Волшебные яблоки, стр. 16

Ребята не надевали уже варежек, позабыв о том, что это все-таки еще не весна, не настоящая весна, а каникулы короткие, что впереди еще целая четверть…

Давно не было так весело ребятам из третьего корпуса сорок шестого дома. «Казаки-разбойники»? Пожалуйста. Разве не здорово, если разбойников разыскивает настоящая собака?

Да, вы угадали, новая девочка по имени Алена давала свою собаку «казакам».

Мишка оказался прав: собака была беспородная, невоспитанная и на редкость добрая, она бросалась на людей совсем не с желанием укусить, а просто облизать хотела.

Потом играли в «Белочку на дереве, собачку на земле». Собака мешала водившим, путалась под ногами, лизала кого попало, взбрыкивала задними лапами и вообще вела себя как щенок. Правда, Алена уверяла, что Бард и есть щенок, потому что ему не исполнилось еще года.

Было весело и Васе. Он и сам не знал, что с ним такое делается, в детство прямо впал, играл в самые детские игры и ничуть этого не стыдился, носился во главе все появляющихся откуда-то малышей, некоторые из них даже говорить-то еще толком не умели, а он нисколько не стеснялся дружбы с ними. Не стыдился взрослых, которые, проходя мимо, говорили: «Ну, Вася, нам и няньки теперь не надо».

А рядом была Аленка, спокойная такая, сдержанная и ласковая. Если ей улыбнешься, она улыбнется в ответ и не сделает вид, что не заметила твоей улыбки, у нее хитрости ни на грош. Если ты смотришь серьезно, то и она смотрит серьезно, чуть исподлобья, очень умно она смотрит. Если скажешь что-нибудь смешное — она рассмеется, но совсем не так, как, например, Сонька. Та больше для виду хохочет, громким голосом, резким, будто напоказ. А глаза не смеются. Аленка зайдется надолго, вначале как-то вопросительно повизгивает, потом сама себя рассмешит и закатится. Вася нарочно всякое смешное выдумывает, чтоб послушать, как она смеется. Малыши, которые и смешного-то вовсе не понимают, глядя на Аленку, тоже начинают смеяться, даже Мишка хохочет, хоть и по-дурацки, на свой лад, но не так противно, как обычно.

Ребята все больше и больше расходились, чувствуя, что игры будут долгими и веселыми, что Вася сегодня никуда не уйдет, а разве с Васей соскучишься? Да никогда. Вася, он такой: пока он говорит — всем интересно, пока он играет — все играют, а не дерутся, пока он поет — это песня, а не хоровое оранье «кто кого перекричит», пока он смеется — всем смешно и весело.

…Но все-таки весело было не всем. С чего бы это радоваться Соне? Она была недовольна собой. Вот ведь почему она такая бесхарактерная, ведь решила же, что новая девчонка противная, так зачем же ей улыбаться? А Соня не могла не улыбаться в ответ на Аленкину улыбку, не могла не подать ей руки, когда Аленка хватала ее за руку, не могла не побежать вместе с ней прятаться, когда Аленка ее звала. И вообще почему эта противная Аленка так липла к Соне?

Соня ушла домой с твердым намерением в следующий раз достойно дать ей отпор.

…Мишке тоже было грустно. Он размышлял о своей незадачливой судьбе и слабом характере. Во-первых, поразительно, что эту ехидину не проучили. Во-вторых, противно, что Вася совсем не обратил внимания на то, что собака у этой Аленки беспородная. И, в-третьих… Ведь это он первый познакомился с новенькой, так почему же она со всеми хорошо, а его, Мишку, терпеть не может? В конце концов, какое Васька имеет право не застукивать ее, когда играют в прятки? В конце концов, пускай Васька… Стоп. То, что делает Васька, обсуждать не стоит. Васька ведь сильный — не какой-нибудь гогочка.

Мишка ушел домой в глубоком отчаянии.

4

В оставшиеся дни каникул все ребята толклись дома у Аленки. Готовили костюмы к карнавалу, посвященному Дню детской книги. Устроить такой карнавал придумала Элеонора Сергеевна, учительница, которая жила в этом же доме. Элеонора Сергеевна очень скучала, когда не работала, а не работала она потому, что у нее маленькая дочка Танька.

