Расчетливая вдова, стр. 16

Мег неожиданно услышала хохот.

– Что случилось? – спросила она, не веря своим ушам. – Вы рассмеялись.

– Вы изволили пошутить, – ответил Росс. Его лицо снова стало непроницаемым.

Раз уж он вспомнил, как люди смеются, то нечего беспокоиться, когда они расстанутся в Фалмуте.

Глава 6

Росс прижался к поручню «Розы Фалмута» и разглядывал замок Пенденнис сквозь утреннюю дымку. На берегу все еще располагались в боевой готовности огневые позиции и старая батарея Генриха VIII. Над ними развевался флаг Великобритании. Пройдет совсем немного времени, прежде чем комендант замка убедится, что мир действительно наступил, и отведет своих людей с огневых позиций.

Росс пытался как-то осмыслить свое возвращение домой, однако взгляд на знакомые берега с непривычного угла не привел к утешительным выводам. Корабль вошел в Каррик-Роудс на рассвете пятого дня после того, как покинул Бордо. Росс поднялся раньше, чтобы наблюдать за крутыми, поросшими утесником склонами, вершиной Святого Антония. Корабль прошел мимо этих мест, затем капитан приказал встать на якорь и ждать прибытия лоцмана и гички [6] начальника порта. После этого корабль сможет войти в порт.

Росс поднялся на борт не из-за ностальгических чувств. Он испытывал дискомфорт рядом со спящей Мег, источавшей тепло.

Похоже, она уже безмятежно спала, оправившись от потрясения после тех объятий и поцелуя. Росс желал ее, одновременно ему хотелось, чтобы она исчезла. «После чего ты сможешь снова предаваться своим горестям», – с ухмылкой сказал он про себя.

– Кофе, майор? – спросил Джонни. Мальчишка светился как надраенная пуговица и широко улыбался, обнажая редкие зубы.

– Да. И отнеси кофе и горячей воды миссис Брендон. Постой, – остановил его Росс, когда парень уже собрался уходить. – Я рассчитаюсь с тобой сейчас. – Он отсчитал обещанные три пенса за каждый день, потом расщедрился и добавил еще шиллинг.

– Господи! Целое состояние! Спасибо, майор! – Джонни всунул Россу в руку кружку с кофе и убежал, опасаясь, как бы тот не передумал и не отобрал щедрые чаевые.

Росс все еще думал о чем-то, когда подняли якорь и корабль пришел в движение.

– Мы почти у цели! – раздался голос Мег рядом с ним. Она оперлась локтями о поручень, в руках держа кружку с кофе. Дул холодный ветерок, который еще не успело прогреть горячее солнце. – Вы рады прибытию в Фалмут?

– Я никогда не видел его со стороны моря, – уклонился Росс от прямого ответа. – Я покинул Англию из Портсмута. – Росс не собирался откровенничать, но слова сами слетали с его уст. – Меня тогда охватил страх, но я, черт побери, никак не выдал его. Вы бы тогда посмотрели на меня. – Он закрыл глаза, пытаясь мысленно представить себя мальчиком. – Тогда я был долговязым семнадцатилетним парнем, глаза которому закрывали волосы, и невероятно довольным, что сорвал все планы отца относительно меня.

В то же время Росс испытывал чувство вины, но не собирался говорить об этом, ибо оно преследовало его до сих пор.

– И как же вы получили патент офицера? Не могли же вы просто так оставить мать.

– У меня в то время не было патента, я попал в стрелковую бригаду рядовым. А мне ничего другого и не надо было, хотя я, как говорят, был зеленым юнцом. Только когда мы оказались далеко в море и я выбросил за борт письма, которые написал с целью объясниться с родителями, мне пришло в голову, что мать начнет тревожиться.

Боже, как опрометчиво поступил Росс, как обычный мальчишка, теша себя мыслью, что спас свою совесть, написав крестному отцу и рассказав обо всем.

Конечно, сойдя на берег несколько недель спустя, он догадался, что взвалил на сэра Джорджа Пирса обязанность сообщить обо всем родителям.

– Крестный отец получил мое письмо и известил о моем бегстве.

