Молли Мун и волшебная книга гипноза, стр. 26
В нос ударили мятные, фруктовые пузырьки. И в тот же миг на экране телевизора возник рекламный ролик «кьюта». Здорово было первый раз в жизни выпить до дна полную банку «кьюта» и смотреть, как толпа на экране пьет вместе с тобой. Молли улыбнулась.
«С банкой „кьюта“ в руке мир кажется гораздо лучше!» — весело восклицал белозубый красавец.
— Это точно, — согласилась Молли, залпом допила свою банку и сделала пальцами победный знак человеку на экране. Внезапно мир и вправду показался лучше. Молли была уверена, что уж теперь-то все у нее пойдет как надо. На миг она почувствовала себя одной из этих телевизионных красавиц. Потом газ ударил в нос, и радостное чувство исчезло. Реклама «кьюта» кончилась, ее сменил другой ролик — расхваливали лак для дерева Девочка осталась сидеть с пустой банкой в руке и бурей пузырьков в животе.
Молли была поражена Она была уверена, что банка «кьюта» в самом деле поможет решить ей все проблемы. «Кьют» и его люди. Бок о бок с «кьютом» она обретет силу, сумеет очаровать весь мир. Но, выпив «кьюта», она, оказывается, совсем не стала крутой. Было совсем не здорово, а, наоборот, жарко, тревожно и обидно. На душе стало горько, словно любимые герои жестоко обманули ее. И вдруг Молли озарило. Она поняла, в чем крылась ее главная ошибка. Нельзя было так страстно увлекаться рекламными красавцами и их блестящим миром. Они же все ненастоящие!
Молли смотрела следующий рекламный ролик — про мальчика, который ободрал коленку и ему наклеили необыкновенно целебный пластырь — и думала: не поискать ли работу актрисы? Люди во всех этих рекламах ненастоящие, они всего лишь актеры, а ролики снимаются сотнями. Работы наверняка полным-полно. Может, даже удастся попасть в рекламу «кьюта». Пока Молли раздумывала над этой блестящей идеей, началась новая передача
На розовом диване сидел человек в оранжевом костюме с большим микрофоном в руке. У него за спиной на огромном световом табло мигали слова «Шоу Чарли Чата». Голос у этого человека был ужасно звучный, раскатистый и какой-то даже рычащий, будто по утрам он упражняется с камушками во рту.
«Да, леди и джентльмены, я, как и обещал, пр-р-ри-вел ее сегодня к нам на встр-р-речу. Поаплодир-р-руем же поэнер-р-ргичнее, окажем самый теплый прием восходящей звезде Бр-р-родвея — Дивине Наттель!»
Молли собралась было переключиться на другой канал, как вдруг с удивлением увидела, что Дивина Наттель — маленькая, очень ярко накрашенная девочка лет восьми-девяти. Она вышла на сцену под громкие приветственные крики и аплодисменты публики. Как только она села на диван, рыжеволосый интервьюер
Чарли Чат прогудел:
«Пр-р-риветствуем тебя, Дивина! Как здор-р-рово, что ты пр-р-ришла к нам на шоу!»
«Привет, Чарли, очень рада оказаться у вас в гостях», — нежным голоском отозвалась Дивина.
«Итак, Дивина, давай пер-р-рейдем пр-р-рямо к делу. Мне кажется, все хотели бы узнать, каково это — быть звездой бр-р-родвейского мюзикла».
«Это очень приятно, — ответила Дивина, прелестно улыбаясь. — Мне нравятся песни, мне нравятся танцы, мне нравится сюжет. Мне нравятся другие актеры, мне нравятся зрители, мне нравится жить на Манхэттене».
«Какое же у тебя, навер-р-рно, добр-р-рое сер-р-рдце, р-р-раз оно вмещает в себя так много любви», — воскликнул Чарли, и зрители рассмеялись.
«Наш мюзикл просто замечательный, и все непременно должны посмотреть его». — Дивина повернулась к зрителям и одарила их сияющей улыбкой во весь рот. Молли дернулась от отвращения — эта девчонка до боли напомнила ей Гизелу.
«Давайте посмотр-р-рим сценки из мюзикла», — предложил Чарли Чат. На экране замелькали, сменяя друг друга, яркие клипы. Сначала появилась фотография роскошного театра, над входом в который пламенела неоновая надпись «Звезды, на Марсе» — так назывался мюзикл. Подъехал шикарный черный лимузин, из него вышла Дивина Наттель в пушистой шубке. Потом замельтешили отрывки из спектакля. Сцена, усыпанная огромными красными камнями, изображала поверхность планеты Марс Дивина Наттель в красном скафандре космонавта танцевала чечетку и пела. Мюзикл был космический. Затем были показаны выдержки из других частей спектакля — в одном из них на Дивину Наттель напали четыре громадных марсианских чудовища. При виде марсиан Петулька выронила изо рта камушек и грозно зарычала.
