Пир стервятников, стр. 120

Законные сыновья... Чтобы они появились, для начала надо жениться, а с женами ему не везет. Все дары Эурона отравлены, напомнил себе младший брат, однако...

– Выбор за тобой, братец, – жить невольником или умереть королем. Достанет ли у тебя отваги взлететь? Пока не совершишь прыжок, никогда не узнаешь. – Улыбчивый глаз Эурона глядел насмешливо. – Или я прошу у тебя слишком многого? Мореходы страшатся заходить дальше Валирии.

– С Железным Флотом я пойду даже в ад, если понадобится. – Виктарион разжал руку с красной от крови повязкой. – Хорошо. Я доберусь до залива Работорговцев, отыщу твою дракониху и доставлю сюда. – Только не для тебя, мысленно добавил Виктарион. Ты погубил мою жену, а я заберу твою, прекраснейшую из женщин на свете.

ДЖЕЙМЕ

Поля у стен Дарри возделали снова, запахав обгоревшую стерню. Разведчики сира Аддама видели женщин, пропалывающих борозды. Пахари шли за волами, поднимая целину на опушке ближнего леса, а дюжина бородачей с топорами бдительно охраняла работников.

Увидев колонну Джейме, все они скрылись за стенами замка. Дарри, как прежде Харренхолл, закрыл перед ним ворота. Не такого приема он ждал от своей родни.

– Труби в рог, – скомандовал он, и сир Кеннос из Кайса поднял к губам рог Геррока. Ожидая ответа из замка, Джейме созерцал красно-бурое знамя, реющее над барбиканом его кузена. Лансель, как видно, решил сочетать ланнистерского льва с пахарем Дарри. В этом, как и в выборе невесты для Ланселя, Джейме видел руку своего дяди. Дом Дарри владел этими землями с тех пор, как андалы победили Первых Людей. Сир Киван, без сомнения, понимал, что жизнь его сына здесь будет куда более легкой, если крестьяне увидят в нем продолжателя древнего рода, ставшего их хозяином не столько по королевскому указу, сколько по праву женитьбы. Именно Кивану следовало стать десницей Томмена, думал Джейме. Харис Свифт – просто гадкая жаба, а сестра моя – дура, если не видит этого.

Ворота замка медленно растворились.

– У моего кузена нет места, чтобы разместить тысячу человек, – сказал Джейме Могучему Вепрю. – Разобьем лагерь под западной стеной. Пусть по краям выкопают траншеи и поставят колья. В этих краях еще бродят разбойники.

– Надо быть сумасшедшими, чтобы напасть на такой сильный отряд, как наш.

– Или голодными. – Не зная численности этих разбойников, Джейме был намерен принять все мыслимые меры предосторожности. – Траншеи и колья, – повторил он, направив Славного к воротам. Его сопровождали сир Дермот с королевскими львом и оленем и сир Хьюго Вене с белым штандартом Королевской Гвардии. Рыжему Роннету Джейме поручил доставить Вилиса Мандерли в Девичий Пруд, чтобы убрать его с глаз долой.

Пиа ехала с оруженосцами, на мерине, которого нашел для нее Пек.

– Точно игрушечный, – услышал Джейме ее слова. Само собой – она выросла в Харренхолле, и все прочие замки должны казаться ей маленькими, кроме разве Утеса.

Джосмин Пекльдон придерживался того же мнения.

– Ты по Харренхоллу не суди, – говорил он девушке. – Черный Харрен слишком уж размахнулся. – Пиа слушала его, как пятилетняя девочка на уроке у своей септы. Такая она и есть – пятилетняя девочка в теле взрослой женщины, замученная, запуганная. Пек, однако, неравнодушен к ней – парень, видимо, женщин пока не знал, а Пиа все еще недурна собой, когда рот держит закрытым. Если он с ней переспит, вреда никому не будет – с ее, конечно, согласия.

Один из людей Горы попытался взять ее силой еще в Харренхолле и был искренне удивлен, когда Джейме приказал Илину Пейну отрубить ему голову. «Да я ее и раньше имел сто раз, – твердил он, когда его ставили на колени. – Сто раз, милорд, и все прочие тоже». Сир Илин поднес его голову Пиа, и она улыбнулась сквозь пеньки выбитых зубов.

