Брызги зла, стр. 48
Глаза командира немного потеплели.
— До казарменного положения пока еще не дошло, можешь не переживать, — заметил он, — а толк от тебя будет, не сомневайся — Антоныч тебя проинструктирует по дороге. Собирайся, время не ждет.
Лестничный марш на нижний этаж заменяла сварная конструкция, оттого звон торопливых шагов казался оглушительным. Командир миновал несколько запертых дверей и остановился у приглашающе распахнутой створки. Олег выглянул наружу. Ничего сверхъестественного… если отвлечься от подземного расположения коридора — прямо за порогом тянулось черное убранное поле. Неподалеку, на слякотном проселке, блестел мокрыми от дождевых капель боками «Ниссан-Патрол» выпуска середины восьмидесятых — серебристый, нарочито-угловатый, с лебедкой на переднем бампере и широченными, выступающими из-под крыльев покрышками. Команда, не сбавляя шага, направилась к машине. Олег не выдержал и оглянулся — никакой двери, только поле да синяя полоска леса на горизонте. Он хмыкнул и побежал догонять новых соратников.
— Потому наша собственность никого и не интересует, — наставительно заметил севший за руль Сергей, — что вход существует только для Антоныча с Натальей и тем, кто с ними. И то одному лучше дома оставаться, чтоб плутать не пришлось. Вот Наталья и осталась махать белым платочком из окна высокой башни. Вслед отбывающим совершать героические подвиги…
— Хватит болтать, поехали, — оборвал его командир. Джип взревел дизелем и рванулся, разбрызгивая по сторонам веера грязи.
— Как насчет обещанного инструктажа? — спросил Олег у Свиридова.
— Инструктаж? Я уж тебе все сообщил. Ты еще испугался немного, когда интуиция верную догадку подсказала.
Олег прокрутил в памяти прошедшую беседу, и по спине пробежал непрошенный холодок.
— По поводу чешуи?
— Не знаю, что там на тебе вырастет, но способность превращаться ты приобрел вместе с первой трансформацией. Без которой, заметь, мог смело заказывать для себя «деревянный бушлат». Не переживай. Сегодня ты «в обозе» — будешь охранять наше средство передвижения. Стар я уже пешком ходить. И не смотри на меня волком — на твой век драк хватит.
Джип выскочил на асфальт и резко прибавил скорость. Олега вдавило в сиденье. Он смотрел на приближающееся зарево городских огней и думал о выброшенных за борт годах уютной и спокойной жизни. Неизвестность пугала и завораживала, как первый прыжок с парашютом, когда атавистический страх перед разверзшейся у ног километровой пропастью смешивался с восторженным предвкушением собственного безумства.
Его немного обижала пассивная роль, отведенная ему в предстоящей операции, но Олег еще не знал, что нештатные ситуации в их работе являются нормой, а не исключением…
Глава 6
КРУИЗ
Лунная дорожка тянулась по воде, упираясь в нагревшийся за день парапет набережной. Жар камней Татьяна чувствовала даже сквозь ветровку. Конец октября решил порадовать безоблачной погодой после двух недель нудного моросящего дождя, и девушка с удовольствием впитывала прощальное тепло ушедшего лета.
Рябь пробежала по воде, и легкий порыв ветра игриво потеребил выбившийся из прически локон. Стайка чаек взмыла в воздух, понеслась вдоль берега, нарушив вечернюю тишину жалобными криками.
Размеренные удары далекого метронома нарушили идиллию одиночества. Они становились громче и громче, превратившись в дробь ударника, затем к ней подключились клавишные и гитары. Татьяна обернулась — к бордюру дороги, мигая поворотником, подруливал пузатый «Мерседес». Чуть поодаль, сверкая полировкой, парковались еще две престижные иномарки и целая кавалькада «Жигулей» всех моделей — от потрепанной «копейки» до вполне приличной «десятки».
Стекло салонной двери «Мерседеса» вздрогнуло и плавно поползло вниз. Ничем не приглушенный рок загремел над набережной и тут же стих, отключенный невидимым за тонированными стеклами пассажиром. В окне появилась смазливая мордашка Жанны, бывшей одноклассницы, по слухам нынче работавшей секретаршей у оч-чень большого босса.