Элеонора Сергеевна была очень маленькая и толстенькая. У них с дочкой Танькой были совершенно одинаковые лица, Танька выглядела даже серьезнее своей мамы. Элеонора Сергеевна обычно сидела себе с Танькой на скамеечке и только краешком уха слушала, что там у ребят творится. Но по всему было видно — ей очень хочется подойти и узнать, только она стесняется.

Сближению помогли Танька и пес Бард. Они почему-то очень друг другу понравились. Бард подошел к Таньке и лизнул ее. Танька посмотрела на Барда и тоже лизнула его в ответ. Элеонора Сергеевна подбежала, чтобы оттащить Таньку от Барда или хотя бы объяснить ей, что если собака тебя лижет, то необязательно лизать ее тоже. Но Танька схватилась за ошейник и ни за что не отрывалась. При этом она кричала, что ребенка нельзя воспитывать без животного. Подошла Аленка и стала объяснять Элеоноре Сергеевне, что Бард не кусается и что Танька совершенно права: ребенка без животных воспитывать не надо. Как-то незаметно они перешли к разговору на совершенно другую тему (ведь Аленка-то не знала, что Элеонора Сергеевна учительница) и разговаривали так очень долго. Аленка рассказала Элеоноре Сергеевне все о собаках, о воспитании детей.

Они так долго разговаривали, что Васе стало скучно без Аленки, и он тоже подошел. А раз уж подошел Вася, то подошли и все остальные.

Вы бы видели, как обрадовалась Элеонора Сергеевна. Ведь она очень скучала без работы, он же только год после института успела побыть учительницей, а потом у нее сразу появилась Танька, которой сейчас уже около трех лет.

Вот тут от великой радости Элеонора Сергеевна и придумала этот карнавал, а Аленка сказала, что можно собираться у нее дома: мебель еще не всю привезли и в квартире свободно.

Так и получилось, что все толклись у Аленки в квартире и сочиняли себе костюмы. Звонил бесконечно звонок, хлопали двери, разные люди все приходили и уходили. Как-то незаметно среди ребят появились Аленкины родители и целый полк то ли ее братьев, то ли друзей ее братьев. Родители у Аленки были не вредные, совсем не ворчали, что столько народу бродит по комнатам и шумит, что везде валяются обрывки бумаги, а домашние тапочки не отодрать от пола, потому что кто-то разлил на полу клей.

Не было причин быть недовольными, но Соня грустила. Она не знала, какой ей делать костюм. Аленке, Васе, Мишке и Асе Подлепихиной понравилась сказка про Золушку. Они сказали, что если Соня хочет, то может выбирать себе любую роль. Соня выбрала Золушку. Но тогда Вася стал почему-то скучным и сказал, что он расхотел делать эту сказку. Соня поняла, что нечего ей быть вместе с ними, и стала вспоминать сказки, где можно обойтись без других. Вспомнилась печальная сказка про стойкого оловянного солдатика, который любит прекрасную плясунью и погибает в огне.

Соня красила черной краской листы тонкого картона, но мысли ее были далеко.

…Давным-давно по улицам ходили акробаты. Они показывали свою акробатику и танцевали под маленькую такую гармонику. Или пели какую-нибудь очень протяжную, очень жалобную песню, и красивая тоненькая девушка в черном трико обходила зрителей с цилиндром, чтобы туда бросали деньги. Эти люди были нерусские, скорее всего французы. Шел снег, им было очень холодно, и девушка все чахла и чахла. Все печальней и печальней были ее песни. А потом она умерла… оставив маленькую дочь Софи. Ее муж вскоре тоже скончался от тоски, и маленькая девочка осталась одна. Вот тогда-то ее и подобрала чужая женщина по имени Зинаида Сергеевна и обманула девочку, что она ее мама. Эта Зинаида Сергеевна всегда кричала на девочку и звала ее не Софи, а Сонька. Иногда эта женщина была, наоборот, слишком уж ласковой, но Софи не обманешь, Софи одинока и несчастна…

Вот так думала Соня, живо представляя себе всю картину: и про акробатов, и про маленькую девочку. Ей стало еще тоскливее.