Агония страха, стр. 36

Грачев перешел на крик. Глаза Рамзеса налились кровью, но он, стиснув зубы, стоял и молчал, получая одну оплеуху за другой.

— Надави на Ухова. Этот хмырь знает каталог наизусть. У него не башка, а хранилище, где две библиотеки Конгресса США вместятся. Он десятистраничную формулу написать по памяти может.

— Вот я вас послушал, и мы передавили. Сердце не выдержало. Ухов — покойник. Тут уже ничего не сделаешь.

— Возьми его дочь в оборот. Она работала с отцом всю сознательную жизнь, заменив ему и секретаршу, и горничную, и посудомойку. Она в курсе его дел.

— Я нашел вора, Леонид Филатыч. Парень влип в неприятности. Вчера он сделал попытку сбежать из города. На тридцатом километре Можайского шоссе не справился с управлением и врезался в столб. Отправлен в реанимационное отделение пятьдесят третьей больницы. Я наводил справки. Жить будет. Сотрясение мозга, перелом ребер, ноги и ключицы. Через пару-тройку дней придет в себя, и я возьму парня в оборот. Из больницы он отправится в мои подвалы, а там ему придется открыть рот.

— Действуй, Рамзес. Посмотрим, как ты с этим делом справишься. Тебя ждут новые дела, и куда сложнее и рискованнее. Придется сунуть нос в сейф, установленный в кабинете заместителя главного военного прокурора. Найди людей, способных на эту операцию, а твои бездельники только кирпичи башкой разбивать могут в спортивных залах. На большее их головы не способны. На это дело нужно найти профессионалов.

— Задача понятна.

— Ты меня начинаешь раздражать, Буба, а это не в твою пользу. Если саратовцы и ростовцы узнают, кто расстрелял их ребят в «Русской избе» два года назад, они от тебя мокрого места не оставят. Всю твою шелупонь вместе с родственниками зароют. А у меня, как ты знаешь, доказательств достаточно, да еще с картинками. А теперь иди и работай. Не советую тебе больше испытывать мое терпение.

В оранжерее стало тихо. Грачев взял со стола бумаги Литвинова и начал изучать схему здания военной прокуратуры.

На втором посту Литвинова попросили выйти из машины. Уже стемнело, и охранники осматривали салон при помощи фонарей. Светившееся окно сторожки, находившейся по другую сторону опущенного шлагбаума, отбрасывало свет на стоявшую на дороге цельнометаллическую «Газель» с погашенными фарами.

Дверь сторожки приоткрылась, и на пороге появился здоровяк в униформе с автоматом на плече. Тут вся охрана была вооружена до зубов.

— Это вы Литвинов? — спросил охранник.

— Совершенно верно.

— Тогда зайдите ко мне. Вас просят к телефону.

— Хорошо.

Литвинов успел сделать пять шагов, как в спину ему посыпался град пуль. Две или три коротких очереди, посланные ему вслед, превратили его куртку в лохмотья. Бывшего подполковника отбросило в кювет, он несколько раз перевернулся и застыл, уткнувшись носом в землю.

— Доставайте его и в машину.

Один из стрелявших подошел к будке и передал кейс.

— Это надо вернуть хозяину.

— Не учи ученого. Лопату прихватите и отвезите подальше.

— А что с его машиной делать?

— Яшка отгонит ее в город и там бросит где-нибудь возле вокзала с ключами в зажигании. Охотники быстро найдутся.

Двое крепких мужиков спустились в кювет, взяли труп за ноги и за руки и вытащили его на дорогу. Мотор «Газели» заработал, зажглись габаритные огни. Машина сдала назад. Охранники открыли дверцу и закинули в салон покойника, следом полетели лопаты. Потом двери закрылись, и охранники запрыгнули внутрь. Салон был перегорожен от водителя плотным темным стеклом.

Машина тронулась с места и поехала по узкой дороге к центральному шоссе.

— Это уже третий за последние две недели, — равнодушно заметил один из могильщиков.

— Да, что-то Филатыч свирепствует. Никто ему угодить не может.

— Почему никто? Грузин этот чуть ли не по два раза в неделю к нам мотается и уезжает спокойно.

— На него заявки не будет. Это же Рамзес. Внешняя крыша Филатыча. У него команда под три сотни стволов, а у Филатыча он в шестерках ходит. Бабки в наше время все решают.