Но, к счастью, в то время предусмотрительно не сказал Россу, как страдала его мать. Только после смерти матери он понял, что нарушил ее душевный покой и подорвал здоровье. Так он усвоил первый урок – убить можно как без оружия, на расстоянии нескольких сотен миль, так и лицом к лицу с противником, спуская курок.

– А когда мне стукнуло восемнадцать, крестный отец, обнаружив, что меня не убили и не выпороли, купил мне патент. – «Не уклоняйся от фактов». Мысли Росса упорно не хотели возвращаться к глубокой темной пропасти, возникшей в его совести. Лишь бы подальше от Джайлса. – С тех пор я жил собственной жизнью, тратил столько денег, сколько позволяло продвижение по службе.

– Полагаю, в этом определенную роль сыграли ваши достоинства, – заметила Мег. – Я велела Джонни принести нам еду сюда. Думаю, вам сейчас вряд ли захочется спускаться вниз.

Росс догадался, Мег все еще считала, будто он пришел сюда, подгоняемый тоской по родине. Юнга поставил поднос на крышку люка, и в воздухе запахло жареной свининой. Росс положил несколько слоев мяса между кусочками хлеба и вернулся к поручню, предоставляя Мег возможность заняться трапезой более цивилизованно. Так он избежал необходимости разговаривать. Простые и прямые вопросы Мег заставляли его откровенничать больше, чем он привык, разговаривая с другими, однако желание говорить о прошлом угасло столь же быстро, как и появилось.

Матросы уже начали поднимать багаж на палубу и расставляли сети, которыми доставят его на берег. Росс увлек Мег в сторону, когда те приблизились к борту, собираясь опустить паруса и бросить канаты. Судно подходило к высокой стене гавани.

– Надеюсь, сеньора не отпускает Хосе от себя, – заговорила Мег. Росс заметил, что она пристально, с опаской разглядывает полоску воды между кораблем и причалом. – Вы поступили очень храбро. – Мег вздрогнула. – Вода убывала так стремительно…

– Я не раз видел смерть и не мог позволить этому ребенку утонуть, – резко ответил Росс. Он заметил, что воспоминания о том происшествии все еще тревожат Мег. Как много храбрости ей потребовалось, чтобы спуститься вниз по лестнице в бурлившую воду, вцепиться в потерявшего сознание незнакомца и удерживать до тех пор, пока его не вытащат из воды. Росс почувствовал угрызения совести, ведь потом он почти забыл об этом и, вероятно, должным образом не поблагодарил ее. Такое поведение не оправдать смертельной усталостью, болью и подавленностью. Если бы Росса спас один из его людей, он поговорил бы с ним, отметив, какую тот проявил смелость, спросил, все ли с ним в порядке.

Теперь уже ничего не исправишь.

– Что вы будете делать после того, как мы сойдем на берег? – вдруг спросил он. – Где остановитесь?

– Найду сносный постоялый двор, затем выясню, как часто ходят дилижансы, и решу, когда отправиться в путь.

– Вам ведь далеко ехать. У вас хватит средств на это?

– Конечно. – Мег потрясла свой ридикюль. – Доктор Фергюсон требовал, чтобы мою помощь вознаградили. Денег тут не очень много, но хватит. – Она открыла ридикюль и засунула в него руку. – Видите… – Щеки Мег побледнели, она начала рыться в нем. – Деньги исчезли! Пачка банкнотов!

– Вы ничего не перепутали? Деньги были в ридикюле?

– Нет, я ничего не путаю. – Мег уставилась на ридикюль, перевернутый на бочке. Все его содержимое было на виду. – Монеты тяжелые, я ничего подозрительного не почувствовала. И у меня не было надобности открывать ридикюль с тех пор, как я поднялась на борт. – Мег прижала руки к губам, явно стараясь успокоиться. – Я выронила деньги вместе со всеми вещами, когда Хосе упал в воду. Должно быть, тогда кто-то и забрал банкноты.

– Позвольте мне выручить вас. – Росс достал свой бумажник.

– Нет. Спасибо, не надо. Не знаю, когда смогу вернуть вам деньги.

– Ради бога, Мег! Это подарок, я ведь вам жизнью обязан.

Мег покачала головой, и Росс видел, что собственное упорство смущает ее.

– Найду какую-нибудь работу на неделю. Разыщу контору по найму и зарегистрируюсь. Думаю, кому-то обязательно понадобятся рабочие руки.