Великие женщины мировой истории. 100 сюжетов о трагедиях и триумфах прекрасной половины человечества, стр. 28
В отличие от красавицы матери она была невзрачна, костлява, обладала рыжими волосами и грубым голосом. И при такой внешности Елизавета постоянно влюблялась! Фаворитов вокруг трона крутилось без счета. Попадали ли они в ее постель – не знает и, наверное, уже не узнает никто. Королева объявила себя девственницей – и это не обсуждалось. Немудрено, что парламент и влиятельные аристократы постоянно хотели выдать ее замуж. Еще бы – хладнокровная, жесткая, изворотливая и вечно мечтающая о каких-то выгодах для государства «баба» мешала всем.
Уже первый парламент, ею созванный, обратился к ней с призывом – выйти замуж и дать державе короля. Но Елизавета помнила, что могут эти короли… И потому больше четверти века разыгрывала перед пэрами комедию: королева ищет мужа, но не может найти достойного. Она вела переговоры со шведским, французским, испанским королями, принимала брачных послов даже от Ивана Грозного. Но выбора так и не сделала.
Зато всю жизнь хотела нравиться мужчинам, обожала романтические ухаживания с пением и сочинением мадригалов. Понимая, что не красавица, она наносила на лицо немыслимую косметику, белилась и румянилась, как кукла. Наряды были ее страстью. Из замка в замок постоянно курсировали 300 повозок, нагруженных платьями. Особенно королева любила драгоценности. Навешивала на себя пуды бриллиантов и сама больше всех упивалась их блеском. К преклонным годам страсть к румянам, парикам, нарядам, драгоценностям уже откровенно делала королеву смешной, о чем судачили все кому не лень. Говорили, что она похожа на золоченого индийского божка или на клумбу из драгоценностей. Но королева все пропускала мимо ушей – она не желала расставаться с молодостью. Со временем ее фавориты становились все моложе. Последнему – Роберту Эссексу – было 22 года, притом что самой Елизавете – 56.
Что она могла предложить юному красавцу? Конечно, трон. И она предложила! Вот только дальше обещаний дело не сдвинулось, и в королевскую опочивальню Эссекс не попал. Начались скандалы. Один из них разыгрался прямо на Тайном совете в 1598 году. Эссекс высказался в чем-то против монархини. И тогда она схватила его сзади за ухо и закричала, как на мальчишку: «Пошел к дьяволу!» Но Эссекс был хоть и молод, но аристократ благородных кровей. «Такой дерзости я не потерпел бы даже от вашего отца! – возмутился он. – Я ваш подданный, но не раб!»
Вскоре Елизавета с ужасом узнала, что оскорбленный Эссекс дал вовлечь себя в заговор с целью свержения ее с трона. Это была уже не месть уязвленного юноши, но государственное преступление. Когда парламент приговорил графа Эссекса к смертной казни, все ждали, что Елизавета применит королевское право помилования. Но монархиня, кусая губы, выслушала приговор и молча удалилась. И в феврале 1601 года граф Роберт Эссекс был обезглавлен.
Вот только со смертью возлюбленного Елизавета потеряла вкус к жизни. Не радовали ни интриги, ни новые красавцы, сочиняющие мадригалы в ее честь. Хуже того, как-то в одночасье стало ясно, что Елизавета теряет рассудок. Теперь она часами бродила по галереям дворца, перестала спать ночами, зажигала кругом бесчисленное множество свечей, но все равно пугалась чего-то неведомого. Вызванные лекари в один голос твердили, что ей следует отдохнуть и прилечь. Но строптивая Елизавета отмахивалась: «Если лягу, непременно умру!»
В январе 1603 года Елизавета вообще перестала выходить из спальни, хотя на кровать не ложилась. Падала прямо на пол, застеленный подушками, и застывала в забытьи. Теперь она часто повторяла: «Эссекс!.. Эссекс!..» – и заливалась слезами. Видно, никак не могла простить себя за казнь возлюбленного. К началу марта она, метавшаяся по комнате, уже не позволяла подходить к себе, переменить на себе платье. Ее пурпурная королевская мантия порвалась, парик на голове сбился в колтун. Но и со всклокоченной головы она не снимала короны.