— Бабки бабками, а сам Филатыч перед Басовым по струнке стоит.

— Сравнил жопу с пальцем! Басов пол-России купить может. Он и Филатыча на ноги поставил. Под Басовым кто только не ходит. Возле его кормушки и депутаты пасутся, и министры, и черт знает кто. Окромя бабок, еще власть существует и авторитет, а к Филатычу только шелупонь всякая ездит. Басов его и за человека-то не считает. Помнишь, как он Басова у шлагбаума встречал с цветами и шампанским, девок голых выставил с подносами, оркестр. А Басов даже из машины не вышел, только стекло опустил и тявкнул: «Хватит выкобениваться, ключник, времени нет на твои шоу! Садись в машину, поехали».

— Это они какую-то сделку отмечали. Тогда и нам по ящику водки обломилось. Чего там говорить, у богатых свои причуды!

Покойник ожил совершенно неожиданно. Охранники ничего не успели понять. Один получил удар каблуком в грудь и едва не выплюнул печень. Второму достался крепкий мысок ботинка, который он едва не съел вместе со своими зубами, большая часть которых застряла у него в горле. В долю секунды автоматы перекочевали из рук охранников к покойнику.

Литвинов дал очередь по темному стеклу, и оно осыпалось. Шофер с испуга едва удержал руль и ударил по тормозам.

— Оставь ключи в зажигании и иди сюда, гнида. Шаг в сторону и я угощу тебя свинцовым градом.

Шофер ничего не ответил — он потерял дар речи. Выйдя из кабины, он медленно, с поднятыми вверх руками подошел к задним дверцам машины.

Литвинов выбил ногой створки.

— Вытаскивай этот мусор и кидай на асфальт.

Вокруг стояла кромешная тьма, тяжелые тучи загородили луну. Маленький отрезок дороги освещался красными фонарями «Газели». Бессознательные тела были выброшены из салона на землю.

Литвинов спрыгнул вниз и приказал шоферу сделать пять шагов назад. Когда тот выполнил указание, бывший подполковник и покойник, скинул с себя куртку, под которой был надет бронированный жилет. Он его тоже снял и насчитал девять сплющенных пуль. Бросив жилет шоферу, он сказал:

— Передай его Филатычу. На память. И скажи ему, что его уже ни один жилет не спасет. А когда твои дружки очнутся, напомни им, что профессионалы обязаны делать контрольный выстрел в голову. Я сразу понял, что имею дело со шпаной, а то бы я вас в решето превратил еще у шлагбаума. А теперь убирай это дерьмо с дороги и тащи назад, а то не ровен час кто-нибудь поскользнется.

Литвинов сел за руль «Газели» и уехал. На темной дороге остались трое. Один стоял с поднятыми руками, двое лежали.

9

То, что происходило в кабинете генерала Турина, уже не назовешь совещанием. Генерал стоял у окна с заложенными за спину руками. Майор Виноградов сидел на кожаном диване, а не за столом, полковник Медведев расхаживал по кабинету, вытаптывая дорогой ковер и рассуждая вслух. На доклад его речь не походила.

— Кто из них первый начал войну, разобраться трудно, но не Прибытков. Дело в том, что его жена погибла первой, полтора года назад. В случайную смерть я не верю. Ее убили в собственном подъезде. Удар ножом в спину. Нападение с целью ограбления отпадает. Сумочка с крупной суммой денег осталась на месте. Гибель Нины Прибытковой — это удар не только по генералу, но и по алмазному барону Якутии Казакову. Жена Прибыткова, как вы помните, являлась родной сестрой Казакова. Очень смахивает на предупреждение клана добытчиков, что они имеют дело с решительной командой. Очевидно, Прибытков решил диктовать условия и его поставили на место. По сути говоря, такой оборот вполне реален. Прибытков и Казаков получили достаточно денег, чтобы продолжить дело без партнеров, которые забирали себе две трети от реализации.

— Вы думаете, создание нового треста им далось без крупных потерь? — спросил Турин, продолжая смотреть в окно. — Сеть налажена, а что делать с тайниками? Горы алмазов лежат под землей и не одно звено из трех не может ими воспользоваться по отдельности, в том числе и Прибытков.