— Привет, Танюшка! — жизнерадостно защебетала Жанна. — Сто лет тебя не видела, а ты не меняешься! Опять вселенская скорбь замучила? Прекращай это безобразие! У меня шикарное предложение, сейчас я тебе на ушко кое-что…
Затянутая в тугое блестящее платье, девица попыталась выбраться из машины, но зацепилась за порог и упала, сломав каблучок-шпильку.
— Вот тебе раз! — оценила она потерю, расхохоталась и крикнула, обернувшись к погруженному в темноту салона: — Борис Аркадьевич! Придется вам для меня обувь покупать: как-никак, а я, можно сказать, при исполнении служебных обязанностей!
— Будут тебе туфельки, лапочка, конечно будут! — густым басом отозвалась темнота.
Жанна сбросила туфли и поднялась на ноги. Татьяна невольно усмехнулась, заметив у экс-одноклассницы явные проблемы с равновесием.
Девица приблизилась и жарко зашептала, повиснув на Татьянином плече:
— Слушай, мой босс заключил шикарную сделку. Сейчас «все заинтересованные стороны» едут праздновать на хозяйскую яхту. Этакий небольшой круизик вдоль побережья. Затея имеет малю-юсенький недостаток: дефицит нашего брата. Дам-с не хватает, так сказать. Приглашаю! Все вполне пристойно… впрочем, проблемы пристойности — личное дело каждого, лично меня они мало волнуют… — Татьяна нахмурилась и девица моментально сменила тон: — Да ты не переживай, народ с понятием: без приглашения седлать не будут! Проветришься, будет желание — побеседуешь с мужиками, не захочешь — никто не неволит, яхта огромная, наслаждайся одиночеством. Поехали!
Татьяна, совсем было настроившаяся отказаться, вдруг подумала: «А что я, действительно, кочевряжусь, как девственница? Халява — традиционное развлечение народных масс. Чем я хуже? Невелик грех — прокатиться с нуворишами, зато узнаю, насколько справедливы анекдоты про «новых русских».
— Поехали, — согласилась она, тряхнув пышной гривой каштановых волос, — только пусть не пеняют на мой походный вид.
— Что ты, Танюша! — Энтузиазм Жанны зашкаливал за границы естественного. — Ребята не снобы, им что бальное платье, что джинсы — по барабану! Садись в машину!
— Борис Аркадьевич! Двигайтесь, нашего полку прибыло! — крикнула она, обращаясь к басистой темноте.
Кожаный салон приторно пах дорогими сигаретами и турецким ванильным ароматизатором. Вальяжный Борис Аркадьевич привольно раскинулся на заднем диване, заняв чуть не полсалона, и сыто поблескивал на девушек влажной улыбкой толстогубого рта. Рядом с водителем сидел угрюмый мужик с мясистым бритым затылком. Кожаные куртка и перчатки делали его похожим на предмет интерьера. Мужик настороженно покосился на Татьяну и снова уставился в ветровое стекло, с головой выдав свою функциональную принадлежность к когорте телохранителей.
Кавалькада тронулась с места и помчалась к пирсам морского вокзала, лихо затормозив в конце пути у кованой решетки, отделяющей хирургически стерильный частный причал от предназначенных для простых смертных и потому привычно захламленных.
Из припарковавшихся рядом авто где вышла, а где и вывалилась весьма разношерстная компания: солидные дядечки, вертлявые юнцы и юницы, молодящаяся мадам неопределенного возраста и обязательный комплект гориллообразных телохранителей.
Ожидавшая увидеть нечто парусное Татьяна оказалась удивлена видом того, что Жанна окрестила яхтой — у пирса, опираясь на пробковые кранцы, замер белоснежный прогулочный красавец-теплоход. У сходней попыхивал сигаретой вахтенный матрос. При виде приближающейся процессии он торопливо швырнул окурок за борт и забормотал в мгновенно возникшую в руке рацию. Результатом переговоров стало появление у трапа шкипера, бородатого и с картинно дымящейся трубкой в зубах. «Голливуд какой-то», — внутренне усмехнулась Татьяна нарочитому антуражу.
Не обращая внимания на рапортующего капитана, компания устремилась явно знакомыми путями к бару, и только Борис Аркадьевич походя бросил: