. Наталья Дмитриевна была матерью Владимира. При потере единственного ребенка она сильно горевала и была на грани помешательства. В доме она долгое время жила одна, выгнав всю прислугу. С приходом Ольги ее жизнь будто бы преобразилась, она снова обрела смысл бытия и постоянно шептала благодарственные молитвы.
– Мой сын любил вас, значит, и я полюблю! – сделала вывод женщина накануне вечером, когда они с Ольгой оказались на кухне. Оказалось, что еды не было, кроме старых засохших бубликов и крынки с прокисшим молоком.
– Чем же вы питаетесь? – удивленно уточнила Ольга, разглядывая круглые щечки хозяйки дома.
– Из соседней лавки приходил человек, но три дня назад узнал, что у меня закончились деньги и сказал, что не может кормить меня бесплатно, – небрежно пожав плечами, произнесла Наталья Дмитриевна и, беззвучно рассмеявшись, добавила: – Я теперь не чувствую голода. Чревоугодие – это грех!
Ольга попросила стакан воды и осторожно поинтересовалась, что случилось с Владимиром.
– В него вселился дьявол! – тихим голосом произнесла Наталья Дмитриевна, вспомнив, какой ужас пережила при виде агонии своего отпрыска. У молодого человека была серьезная лекарственная зависимость, а средств на приобретение требуемой организмом ежедневной дозы не осталось. Он заложил в ломбард все ценности, продал всю мебель и планировал заложить свой дом, но не успел – приехала маменька. Ему было стыдно смотреть в глаза своей добропорядочной родительнице, и он сочинил историю про ограбление, но кто-то из немногочисленных к тому моменту слуг рассказал ей правду. Владимир обещал убить того, кто оклеветал его и стал вести себя очень агрессивно, пугая служащих в доме угрозой расправы. Затем у него появились подозрения, что его хотят отравить и молодой человек отказывался от еды и воды. Чтобы предотвратить попытки побегов из дома, его пришлось привязать к кровати. Из уст сыпались оскорбления, но мать стойко сносила ненависть потомка, молясь за его здоровье.
– Когда пришел священник, Володенька так кричал, – произнесла женщина, с трудом сдерживая слезы. – Он плевался и проклинал его! Это было ужасно… А через пару дней умер… Тихо и спокойно. Я продала свой домик в деревне и пожертвовала все церкви.
– Зачем? – удивилась атеистка-Ольга, не разделяя пристрастий пожилых дам отдавать накопленное в руки служителей культа.
– Они сделали все, чтобы его душа предстала перед Богом, и продолжают молиться за него!
Ольга не любила разговоры о религии, оставляя право выбора за каждым, поэтому поспешила попрощаться, но Наталья Дмитриевна отказалась отпускать гостью в ночь.
– Вам ведь негде жить! Судя по письму, которое вы прислали моему сыну, вы ушли от своего супруга!
– Это правда, – недоверчиво произнесла гостья. – Но я ведь не думала, что Владимира Николаевича уже нет… в живых! Я ничего не знала о его кончине.
– Да… Я схоронила его по-тихому, без привлечения постороннего внимания. И теперь я одна на всем белом свете… Этот дом слишком большой для одного человека, которому в этой жизни уже ничего не нужно… Оставайтесь!
На такой поворот событий Ольга не рассчитывала. Конечно, на первый взгляд было бы экономно поселиться в просторном доме неподалеку от центра, но как она объяснит людям свое проживание в доме Владимира? И сколько придется истратить денег на то, чтобы сделать эти стены пригодными для жилья?
– Вы очень меня обяжете… В письме вы подписались «О». Ваше имя Ольга? – тепло уточнила женщина, чувствуя, что гостья колеблется и, стараясь показать свое расположение. Та кивнула в ответ и после раздумий отчетливо произнесла:
– Я останусь у вас… погостить! Но с одним условием: по вечерам здесь будет гореть электрический свет.
Наталья Дмитриевна радостно всплеснула руками и закивала, заверив, что готова плясать под дудку новой хозяйки дома.
– Вы либо святая, либо сумасшедшая! – весело заметила гостья, подметив, что в пролетке ее ждет служанка с поклажей.
– Я должна рассчитаться с извозчиком и нагрузить работой на завтра Акулину.
«Новая Хозяйка Дома!» – вторила она, проплывая через темные комнаты со свечой в руке к выходу. Ей нравилось это сочетание слов. Ольга любила обладать чем-то дорогостоящим. Возможности получать что-то без особых усилий ее вдохновляли. У нее возникало миллион идей разом, как сделать из того, что есть, уютное гнездышко. «Конечно, придется терпеть эту старуху! Но не выброшу ведь я ее на улицу! – размышляла Ольга. – Поживем – увидим!».