Дарри во время войны несколько раз переходил из рук в руки, горел и был неоднократно разграблен, но Лансель, как видно, времени не терял. На ворота навесили новенькие, еще сырые дубовые створки, усаженные стальными заклепками. Сгоревшую конюшню отстроили, лестницу к замку заменили, как и ставни многих окон. На камнях после пожара остались черные пятна, но в этом приходилось полагаться на дожди и на время.

На внутренних стенах несли караул арбалетчики – одни в львиных шлемах и красных плащах, другие в серо-голубых цветах дома Фреев. Из-под копыт Славного кинулись врассыпную куры, заблеяли овцы. Крестьяне провожали Джейме угрюмыми взглядами – вооруженные крестьяне, отметил про себя он. Одни с кольями, другие с серпами, третьи с хорошо отточенными мотыгами. Топоры тоже встречались, и Джейме бросились в глаза бородачи с красными семиконечными звездами на лохмотьях. И тут воробьи. Откуда только они берутся?

Дяди Кивана не было видно, Ланселя тоже. Навстречу им вышел только мейстер в серой мантии, хлопающей по костлявым ногам.

– Лорд командующий, ваш... нежданный приезд оказывает честь Дарри. Простите, что мы так плохо к нему подготовились, – мы полагали, что вы направляетесь в Риверран...

– Дарри мне по дороге, – солгал Джейме. Риверран подождет. Авось к его прибытию осада уже завершится, и ему не придется поднимать оружие против дома Талли.

Он спешился и передал Славного конюху.

– Мой дядя здесь? – Имени он не назвал. У него остался лишь один дядя, последний из сыновей Титоса Ланнистера.

– Нет, милорд. Сир Киван покинул нас сразу же после свадьбы. – Мейстер потеребил цепь на шее, как будто она душила его. – Лорд Лансель, я знаю, будет рад видеть вас... и всех ваших доблестных рыцарей. Однако Дарри, как это ни горько, не в силах прокормить столь большое воинство.

– Провизия у нас своя. Ваше имя?

– Мейстер Оттомор, с позволения вашей милости. Леди Амарея сейчас готовит пир в вашу честь и потому вопреки своему желанию не могла выйти к вам лично. Она выражает надежду, что вы и ваши капитаны вечером разделите с нами трапезу.

– Мы с радостью воздадим должное горячим блюдам после холодной и сырой погоды последних дней. – Джейме окинул взглядом двор, изобилующий бородатыми воробьями. Слишком много их тут, как, впрочем, и Фреев. – Где я могу найти Твердокаменного?

– Мы получили донесение о разбойниках за Трезубцем, и сир Харвин поехал туда с пятью рыцарями и двадцатью лучниками.

– А что лорд Лансель?

– Его милость молится и наказал нам никогда не беспокоить его в такие часы.

Он хорошо поладил бы с Бонифером.

– Отлично. – С кузеном он еще успеет наговориться. – Покажите мне мои комнаты и велите налить ванну.

– Мы поместим вашу милость в Доме Пахаря, если это не противоречит вашим желаниям. Прошу за мной.

– Я знаю дорогу. – Джейме уже дважды гостил в этом замке вместе с Серсеей – один раз во время путешествия короля Роберта в Винтерфелл, другой – на обратном пути в Королевскую Гавань. Замок, небольшой для усадьбы лорда, был все же больше гостиницы, а у реки имелись хорошие охотничьи угодья. Роберт Баратеон не стеснялся пользоваться гостеприимством своих подданных.

Дом Пахаря с того времени почти не изменился.

– Стены на месте, – заметил Джейме, идя с мейстером по галерее.

– Лорд Лансель надеется впоследствии украсить их гобеленами благочестивого содержания.

Благочестивого содержания! Джейме с трудом удержался от смеха. Стены здесь были голыми и в первый его приезд, но Тирион заметил на них темные прямоугольники. Сир Реймен снял гобелены, но не мог убрать оставленные ими следы. После Бес сунул пару оленей кому-то из слуг, и тот вручил ему ключ от подвала, где отыскались пропавшие гобелены. Тирион, взяв свечу, показал их брату – все они изображали королей династии Таргариенов, от Эйегона Первого до Эйериса Второго. «Если рассказать Роберту, он мог бы сделать лордом Дарри меня», – заметил, фыркая, карлик.

Мейстер Оттомор привел Джейме на самый верх.