Зрители на телешоу громко хлопали, и Молли вспомнила, какой щемящий восторг охватил ее, когда она стояла на брайерсвилльской сцене, а публика аплодировала ЕЙ.
«Боже мой, ну и здор-р-рово же у вас на спектакле!» — прорычал Чарли.
«Спасибо. И знаете, кому я больше всех благодарна?
Моим дорогим, любящим, полным самоотречения маме и папе».
«А-ах!» — восторженно взвыла публика.
«И еще, — продолжила Дивина, — моему менеджеру Барри Хвату».
«О да, — подхватил Чарли Чат. — Попр-р-риветству-ем его у нас в студии!»
На экране появился краснощекий человек с прямым пробором в тщательно прилизанных волосах. На нем был клетчатый костюм, галстук-бабочка и очки в красной оправе.
«Привет, Дивина и Чарли!» — вскричал он. «Привет, Барри!» — воскликнула Дивина Наттель, «Привет, Бар-р-ри! Знаете, Бар-р-ри, наши зр-р-ри-тели очень хотят знать, как вы откр-р-рыли Дивину?»
«Да никак. Она просто взяла и пришла в мой офис на Дерри-стрит, — восторженно заявил Барри. — И сразу запала мне в душу. Вы все знаете, как здорово она поет и танцует. Так вот, она начала петь и танцевать по комнате, будто маленькая фея. Мне стало ясно, что из нее выйдет звезда, вот я и представил ее директору „Звезд на Марсе“. Не успел я и глазом моргнуть — и вот чем все это кончилось».
Дивина засмеялась, игриво тряхнув золотистыми локонами.
«Моя счастливая звезда привела меня к вам, Барри. Знаете, — она обернулась к Чарли Чату, — Барри знает абсолютно всех в шоу-бизнесе».
Программа продолжалась. Люди с сияющими глазами один за другим входили в студию и выходили. Молли подумала, что она и в самом деле не отказалась бы немножко побыть актрисой, только, пожалуй, не в рекламных роликах — они слишком легкомысленны. А вот петь и танцевать перед живыми зрителями было бы здорово! Ей понравилось восхищение публики, которая рукоплескала ей тогда в Брайерсвилле, и она не прочь была бы испытать это снова. К тому же актеры вроде Дивины наверняка получают кучу денег. Не попробовать ли встретиться с этим менеджером, Барри Хватом? Выступать на сцене — занятие нелегкое, но Молли была уверена, что у нее все получится благодаря ее новым гипнотическим способностям. Как там сказал Рокки? Она никогда ничего не хочет попробовать? Как бы не так! Она докажет ему, что он ошибался!
Молли встала и потянулась. Петулька тоже. Итак, решение принято. Она отправляется к Барри Хвату на Дерри-стрит, где бы это ни было. Он ей поможет.
Одеваясь, Молли напевала песенку из «Звезд на Марсе». Мелодия была прилипчивая, и Молли еще раз подумала: как здорово будет стать звездой в бродвейском шоу.
Молли натянула футболку и старый, рваный джемпер. Надела короткую, потертую серую юбку, причесала растрепавшиеся кудряшки и посмотрела в зеркало. Все то же лицо и тот же нос картошкой. Молли скорчила своему отражению рожу, спрятала книгу по гипнотизму в сейф, схватила легкую курточку и свистнула Петульке.
— Пойдем, Петулька Пора и нам оторвать свой кусок пирога!
С этими словами Молли решительно вышла из гостиничного номера.
Глава шестнадцатая
Как страшно было выходить из тихого, полного роскоши и неги отеля на шумные, грязные улицы Манхэттена! В воздухе бурлили запахи хот-догов, лука, бубликов, жареного арахиса, кофе, крендельков, гамбургеров и маринованных огурчиков. Все кругом куда-то спешили — и люди, и машины! Молли никогда еще не видела такой многокрасочной мешанины. Самые толстые люди, каких она только встречала в жизни, шли бок о бок с самыми тощими. Нью-йоркцы одевались как заблагорассудится, нимало не тревожась, как они будут выглядеть в глазах окружающих. Перед носом у Молли с важным видом прошествовал парень в ковбойских кожаных штанах с бахромой, навстречу ему бодро шагала необъятная толстуха в блестящих розовых шортах. Молли представила себе такие шортики на миссис Жаббс и улыбнулась. Мисс Галкине спокойно могла бы пройтись по этим улицам в своем изрезанном ножницами костюме с панталонами на голове, и никто не обратил бы на нее внимания. Все решили бы, что это просто такая новая мода.