Вечером 24 марта ей показалось, что в спальню вошел Эссекс. «Иди ко мне, мой друг!» – произнесла она и – невиданное дело – показала рукой на свою постель, будто приглашала умершего возлюбленного на ложе любви. Потом она упала на кровать и пролежала в коме две недели. Очнулась только 2 апреля. Канцлер, кинувшись к ней, спросил: «К кому перейдет престол?» И Елизавета почти неслышно прошептала имя Якова, сына ненавистной сестры-соперницы Марии Стюарт.
3 апреля 1603 года великой королевы Англии не стало. Вместе с ней канула в Лету династия ее отца – Генриха Тюдора. На трон взошли Стюарты, которым предстояло пережить куда более трагические события – реформацию Кромвеля, революцию, казнь, изгнание. Правда, потом было возвращение. Может, потому оно и случилось, что Елизавета I сделала все, чтобы укрепить королевскую власть. Как известно, и ныне в Великобритании все еще монархия. И на троне снова Елизавета – теперь уже Вторая…
Цесаревна, дочь Петра
Она была дочерью императора Всероссийского Петра Великого и с рождения предназначалась для славы и счастья. Монарший батюшка души в ней не чаял, называя в ее честь и корабли, и деревни. Она родила сына – будущего императора Петра III. Но сама оказалась не при власти, забытая потомками. Хотя именно ей, Анне Петровне, выпало однажды сыграть ключевую роль – не будь ее, судьба российского трона повернулась бы в иную сторону.
Ее умная мать Марта Скавронская, ставшая Екатериной Алексеевной, «полюбовницей» великого Петра, ждала ребенка в смятении: неугомонный Петр снова начал вспоминать давнюю пассию Анну Моне. Екатерина позвала ведунью. Та посоветовала немыслимое: «Родишь девочку – назови Анной!» Екатерина ошарашенно замахала руками: «Эдак станет Петруша дочку звать, а о Монсихе думать!» Но ведунья не сдалась: «Все наоборот повернется: будет у царя одна любимая Аннушка – другую он напрочь забудет!»
Так и вышло. Петр настолько полюбил дочку, что сам носил ее на руках, разговаривая, как со взрослой. И если Аннушка кивала, царь громогласно извещал: «Аннушка согласна. Значит, дело решено!» И дело решалось…
Время шло. К черноволосой Аннушке Бог ниспослал в царскую семью беленькую Лизоньку. Теперь царские шхуны стали называться «Анетка» и «Лизетка». Хоть Аннушка и была старшая, но верховодила в детских играх шумная, озорная Лизавета. Никого не боялась – могла безо всяких церемоний прямо при всех залезть на колени к царственному отцу. «Ты моя шустрая! – смеялся Петр, но глазами искал старшую дочку. – А ты моя тихая!»
Сестрички были неразлучны. Лизавета заводила проказливые игры, но серьезных решений без сестры никогда не принимала – сначала смотрела в черные глаза Аннушки, будто искала в них одобрения. В 1712 году обе девочки – 4-летняя Аннушка и 3-летняя Лизонька, – путаясь в длинных и тяжелых парадных платьях, шли вслед за родителями вокруг празднично украшенного аналоя в наспех сколоченной небольшой церквушке, на месте которой впоследствии встанет Исаакиевский собор. Церемония была парадной, пышной и чрезвычайно значимой для Романовых и всей России – Петр Первый венчался с Екатериной, а две их дочки становились «привенчанными» – законными детьми, а значит, наследницами престола.
Аннушка, крепко держась за материну юбку, очень боялась упасть. Стоявшие вокруг придворные напирали, при двигаясь к аналою, и едва Романовы обошли круг, ринулись с поздравлениями. Аннушка упала и заплакала. «Тише, сестрица, перестань!» – кинулась к ней Лизонька. Так они и стояли, обнявшись, – две крошечные девочки, черненькая и светленькая. «Ну точно два ангелочка!» – ахнула старуха княгиня Голицына. Но Аннушка вдруг закричала в ужасе: «Не хочу быть ангелом! Хочу быть живой!»
Л. Каравакк. Предсвадебный портрет царевны Анны Петровны. 1725
…Император Петр Великий умирал. Он хрипел, задыхался, кричал что-то в горячке. Анна истово молилась – 27 января ей должно было исполниться 17 лет, и она с каким-то отчаянием верила, что батюшка поправится ко дню ее рождения. 26 января 1725 года Петру действительно стало лучше. Он попросил аспидную доску и написал: «Отдать все…» Увы, дальше пальцы отказались ему повиноваться, и император прошептал: «Позовите Анну!»