Короля играет свита, стр. 72

Ольга Александровна еще мгновение стояла понуро, но когда отстранилась, глаза ее были сухи и студены.

– Mon pаuvre frere est toujours tres sensyble! [66] Ну, мне наконец пора. Судно в порту ждать не станет. Прощай, дорогой мой.

– И ты прощай.

Они опять обнялись и троекратно расцеловались.

– Береги себя.

– И ты себя береги.

– Que la volonte de Die soit faite! [67]

Ольга Александровна вышла на крыльцо. Петербургская ночь – светлая, чистая, лунная, преддверие наступающих белых июньских ночей – опустилась на спящую столицу. Ольга Александровна вдохнула сырой, особенный воздух этого странного города и пошла к карете.

Впереди по белой от лунного света дороге медленно брели две мужские фигуры. Ольга Александровна мгновение смотрела на одну из них – повыше и потоньше, чуть прихрамывающую, – потом пожала плечами и, опираясь на руку лакея, взошла в карету. Устроилась поудобнее:

– Гони!

Откинулась на спинку диванчика, глядя прямо вперед, хотя так и тянуло отдернуть шторку на плотно завешенном окне.

Кончено – так кончено. Возврата нет. Каждый должен покориться своей судьбе! Как это говорили мудрые, погибшие от собственной мудрости древние римляне? «Покорного судьбы влекут, строптивого – волокут!» Истинно так.

Эпилог

Платон Зубов попытался поздней женитьбой на миловидной польке утешиться и найти утраченное душевное равновесие. Затем он предпринял обещанное заграничное путешествие и скончался в безвестности.

Николай Зубов умер спустя семь месяцев после государственного переворота, Валерьян – через два года. Поговаривали, что кончина их не обошлась без яда, но зато достоверно известно, что она обошлась без участия Василия Львовича Каразина.

Татаринов был удален нижним чином в какой-то кавалерийский полк, а затем вовсе разжалован и поселился из милости у какого-то старинного друга. О времени кончины его ничего не ведомо. Остальные участники переворота, бывшие в чинах невысоких, постепенно были сосланы на Кавказ и в разное время там погибли.

Участь Скарятина и Талызина нам уже известна.

Беннигсен никогда не вернулся ко двору. Должность литовского генерал-губернатора, которую он занимал, была передана Кутузову. Только в конце 1806 года военные дарования Беннигсена побудили императора Александра снова призвать его к деятельности и поставить во главе армии сражаться под Прейсиш-Эйлау и Фридландом.

Через несколько месяцев после восшествия на престол, незадолго до коронации, Александр отнял у Никиты Панина портфель министра иностранных дел. Ему было предписано навсегда отказаться от государственной деятельности и никогда не появляться не только в столице, но даже вблизи от тех мест, где окажется русский император.

До самой своей смерти в 1826 году (он пережил Александра на несколько недель) граф Петр Андреевич фон дер Пален не покидал своего курляндского имения, где он аккуратно в каждую годовщину 11 марта напивался допьяна и крепко спал до следующего утра – годовщины начала нового царствования, в жертву которому он принес свою блестящую карьеру и саму жизнь.

Марин, Уваров и Волконский по необъяснимым причинам не пострадали и дожили свой век в полном довольстве и почете. Волконскому были впоследствии даже доверены секретные переговоры с Наполеоном.

Василий Львович Каразин кончил дни свои накануне Отечественной войны, успев нарадоваться счастью дочери. Она вышла замуж за молодого и богатого дворянина Алексея Уланова – вышла по своей горячей любви и доброй воле родительской.

Семейное счастье Анны Васильевны, впрочем, продолжалось недолго. Но ничьей злой воли в том не было: просто так распорядилась судьба. Алексей Сергеевич Уланов ушел в 12-м году в ополчение и пал под Тарутином, осиротив двоих сыновей, Василия и Сергея, а еще дочь по имени Ольга. Вдова его осталась после смерти супруга неутешной и более никогда не выходила замуж, посвятив себя воспитанию детей.

Ольга Александровна Зубова-Жеребцова вернулась в Россию много позже Отечественной войны, уже в преклонных летах. К тому времени два сына и две дочери ее, оставшиеся на родине, давно обзавелись своими семьями. Ольга Александровна привезла с собою младшего сына, Джорджа-Алексиса Норда, которого по-русски называли просто Егором и происхождение которого было загадкой, частенько обсуждаемой в светских гостиных. Находились фантазеры, которые готовы были считать его сыном английского короля Георга III, потому что у него были глаза голубые, а не черные, как у Джорджа Уитворта. С его величеством у Ольги Александровны и впрямь была бурная и продолжительная связь – после того, как любимый ею Уитворт не дождался приезда Ольги Александровны в Лондон и с почти неприличной поспешностью женился на герцогине Дорсетской.

Однако к рождению этого мальчика Георг III, как, впрочем, и Джордж Уитворт, и другие многочисленные любовники этой роковой женщины не имели отношения. Отцом его был молодой русский дворянин Алексей Уланов, но ни ему, ни его сыну не дано было об этом узнать.